Неужели он не понимает, что ей до конца жизни будут попадаться люди, которым доставит удовольствие ее оскорблять? И что тогда? Он будет бить каждого из них в нос?
Дилан заслуживает лучшей участи. «И ты тоже» — эта внезапная мысль заставила Мию опуститься на ближайший стул. «Есть вещи и похуже тюрьмы».
Так сказал Дилан, и он прав.
Жгучий, острый стыд окатил Мию едкой волной. Она крала деньги у людей. Сознавать, что она оказалась на это способна, жить с этим — вот что самое страшное. Она попросила прощения у людей, которым причинила вред, она отсидела свой срок и была самым образцовым заключенным, она ходила на консультации психолога, но это не помогло.
Остается одно — держаться от людей как можно дальше.
Ей хотелось верить Дилану, верить, что она изменилась, стала сильней, что теперь никто не сможет навязать ей свою волю. Перед глазами встало лицо Дилана — прекрасная мечта, недостижимая для нее. Каждая клеточка ее существа стремилась к нему.
Всхлипнув, Мия закрыла глаза.
* * *
Мия взглянула на блюдо с легкими закусками, которое поставила на кофейный столик, — деликатесный сыр, аппетитные крекеры и немного оливок, начиненных сыром фета. Может, стоит добавить винограда?
Она то сжимала, то разжимала руки. Она приготовила только основное блюдо, десерт, да эти легкие закуски в качестве аперитива.
Заглянув в холодильник, Мия проверила порционные крем‑брюле, бросила взгляд на вино. Что, если она выбрала неправильный сорт? Мия ничего не смыслила в вине. Продавец в винном магазине очень старался ей помочь, но вдруг…
Что, если ее гости не захотят вина или захотят то, чего у нее нет? Мия припасла минеральной воды и колы. Приготовила несколько лотков льда, чтобы его было вдоволь. Но она не купила портвейна. Вдруг кто‑нибудь захочет портвейна после обеда? Или шерри!
Возможно, она испортила эскалопы?
Мы закажем пиццу.
А если она прольет вино?
Мы его вытрем.
Что, если…
Успокойся.
Голос, звучавший у нее в голове, подозрительно напоминал голос Дилана. Забавно, но этот голос, действительно, помог ей успокоиться.
Это всего лишь обед с друзьями. И нечего так сходить с ума.
В дверь постучали, и сердце Мии в тот же миг подскочило к самому горлу.
Они приехали на двадцать минут раньше!
Мия вытерла ладони о свое милое розовое летнее платьице — очередная экстравагантная покупка.
Глубоко вдохнув, Мия пошла открывать дверь. На пороге стоял Дилан. Он держал бутылку вина и букет цветов, она на мгновенье замерла, пораженная пронзительным взглядом его горящих голубых глаз.
Мия сглотнула и, отперев дверь, распахнула ее.
— Проходи.
Поцеловав ее в щеку, Дилан протянул ей вино и цветы. Она снова сглотнула, и все ее чувства встрепенулись от знакомого аромата мускатного ореха.
— Спасибо. Я не знала, придешь ты или нет.
Она подошла к кухонному столу и взяла вазу для цветов — желтоголовых маргариток.
— Я дал бы тебе знать, если бы не смог прийти.
Мия заметила, что он осматривает ее гостиную. На его лице появились, едва заметные — но очевидные для нее — признаки недовольства.
Она поставила вазу с цветами на кухонную скамейку и подошла к нему:
— В чем дело?
Дилан обвел рукой гостиную:
— Ты не возражаешь, если я тут кое‑что изменю?
— Не стесняйся.
Он мгновенно схватил с дивана разложенные в идеальном порядке подушки и, слегка сбив покрывало, небрежно разбросал их сверху. Потом взял с каминной полки декоративный камень и перенес его на кофейный столик. Блюдо с сыром и оливками Дилан сдвинул с середины столика в сторону. Стоявшую по центру каминной полки вазу со свежими цветами, купленными сегодня утром, отправил на край. А потом, взяв с журнальной полки, спрятанной за диваном, книгу и журнал, положил их на столик у входной двери.
— Вот так! — Он отряхнул руки. — Теперь комната выглядит обжитой.
Мия моргнула. Эти, казалось бы, незначительные перемещения предметов все изменили. Комната стала излучать тепло и гостеприимство.
Мия сложила руки:
— Откуда ты знаешь, как это делается?
Дилан пожал плечами:
— Просто надо немного расслабиться.
Она сглотнула.
— Два дня назад я звонила Карле.
— Я знаю. Она только об этом и говорит. Это из‑за Карлы я приехал к тебе пораньше. Она считает, что тебе не обойтись без посторонней помощи, и я должен ее оказать.
Мия махнула рукой в сторону гостиной.
— Как видишь, она оказалась права.
Он стоял молча, задумчиво смотрел на нее. Она прижала руку к груди.
— Мне кажется, у меня все готово.
— Может, ты хочешь чего‑нибудь выпить? — спросила она с видом заботливой хозяйки. — Пива… вина… воды?
Дилан выбрал вино. Мия налила ему и себе и предложила сыр с оливками. Они сидели рядом, не глядя друг на друга. Мия извинилась и сделала вид, что ей нужно что‑то на кухне.
Приехавшие через пятнадцать минут Карла и Тьери избавили их от мучительной неловкости.
— Какой у тебя милый, элегантный коттедж, — воскликнула Карла, обнимая ее.
Доброта Карлы немного успокоила тревогу, не дававшую Мии покоя, да и Дилан с появлением сестры сделался чуть более общительным. Тьери едва поздоровался с ней. Впрочем, ничего другого Мия от него и не ждала.
Телячьи эскалопы удались на славу и просто таяли во рту. Дилан поблагодарил ее за угощение и завел легкую беседу ни о чем. Но каждый раз, когда взгляд Мии падал на него, она отмечала его подавленность и несчастливый вид. Это была ее вина.
Карла переводила взгляд с Мии на Дилана и обратно и все сильнее щурилась. Тьери по‑прежнему смотрел на Мию с подозрением, впрочем, к этому она уже почти привыкла.
Она рассказала смешную историю про вомбата, обитавшего в «Плам пайнс», но засмеялась только одна Карла.
Она упомянула, что собирается купить машину, и спросила их мнение по этому поводу. Тьери заявил, что не интересуется машинами.
— Обманщик! — воскликнула Карла.
— Меня интересуют только спорткары. Мия не может себе позволить ни один из них.
— Не будь таким грубияном!
— Нет, Тьери прав, — вмешалась Мия. — Мне нужно что‑то надежное и недорогое.
Дилан пустился в пространные монотонные рассуждения о достоинствах и недостатках разных моделей хетчбэков, всем стало скучно, и Мия пожалела, что вообще задала этот вопрос.
