— Воды! — только и смогла я прохрипеть, размахивая руками. Схватила первый попавшийся стакан и залпом выпила.
— Не пейте, миссис Нортон! — Крик Хамфри замер в воздухе, пока толпа обалдело смотрела на меня. Вдруг кто-то хлопнул, потом еще раз, и вскоре зал содрогался от бурных аплодисментов. В голове приятно загудело, и я счастливо улыбнулась.
— За миссис Нортон! — крикнула Мелисса, в руке у которой появился невесть откуда взявшийся стаканчик. — За лучшего директора «Кирстэн Индастрис»!
— Хамфри, вы не принесете еще воды? — Я повернулась к нему, встречаясь глазами. Казалось, он не шевелился и не дышал все это время. — Хамфри?
— Не думал, что вы это сделаете, миссис Нортон, — проговорил наконец он, несмело улыбнувшись.
— Зовите меня Доротея, Хамфри, — великодушно махнула я рукой, отворачиваясь. Меня окружили сотрудники, предлагая выпить за победу, за процветание компании, за то, что наконец пришла весна и за дождь, что уже закончился.
Следующее, что я помню — мутные потоки воды, сбегающие по стеклу автомобиля. И Хамфри, дающего какие-то указания Сандерсу. В следующий раз сознание включилось, когда шофер, осторожно придерживая меня за талию, открывал дверь в квартиру и включал свет.
— Вас донести до постели, миссис Нортон? — участливо спросил он, всем своим видом показывая, что не произошло ничего сверхъестественного.
— Спасибо, Сандерс, было бы чудесно, — пробормотала я, с благодарностью обхватывая его шею.
Он осторожно подхватил меня под колени, и я тут же провалилась в сон.
Примечания:
*песня "Someday over the rainbow" — саундтрек к "Волшебник страны Оз" 1939 г.
Третья глава
— Миссис Нортон! Миссис Нортон, просыпайтесь!
Кто-то настойчиво тряс меня за плечо, и я с трудом разлепила глаза, вглядываясь в смутный силуэт перед кроватью. Огромные испуганные глаза замерли в непосредственной близости от моего лица, от неожиданности я дернулась в сторону, тут же хватаясь за голову. Боже! За что?!
— Эмили, который час? — спросила я хрипло, глядя на экономку, которая обычно приходила в полшестого, чтобы приготовить завтрак.
— Шесть, миссис Нортон, — сочувствующе посмотрела на меня она. — Принести вам аспирин?
— Да, было бы замечательно, — просипела я, с трудом отрывая голову от подушки. Кто вчера заставлял меня столько пить? Как я могла забыть про встречи, назначенные на утро? Как теперь вообще в глаза людям смотреть? Тяжело приподнявшись на подушках, я с благодарностью приняла стакан, наблюдая за тем, как с шипением растворяются в воде таблетки.
Мое последнее похмелье было… никогда. Я никогда в жизни не позволяла себе напиваться до бесчувственного состояния, всегда контролируя себя и останавливаясь у грани, после которой начиналось скотское состояние. Кажется, вчера я эту грань не просто переступила — пролетела через нее, не заметив. В голове смутно мелькали обрывки вчерашнего праздника. Пробирки со спиртом… одобрительные крики сотрудников… задушевный разговор с Мелиссой… Что я ей наговорила? Жаловалась на судьбу и на мужа? Кажется. Господи… Последнее, что я помнила — как Хамфри аккуратно пытался усадить меня в машину. Позор.
Холодный душ не принес облегчения, зато окончательно уверил в том, что пить мне нельзя. Что скажет Стивен?! При мысли о муже меня прошиб ледяной пот. Как он отнесся к моему появлению домой? Видел вообще, в каком состоянии я приехала?
Осторожно присев на край стула, я потянулась к апельсиновому соку, раздумывая, как осторожнее спросить у экономки, где мистер Нортон. Но она, как назло, убирала в комнатах, а бродить за ней по квартире, расспрашивая о муже, было бы слишком глупо. Тяжело вздохнув, я побрела в спальню приводить себя в порядок.
В лифте пришлось прятать глаза от слишком понимающего взгляда соседа с верхнего этажа. Швейцар на выходе распахнул двери, приветливо поздоровался и вдруг склонился к моему уху, прошептав:
— Миссис Нортон, хотите жвачку?
Покраснев, я кивнула, благодарно принимая белую пластинку. День обещал быть крайне интересным. И неимоверно длинным. Это я поняла, когда подъехала к зданию фондовой биржи, всю дорогу мечтая только об одном — вернуться домой и упасть в кровать. У входа уже стояла небольшая группа журналистов и… Хамфри? Он-то что здесь забыл?
— Доротея! — широко улыбнулся он, спускаясь к дверям машины и предлагая руку. Не слишком ли фамильярно? Кажется, в моих глазах он прочел невысказанный вопрос и, смутившись, отдернул руку, кашлянув.
— Миссис Нортон, здравствуйте.
Слабо улыбнувшись, я величественно вышла из автомобиля, чувствуя, как с каждым шагом в виски стучится боль.
— Простите за вчерашний вечер, — еле слышно выговорил Хамфри, пока мы поднимались к входу. — Не стоило настаивать на соблюдении всех традиций.
Во рту ярко вспыхнул вкус вчерашнего спирта вперемешку с дешевым вином, и апельсиновый сок подступил к горлу, опасно обжигая кислотой. Я остановилась, побледнев. Хамфри испуганно посмотрел на меня.
— С вами все в порядке?
— В полном, — медленно проговорила я, беря себя в руки и улыбаясь прессе. — Вы позволите?
Первый шаг по направлению к журналистам был сделан, когда Хамфри удивил во второй раз, поспешно шепнув:
— Позвольте пригласить вас на кофе?
Я рассеянно кивнула, глядя на поворачивающихся репортеров, быстро пробегая глазами по ярким логотипам каналов. Почти все, отлично. Отдел по связям с общественностью поработал на славу. Сделав себе пометку поблагодарить Дэвиса, его руководителя, я остановилась выслушать вопросы. Основное интервью предполагалось внутри, после объявления о создании сыворотки, поэтому, ограничившись несколькими дежурными многообещающими фразами, я очутилась в холле.
— Ну, наконец! — Стивен оказался рядом, раздраженно хмурясь. — Что случилось? Ты опоздала на пятнадцать минут!
— Приводила себя в порядок, — холодно ответила я, чувствуя, как возвращается тошнота. Теперь уже от страха. — А где ты был с утра?
Вопрос попал в точку, хотя был задан просто так, с целью отвлечь внимание. Но Стивен вдруг виновато отвел глаза. Надо же, муженек тоже проштрафился?
— Я поехал ночевать к Крису. Вчера мы порядком набрались, и…
— Ты же помнишь уговор — никаких ночевок вне дома без предварительного согласования! — возмущенно прошипела я. Не хватало еще, чтобы сейчас, когда мы будем находиться под особенно пристальным вниманием прессы, пошли слухи об изменах мужа!
— Ничего не было, — твердо ответил Стивен. — Каждый в «Маркусе» докажет, что в таком состоянии не то, что изменить, говорить сложно!
— И почему я не удивлена, что ты напился до бесчувствия? — Смерив мужа ледяным взглядом, полным, как я надеялась, презрения, я отвернулась, вздергивая подбородок. Едва ли что-то еще могло поднять настроение больше, чем извиняющийся Стивен. На время я даже забыла о собственном похмелье и муках совести.
