Но сейчас Луиза впервые начала сомневаться в незыблемости этих слов. Она ведь была не виновата! Она не совершила ничего предосудительного! Не могли же они проникнуть в ее голову и прочитать те тайные мысли, что тревожили ее по ночам! Или могли? Луиза похолодела. Неужели у нее на лице написано, о чем, а вернее о ком все ее мечты? Нет, это так смешно, что даже думать об этом не стоит… Она не виновна, и Франческа, конечно же, выслушает и поймет. А после обязательно расскажет всем остальным, и мадам Монсиньи первая приедет извиняться за то, что вела себя непозволительно!
Белоснежный дом вынырнул из розовых кустов, колеса зашуршали по гравию дорожки. От крыльца бросился слуга, спеша помочь спуститься Луизе и миссис Пинс.
— Доложите леди Бишоп, что к ней прибыла графиня Грейсток с компаньонкой, — высокомерно проговорила Луиза, не отдавая себе отчета, что приготовилась к битве. Слуга кивнул и скрылся в доме, дамы последовали за ним и прошли в гостиную, располагаясь в креслах. Ждать пришлось долго. Луиза и миссис Пинс переглядывались, молча попивая прохладный лимонад, предложенный одной из служанок. Спустя полчаса двери распахнулись и на пороге возникла Франческа, и Луиза невольно поразилась тому, как побледнела и осунулась леди Бишоп.
— Прошу прощения за задержку, — чуть хриплым голосом проговорила она, — Виктории нездоровится, и почти все время я провожу у ее постели.
— О, ради бога, простите мое вторжение! — подскочила с кресла Луиза. — Я не знала, я не буду вас задерживать!
— Ну что вы, дорогая моя, — натянуто улыбнулась Франческа, поправив сползающую с плеча тонкую шаль. Взгляд Луизы невольно упал на черное пятно, на мгновение мелькнувшее из-под ткани. Но Франческа уже укуталась в блестящую бирюзовую ткань — казалось, что, несмотря на жару, ее бьет дрожь. — В «Тризоне» всегда вам рады. К тому же у вас наверняка важное дело…
— Не то чтобы слишком важное, — замялась Луиза, чью заготовленную речь спутало драматичное появление леди Бишоп. — Я лишь хотела навестить вас после моего спасения. Вы так ни разу и не приехали… — Против воли ее голос звучал обвиняющее. Франческа подняла на Луизу слегка припухшие, уставшие глаза и горько улыбнулась.
— Весть о вашем спасении обрадовала нас. — Она прикрыла дверь и прошла в комнату, присаживаясь на диван рядом с Луизой. Миссис Пинс понятливо поднялась и, выразив желание пройтись по саду, поспешно скрылась. — Но Виктория заболела столь внезапно, что… — Франческа замялась, опуская глаза. Луиза растерялась. Она впервые видела ее такой — измученной и… Напуганной? Леди Бишоп кто-то очень сильно напугал, но кто?
— Неужели с Викторией все так плохо? — прошептала она, холодея от ужасного предчувствия. Но, к ее облегчению, Франческа покачала головой и еле слышно проговорила:
— Хвала святым небесам, она уже почти полностью оправилась.
— Но в чем же тогда дело?
— Боюсь, я не могу вам об этом сказать, — мучительно проговорила Франческа, снова поправив сползающую шаль. Луиза невольно бросила взгляд на обломанные ногти на обычно ухоженных руках. Что же здесь происходило?
— Леди Грейсток! — ледяной голос лорда Бишопа разнесся по гостиной, заставив его супругу втянуть голову в плечи. — Признаться, я удивился, заметив вашу коляску во дворе. Мне казалось, что после перенесенных вами страданий вы еще долгое время будете оставаться дома.
— Благодарю за беспокойство, — чопорно склонила голову Луиза. — Я пострадала не так сильно, как могло показаться.
— Очень рад, очень рад, — рассеянно проговорил лорд Бишоп, цепким взглядом окидывая замершую фигурку жены. — Думаю, леди Бишоп уже сказала вам, что мы не можем принять вас сегодня. К моему глубокому сожалению, леди Бишоп нездоровится. То, что она смогла спуститься, чтобы встретить вас, уже чудо! Поднимайся-ка к себе, моя дорогая, ты устала.
Франческа, покорно склонив голову, поднялась и, попрощавшись с Луизой, покинула гостиную.
— Думаю, вам тоже уже пора, — проводив жену взглядом, повернулся к Луизе лорд Бишоп. — Уверен, вы поймете беспокойство отца, который воспитывает юную дочь… Ваше присутствие здесь… Оно не пойдет ей на пользу.
— Простите? — холодно сказала Луиза, поднимаясь.
— Ну же, Луиза, не разыгрывайте из себя святую невинность! — За ледяной улыбкой лорда Бишопа проглядывало что-то сальное, порочное. Луиза невольно сделала шаг назад, крепче сжимая в руках редикюль. — Такой женщине, как вы, не место в порядочном доме. И я не позволю вам приходить сюда и развращать мою дочь. Но в другом месте… — Лорд Бишоп вдруг сделал шаг и оказался непозволительно близко, приподнимая ее подбородок. — В другом месте я с удовольствием провел бы с вами время. Думаю, Уоррингтон успел научить вас, как доставить удовольствие мужчине…
Звук пощечины еще звенел в воздухе, а Луиза уже пробиралась к выходу, обходя ставшую такой громоздкой изящную мебель. Лицо ее пылало, а рука горела от удара.
— Ну что же вы, леди Грейсток, — издевательский голос лорда Бишопа отдавался в ушах гулким звоном. — Неужели вы рассчитывали на другой прием? Привыкайте!
— Лоиз, что случилось? — За дверью уже ждала обеспокоенная миссис Пинс. Смерив лорда Бишопа презрительным взглядом, она поспешила за Луизой.
Луиза стремительно пересекла холл и выскочила на улицу, чуть не наскочив на поднимавшихся по ступеням мадам и мсье Жаккар. Мадам Жаккар отскочила от нее, будто могла запачкаться, и брезгливо подобрала подол юбки. Мсье Жаккар попытался улыбнуться, но быстро сник под суровым взглядом жены.
— Как хорошо, что мы вас встретили, — медово пропела миссис Пинс, выныривая из-за спины замершей Луизы. — Леди Грейсток не придется приезжать к вам лично, хотя приглашения вам, естественно, пришлют.
— Приглашения? — Природное любопытство возобладало над необходимостью выражать презрение. Мадам Жаккар заинтересованно посмотрела на багровую Луизу. Та постепенно приходила в себя и теперь стояла, вздернув подбородок и пытаясь понять, куда клонит компаньонка.
— На свадьбу, — сладко улыбнулась миссис Пинс. — На свадьбу мистера Уоррингтона и леди Грейсток.
И, победно улыбнувшись, она кивнула Луизе, которая, оторопев от новости не меньше, чем чета Жаккар, покорно села в коляску. Едва они выехали за пределы двора, как Луиза спрятала лицо в ладонях и горько разрыдалась.
22 глава
Зал салуна Джина Лафита «Блэксмит Шоп» был забит в любое время дня и ночи. Один из самых знаменитых салунов Нового Орлеана, основанный в 1772 году, он являлся центром притяжения всех предпринимателей и плантаторов Луизианы. После торговых павильонов Батон Руж, где владельцы плантаций, больших и малых, собирались, чтобы продать свой урожай, салун Лафита считался вторым по значимости на южном побережье местом для заключения сделок.
Вытянув длинные ноги, Томас не спеша раскуривал ароматную сигару, думая о выгодных контрактах, которые удалось сегодня заключить. Несмотря на то что ему пришлось выпасть из дел в самый горячий период, Томасу удалось не только выгодно продать сахар и свеклу в Батон Руж, но еще и заключить несколько контрактов на следующий сезон. А значит, можно не беспокоиться о сбыте — некий предприниматель из Бостона остался доволен качеством продукта и теперь ждал сотен фунтов отборного сахара в новом году.
