— Платье такое красивое, — громким шепотом сказала Маргарита Монсиньи. — Наверное, невероятно дорогое.
Луиза невольно нашла глазами миссис Пинс. Компаньонка демонстративно сжала губы. Наверное, они никогда не привыкнут к местной беспардонности, здесь считающейся милым недостатком.
Гости разбрелись по дому, пока Луиза поднялась переодеться. Спускаясь вниз в бархатном изумрудно-зеленом платье, она с удивлением прислушивалась к себе. Внешне она не изменилась, но внутри Луизу переполняло счастье и невероятная уверенность в себе и своих силах. Сегодняшний день действительно стал для нее самым счастливым в жизни. Она вышла замуж за человека, которого любит, который, она уверена, со временем обязательно ответит ей взаимностью. Отец наверняка одобрил бы ее выбор и порадовался бы за дочь. Жаль, что бабушка так ничего и не ответила, но Свенсон сказал, что зимой ждать писем не приходится — в зимние шторма не всякий капитан рискнет пересечь океан.
В любом случае омрачать этот день грустными мыслями она не собиралась, а потому, расправив плечи и вздернув подбородок, Луиза прошла в гостиную, где расположились гости, ожидая приглашения к столу.
Праздник становился все громче и непринужденнее с каждым выпитым бокалом. Стол давно был забыт, и все переместились в зал, где уже играли музыканты. Даже полковники, распробовав бренди Бишопа, охотно отплясывали кадриль, стуча каблуками. Де Шабри же едва успевал отбиваться от дочерей Монсиньи и мадам Жаккар, которая не выпускала из рук бокал, призывно улыбаясь маркизу.
— Думаете, он отобьется? — шутливо спросила Луиза Франческу, мрачно наблюдавшую за попытками Аны-Марии уговорить де Шабри вальсировать с ней.
— Уверена, — бросила Франческа, резко раскрыв веер. Маркиз встрепенулся, словно услышал одному ему понятный сигнал, и с полной сожаления улыбкой сказал что-то мадам Монсиньи, оставляя ее.
— Николя, вы заставляете меня скучать. — Франческа капризно надула губки, нежно лаская взглядом лицо де Шабри.
— К сожалению, ненаглядная леди Бишоп, я не могу пренебречь своими обязанностями и не развлекать других дам.
— Разве в этом зале есть для вас дамы важнее меня? — голос Франчески завибрировал, становясь тише, и Луиза поспешила оставить их одних и найти Томаса. Но буквально на втором шаге ее остановила мадам Монсиньи, хватая за локоть и отводя к диванчику.
— Ах, леди Грейсток, ох, простите, миссис Уоррингтон! Я так хотела поздравить вас лично, сказать, как я рада, что вы стали частью нашего общества!
— Благодарю. — Луиза, склонив голову, заметила темное пятно от вина на лиловом лифе ее платья и теперь прилагала усилия, чтобы не смотреть на него далее.
— Теперь мы будем чаще встречаться, я уверена в этом! — Мадам Монсиньи подалась вперед, и Луизу обдало запахом вина и чесночной подливки.
— Несомненно, мадам Монсиньи. — Луиза поднялась. — Я надеюсь, вы извините меня. Мне надо найти мистера Уоррингтона.
— О, конечно, я понимаю. — Мадам Монсиньи улыбнулась, сощурив блестевшие от выпитого глаза. — Брачная ночь не ждет. А ваш первенец родится в июне?
— Не поняла? — Луиза нахмурилась. — Почему в июне?
— О, в мае? Совсем, крошка, будет недоношенным.
— Я думаю, вы достаточно выпили. — Ледяной голос Томаса подействовал на мадам Монсиньи отрезвляюще. По крайней мере, она перестала глумливо улыбаться, пристально разглядывая фигуру Луизы. — Думаю, вам стоит поискать дочерей. Кажется, они слишком активны в поиске будущего супруга.
Он кивнул на Полину и Ану-Марию, строящих глазки мистеру Свенсону. Разглядев, кого избрали в качестве поклонника ее дочери, мадам Монсиньи подскочила с дивана и поспешила к ним.
— Они действительно все считают, что я беременна? — начало доходить до Луизы. Она беспомощно посмотрела на мужа, но он молчал, не спеша опровергать ее догадку.
— Думаю, они очень скоро поймут, что ошибались, — спокойно ответил Томас, беря Луизу под локоть. — И если вы не хотите больше расстраиваться, предлагаю покинуть наших гостей.
— С радостью соглашусь! — Луиза ответила с таким жаром, что вызвала невольную улыбку у Томаса. Поняв, как двусмысленно звучат ее слова, она покраснела, но тут же хитро улыбнулась, заставив Томаса удивленно поднять брови.
— Думаю, если мы уйдем сейчас, никто не заметит, — заявила Луиза, довольно глядя на мужа. Ему ничего не оставалось, как кивнуть и вывести ее из зала.
* * *
Спальня, предоставленная новоявленным супругам, была одновременно и спальней Томаса, а потому он оставил Луизу с Зэмбой, ссылаясь на то, что обещал переговорить со Свенсоном, прежде чем отправится спать. Луиза медленно кивнула, но стоило двери закрыться, как она прижала руки к пылающим щекам, чувствуя, как бешено колотится сердце. Зэмба, чувствуя настроение хозяйки, быстро и молча освобождала ее от платья. Переступив через одежду, Луиза шагнула в большой медный таз, вспоминая все советы, данные Франческой. Зэмба принялась обмывать хозяйку, бормоча под нос о том, что ей могли бы выделить и ванну, если бы слуги не были так ленивы и не забыли нагреть воды. Луиза слушала ее вполуха, в отчаянии понимая, что напрочь забыла все, что сказала ей подруга. От страха, смешанного с предвкушением, она не могла дышать, и только восхищенный вздох Зэмбы вывел из ступора, заставляя поднять глаза.
— Мисс Луиза, мэм, такая красота! — Служанка держала в руках кружевную сорочку — подарок Франчески, творение парижских модисток. Одеяние скорее открывало, чем прятало, призванное возбуждать любопытство и разжигать фантазию. Луиза скользнула в сорочку и подошла к зеркалу, глядя на себя. Щеки медленно залила пунцовая краска, и Луиза, коротко выдохнув, поспешила забраться в кровать, натягивая одеяло до подбородка. Зэмба, понятливо улыбнувшись, навела порядок в комнате и вышла, оставляя госпожу одну.
Время сгущалось и растягивалось, звуки праздника, еле слышные, говорили о том, что внизу продолжают веселиться и пить за здоровье молодоженов. «Они знают, все до одного знают, чем мы сейчас будем заниматься!» — пульсировала в мозгу мысль, и потребовалось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться.
Томас появился спустя полчаса, успев переодеться в свой домашний атласный халат. Волнистые волосы слегка блестели от влаги, и Луиза с завистью подумала, что воду для ванны все-таки нагрели, хоть и с опозданием. Он повернулся к ней спиной, задувая свечи, а Луиза, глубоко вздохнув, откинула одеяло, стараясь расслабиться, и нервно улыбнулась.
— Не стоит. — Ее голос прозвучал тихо, но твердо. Томас замер, выпрямив спину, и с удивлением повернулся. — Не стоит гасить свечи. Пусть горят.
Он подошел ближе и шумно выдохнул, глядя на лежащую перед ним девушку, чье тело, едва прикрытое узорным кружевом, теперь принадлежало ему. Луиза не сводила с него глаз, замирая от страха, чувствуя, как оглушительно колотится сердце. Томас потянул пояс халата, позволяя ему упасть на пол и оставаясь в одних широких штанах. Не произнося ни слова, он опустился на кровать рядом и оперся на локоть, нависая над Луизой.
