Чак был рад, что ее мать не смогла приехать. Пока Шана полностью в его распоряжении, у него есть возможность найти способ вернуть ее в свою постель и возродить их брак. Он не собирался терять ни секунды.
Чак набрал в ложку лимонного мороженого и предложил ей:
— Попробуй.
И прежде чем ночь закончится, он намеревался попробовать ее на вкус.
Глава 6
Шана открыла рот, предвкушая, как Чак будет кормить ее. В его зеленых глазах читалось обещание.
Что такого было в этом мужчине, что так привлекало ее? Было ли притяжение между ними всегда таким сильным? Или это лишь фантомное воспоминание?
Шана попробовала мороженое, и ее чувства обострились. Она хотела следовать туда, куда он вел, не беспокоясь и не сожалея.
Чак облизнул ложку, из которой только что кормил ее.
— Будто мы только начали встречаться.
Шана смотрела на него, не в силах отвести глаз.
— Жаль, что я не помню.
— Обязательно вспомнишь, — уверенно сказал он.
Шана хотела бы разделить его уверенность, но не знала, есть ли у них будущее — с такой зияющей дырой в прошлом.
— А если у меня не получится?
— Начнем работать над новыми воспоминаниями, здесь и сейчас.
Чак наклонился ближе и прошептал ей это на ухо. Он прикоснулся губами к ее шее, и по коже Шаны пробежали мурашки удовольствия. Жар его дыхания разжигал в ней ответное тепло. Губы Чака коснулись ее ключицы. Он отодвинул вырез ее шелковой блузки, и каждый его поцелуй был более соблазнительным, чем предыдущий. Руки Шаны сжались в кулаки, она сдерживала желание прижаться к нему всем телом. Вместо этого она отдалась ощущениям, которые он пробуждал. Его губы скользнули по ее шее, коснулись мочки уха. Шана запрокинула голову, позволяя Чаку ласкать ее плечи и шею.
Наконец их губы встретились, но Чак не торопился ворваться в ее рот страстным поцелуем. Приоткрыв губы, он ждал, когда она сделает первый шаг. Шану переполняло желание, однако страх был сильнее. И все же она решилась первой поцеловать его. Как только она подалась вперед, Чак отстранился.
— Это несправедливо, — возразила она, задыхаясь от желания.
Но, возможно, ей следовало отступить. Этот парень мог оказаться таким же лгуном, как ее отец.
— Ты знаешь, как целовать меня, чтобы вывернуть наизнанку. Но я мало что знаю о тебе.
Чак широко развел руки.
— Я охотно пожертвую свое тело для твоих экспериментов.
— Я просто чувствую, что мы находимся в неравных условиях из‑за моей амнезии.
Чак отстранился, поглаживая ее волосы, но также давая ей пространство.
— Судя по тому, как ты меня поцеловала, мне показалось, что ты тоже меня знаешь.
Шана снова взяла чашку и помешала ложкой мороженое.
— Часть меня задается вопросом: долго ли мы будем просто целоваться, пока ты уважаешь мою потребность в пространстве, или мы оба наплюем на осторожность?
— Как бы мне ни хотелось заняться с тобой любовью, я понимаю, что ты не готова к этому. Я не стану торопить тебя, но как только ты поймешь, что хочешь этого…
В его голосе прозвучало обещание.
— Сколько ты готов ждать?
Шана не была уверена, каким должен быть его ответ. Часть ее жаждала узнать, каково это — провести ночь в его объятиях. Что, если страсть разблокирует ее воспоминания? Но ее рациональная сторона знала, что сдаваться сейчас, до того как она узнает все, что ей нужно знать, вероятно, было неразумно.
— Столько, сколько потребуется.
Чак нежно поцеловал ее в губы и придвинул к ней чашку с мороженым.
— Спокойной ночи, Шана.
Алайна уставилась в свою тарелку с рагу, стараясь не смотреть на Эйдена. Она боялась, что мать и отчим заметят ее переживания или, что еще хуже, заметят ее интерес к парню, сидящему напротив. У них была какая‑то навязчивая идея сделать их всех семьей, как будто этого можно было достигнуть, завтракая, обедая и ужиная за одним столом.
Вздохнув, Алайна помешала рагу в надежде, что никто не удивится ее молчанию. Она еще не была готова поделиться с ними своими чувствами к Эйдену, и она была уверена, что они это не одобрят. Особенно ее старший брат. К счастью, Чак ничего не знал.
Ковыряя вилкой рагу, Алайна рассеянно слушала, как мама и Джек говорят о Шане и Чаке. Эйден, как и всегда, был невозмутим и спокоен. Она украдкой взглянула на него сквозь ресницы.
Длинный кухонный стол был слишком велик для них четверых. Впрочем, все в этом доме было большим, да и сам он был огромным. Казалось, в нем можно разместить половину Анкориджа. Джек Стил построил этот дом, рассчитывая, что все его дети будут жить с ним под одной крышей, однако почти все они давно обзавелись собственным жильем. В доме Стилов остались старший сын Джека — Бродерик жил в отдельных апартаментах с Гленной и их маленькой дочкой — и Эйден.
Алайна почувствовала взгляд сводного брата. Тот украдкой улыбнулся ей. Она постаралась не краснеть и улыбнулась в ответ. Эйден мотнул головой в сторону двери.
Неужели он действительно просит ее пойти с ним?
Сердце подскочило к горлу. Она быстро кивнула. Эйден поднял палец, показывая, что она должна подождать. Эйден отодвинул стул, поставил тарелку в раковину и направился в свою комнату.
Разговор за столом прекратился, и у Алайны перехватило дыхание. Отчим откинулся на спинку стула, отложил нож и вилку, затем встал и пошел вслед за сыном.
Алайна чуть слышно чертыхнулась — в этом огромном доме почти невозможно было остаться вдвоем. Расстроенная, она стащила с коленей льняную салфетку и бросила ее рядом с тарелкой, собираясь уйти.
Джинни положила руку ей на запястье.
— Подожди минутку. Давай поговорим.
Что‑то в голосе матери вызвало тревогу. Алайна настороженно посмотрела на маму.
— Насчет чего?
— Ты и Эйден.
Щеки залила краска стыда.
— Нет никаких нас с Эйденом, — заявила Алайна и опустила глаза. Выдержав паузу, она спросила: — А что, если бы и были? Чем мы отличаемся от Гленны и Бродерика?
Мать обняла Алайну за плечи.
— Не нужно обороняться. Я просто хочу убедиться, что никто не пострадает… и что никто не забеременеет до того, как будет готов.
— Мам! — прорычала Алайна, вскакивая со стула. — Я понимаю, что ты беспокоишься, но мне девятнадцать! Ты должна доверять мне.
Лицо горело. Она не привыкла обсуждать с матерью такие вещи, и это ее смущало.
На самом деле, когда она помчалась в свою комнату, Алайна была полна решимости найти шанс встретиться с Эйденом. Наедине.
