— Я пришла извиниться. Я знаю, что поступила плохо, знаю, что поставила по угрозу ваш авторитет перед слугами. Я не думала о том, что делаю, я лишь хотела задеть вас. Вы запретили мне ехать, а я… я… — Она замолчала, глядя на Томаса, облаченного в бордовый стеганый домашний халат. Взгляд невольно скользнул вниз, на босые ступни, выглядывающие из-под длинных и широких штанин. Отчего-то его ноги, которые она впервые увидела без обуви, показались невероятно волнующими и привлекательными. Она поспешно подняла глаза на Томаса, который, казалось, не заметил ее смущения и прошел к умывальнику, склоняясь над ним.
— Я была не права. — Луиза вздернула подбородок, глядя прямо перед собой. — Я прошу вас простить и перестать делать вид, будто меня нет. Это… это невыносимо! — Голос скакнул вверх, и Луиза осеклась, сжав губы.
Томас повернулся к ней, глядя так удивленно, будто только что увидел. На кончиках волнистых волос и ресницах блестела вода. «А ведь скоро я буду видеть его каждый вечер таким», — мелькнула в голове мысль, и Луиза снова вспыхнула, только сейчас осознав двусмысленность своего положения. Наедине с мужчиной, который пока не является ее мужем… О, видела бы ее сейчас графиня Грейсток!
— Но я не злюсь на вас. — Томас подошел ближе и мягко приподнял ее голову за подбородок. — Я понимаю, что ваша поездка лишь глупая выходка обиженного ребенка. Разве можно долго злиться на детей?
— Но я не ребенок! — возмущенно фыркнула Луиза, дернув головой. — Хотя вы правы, я была обижена, — тут же сдалась она, понимая, что пререкания ни к чему хорошему не приведут.
— Что ж, я не обижен, вы признаете, что были не правы. Полагаю, на этом наш разговор можно считать оконченным. — Томас демонстративно показал глазами на дверь. Луиза покорно вздохнула, собираясь уходить, но вдруг поняла, что ей этого совершенно не хочется. Он был таким домашним, таким близким сейчас, что сердце сжималось при мысли о том, что надо оставить его одного.
— Можно я останусь? — прошептала она еле слышно, пряча глаза. — Я буду просто сидеть рядом. Тихо-тихо. Я вас не потревожу.
— Не думаю, что это — здравая идея, — с сомнением протянул Томас, бросая взгляд на манящую мягкими подушками постель.
— Я прошу вас, — еще тише проговорила Луиза, поднимая глаза. — Я… мы… мы ведь скоро будем спать в одной постели. Что плохого в том, чтобы провести одну ночь вместе?
— Действительно, — пробормотал Томас скорее себе, нежели Луизе. — Все, что могло быть в этом плохого, уже случилось. Оставайтесь, — добавил он громче.
Боясь, как бы он не передумал, Луиза нырнула под одеяло, не снимая халата. Кровать рядом ощутимо прогнулась, когда Томас лег и задул свечи. Она замерла, не зная, что делать дальше, боясь пошевелиться. А вдруг сейчас он снова захочет сделать с ней то, что делал в кабинете? «Разве не за этим ты осталась?» — ехидно прошептал голос в голове, и Луиза нехотя согласилась, что все ночи теперь были заняты лишь одним — супружеским долгом и всем, что с ним связано. Она снова и снова вспоминала случившееся, прокручивая в голове, и все больше приходила к мысли, что знает слишком мало, чтобы судить о том, хорошо это или плохо.
Осторожно выдохнув, она повернулась на спину, чувствуя рядом жар чужого тела. Повернувшись на бок, она робко подняла глаза на Томаса, но тут же вздохнула то ли с сожалением, то ли с облегчением — он спал. Крепко спал, едва коснувшись подушки головой. И Луиза могла вдоволь любоваться им, прислушиваясь к мерному дыханию. Вскоре сон сморил и ее. Крепкий сон без сновидений.
Томас проснулся с удивительным и давно забытым чувством покоя. Глаза открывать не хотелось, хотелось просто лежать, слушая тихий шелест дождя за окном, потрескивание дров в камине и еле слышное дыхание Луизы. Она лежала, прижавшись к нему всем телом, уткнувшись носом между лопаток, и шевелиться не было ни малейшего желания. Утро еще не наступило, дом спал, и Томас осторожно потянувшись за спину, взял руку Луизы и положил себе на грудь, нежно целуя тонкие пальчики. Мысль о том, что вскоре он будет засыпать и просыпаться с ней каждый день, наполнила душу теплом, мягко и невесомо отправляя в сон.
Луиза проснулась от шума — кто-то возился у камина, разжигая потухшее пламя. Спина Томаса возвышалась перед ней, горячая и большая. Во сне она обняла его, и теперь боялась пошевелиться, чтобы не разбудить. Шум повторился, и Луиза с ужасом поняла, что ее застали в постели Томаса, а значит, слухов не избежать. Она зажмурилась и вжалась в его спину, надеясь, что в полумраке кровати ее не заметят. Но осторожное касание до плеча заставило обреченно открыть глаза, встретившись взглядом с улыбающейся Адеолой. Она показала глазами на дверь и деликатно отвернулась, пока Луиза выбиралась из теплой кровати. Лишь оказавшись в коридоре, Адеола заговорила.
— Не мне вам советовать, мисс Луиза, но лучше бы вам пока быть осторожнее. — Она оглянулась. — Рабы из разных домов общаются меж собой, не надо давать поводов. Их и так предостаточно.
— Адеола, я… Ты все не так поняла, — начала Луиза, отчаянно краснея. Но экономка ласково накрыла ее руку своей большой мягкой ладонью и осторожно ее пожала.
— Я все знаю, мисс Луиза, не переживайте. И последствий никаких не будет, не волнуйтесь. Пока свадьбы не будет, ребеночка тоже не будет.
— Ребеночка? — в ужасе выговорила Луиза, до которой только сейчас начало доходить, что после их ночи могли появиться дети.
— Я же говорю, не беспокойтесь. — Адеола улыбнулась. — Я знала, что вы будете вместе, мисс Луиза. С самого вашего приезда. Я просила унгана, и он помог.
— Унгана? — Луиза в страхе посмотрела на экономку. В голове некстати вспыхнули слова Таонги.
— Не бойтесь, — правильно угадала причину ее страха Адеола. — Унган не прибегал к черной маги вуду. Он лишь заговорил вашу куклу на счастье.
— Куклу? — Луиза уже совершенно ничего не понимала. Тем временем они дошли до ее комнаты, и Адеола пропустила ее внутрь, входя следом и закрывая дверь. После теплой спальни Томаса собственная спальня показалась Луизе неуютной и унылой.
— Унган сделал куклу из ваших волос и надел на нее платье из ваших кружев. Она защищает вас. Защищает от злых духов. И приносит счастье. Уже принесла. Я видела. Вы счастливы с массой Томасом.
— Адеола… — Луиза не знала, что сказать. Наивная вера Адеолы во всемогущество духов могла бы вызвать улыбку еще полгода назад, но теперь Луиза сама себе призналась, что верит в них. Пусть это казалось диким суеверием, но после встречи с Таонгой Луизе не казалось, что духи — выдумка чернокожих рабов.
— Нсамби оберегает вас, мисс Луиза. Будьте покойны, с вами ничего не случится.
* * *
Последняя неделя до свадьбы началась с радостной вести — дождь наконец утих. Размокшая земля блестела многочисленными лужами, отражая серое зимнее небо. С утра в дом принесли огромную пушистую ель, и теперь слуги сновали вокруг, переговариваясь вполголоса. До сегодняшнего дня традиции отмечать Рождество в «Магдалене» не было.
