Они одновременно вышли из ее седана.
— А вы что думаете обо всем?
Их взгляды встретились поверх машины.
— Кто‑то очень старается вас подставить. Давайте не будем ему помогать.
Их провели в небольшой конференц‑зал и предложили воду и колу. Оба отказались. В ожидании Корвина и Ходжа они не разговаривали. Девон был уверен, что детективы их подслушивают. Прошло десять минут, пятнадцать… Нарочитая неторопливость — еще один способ вывести его из себя, повысить уровень тревожности.
А он думал о детях, получивших травму сегодня утром.
Он вспомнил, что одна из медсестер, Ева Боумен, несколько раз в неделю работает волонтером в бесплатной клинике. Может быть, ему следует подумать о чем‑то подобном для себя.
От помощи другим мысли перешли к помощи себе. Он вовсе не собирался вчера ночью прикасаться к Белле. Он нехотя показал ей то, что она хотела увидеть, но потом увидел выражение ее лица. Она разволновалась, возбудилась — но вовсе не испытала отвращения, как он мог бы подумать вначале. Неожиданно для себя он забылся, почувствовав ее аромат, увидев ее вблизи. Та комната не была рассчитана на то, чтобы он получал в ней удовольствие, однако ему было приятно просто стоять рядом с этой женщиной и дотрагиваться до нее.
За свою слабость он заслужил суровое наказание.
Наконец в кабинет вошел Корвин, за ним Ходж. Оба несли бумажные стаканы с дымящимся кофе из кофейни на углу. Теперь они откровенно пытались его разозлить. «Пусть‑ка доктор побесится, пока ждет нас, сходим не спеша за кофе». Девон не собирался глотать наживку. Детективы наверняка наблюдали за своей жертвой, пока кто‑то еще бегал им за кофе. Еще одна игра, не более того.
— Нам пришлось вызвать еще одну бригаду, — сказал Корвин, садясь. — Ну и огромный же у вас дом, доктор Пирс!
Девон промолчал.
— Обыск закончился? — осведомилась Белла. — Очень надеюсь, что вы оставили все на своих местах.
— Мы старались. — Ходж пожал плечами.
— Зачем мы здесь? — спросила она.
Корвин не спеша отпил кофе, поудобнее устроился на стуле.
— Знаю, я это уже говорил, но клянусь, вы ведете себя скорее как адвокат, чем как бывшая сотрудница правоохранительных органов. Если бы я лично не просматривал ваше досье, я бы кое в чем усомнился.
— Вы были хорошим детективом, — вторил ему Ходж.
— И что дальше? — Она перевела взгляд с одного на другого. — На докторе Пирсе больница, которой он руководит. Больница, которая играет важную роль в жизни нашего города. Не сомневаюсь, на вершине пищевой цепочки найдутся люди, которые лучше вас понимают, насколько важна его работа.
Детективы переглянулись, изображая недоверие.
— Что ж, давайте приступим, — сказал Корвин.
— Да, — согласился Ходж. — Не стоит дожидаться, пока мэр или другая важная шишка устроят нам веселую жизнь.
— Кстати, — добавил Корвин, обращаясь к Белле, — вы здесь только потому, что на вашем присутствии настоял доктор.
— Возможно, вам в самом деле лучше пообщаться с моим адвокатом, — предложил Девон.
Корвин тут же замолчал. Однако выражение его лица не изменилось. Девон все больше склонялся к мысли: они что‑то нашли. Нашли что‑то важное. Уж очень они были самодовольны. Девон понимал, что Белла забрала дневник, хотя и не радовался тому, что она это сделала. Как оказалось, она поступила разумно. То, что нашли полицейские, несомненно, было подброшено.
Скорее всего, Белла права, один из его работников — предатель.
— Во‑первых, — начал Корвин, — мы нашли кровь в кармане одного из ваших пиджаков.
Черт. Страница из дневника! Видимо, кровь на ней высохла не до конца.
— Вам известно, что мы открывали багажник и нашли кровь, — возразил Девон.
— Значит, вы прикасались к крови? — спросил Корвин.
— Он врач, — вмешалась Белла. — Его первым порывом было проверить, откуда взялась кровь и свежая ли она.
Корвин кивнул:
— Вот видишь, Ходж. Я тебе говорил: у доктора наверняка найдется объяснение, почему кровь оказалась у него в кармане.
Ходж медленно кивнул:
— Он умен, этого у него не отнять.
— Господа, — Белла перебила их реплики, — почему бы нам не перейти к делу? Зачем вы вызвали доктора Пирса сюда? Сегодня утром на шоссе произошла авария автобуса. Не сомневаюсь, вы о ней слышали. Пострадавших отвезли в больницу «Эдж». У доктора Пирса нет времени разгадывать ваши загадки.
Девон с трудом удержался от улыбки: молодец Белла.
— Мы нашли у вас вот что. — Корвин кивнул, и Ходж положил на стол большой конверт. Корвин извлек оттуда несколько вещей. Дамскую сумочку. Флакон из‑под рецептурного лекарства. Щетку для волос с несколькими светлыми волосками. И наконец, три фотографии — того рода, какие можно снять в фотобудках в торговом центре. Каждый предмет был тщательно упакован в пластиковый пакет для вещественных доказательств.
Девону не нужно было брать флакон в руки, чтобы понять, кому он принадлежал. С фотографий на него смотрело лицо Одри Мэйнард.
— Одри Мэйнард никогда не бывала в моем доме. — Девон перевел взгляд с Ходжа на Корвина. — До тех пор, пока ее не доставили в больницу, я ни разу не слышал ее имени и не встречался с ней.
— Вы по‑прежнему утверждаете, что вас подставили, — заметил Корвин, не скрывая скепсиса.
— Детектив, — ответила Белла, — вы еще сомневаетесь? Я прекрасно знала, что вы очень скоро раздобудете ордер на обыск. До вашего прихода у нас с доктором Пирсом было достаточно времени, чтобы удостовериться в том, что в доме нет ничего, что бросило бы на него тень. Зачем ему оставлять такие важные улики у вас под носом? Все, что происходит, похоже на цирк.
Корвин посмотрел на Девона в упор:
— Доктор Пирс, если вас в самом деле подставили, помогите нам понять, кто на такое способен. Мы действуем в темноте; у нас ничего нет, кроме улик, которые вы видите, и все они указывают на вас. Если вы невиновны, укажите нам другое направление.
— У нас нет другого выхода; мы обязаны рассмотреть вещественные доказательства, — напомнил Ходж Белле.
— Джек Хеймен, — сказал Девон. — Он несколько лет был моим компаньоном. Мы расстались совсем не дружески. Пожалуй, я больше никого не могу назвать.
— А может, бывший пациент? — предположил Корвин. — Разве у вас никогда не умирал пациент или не оставался недовольным вашим лечением?
— Детектив, все мои пациенты довольны лечением. — Девон с трудом удерживался от колкости. — А единственная пациентка, которую я потерял на операционном столе…
— Была ваша жена, — закончил за него Корвин. — Есть ли у вашей покойной жены родственники, которые, возможно, считают вас повинным в ее смерти? Брат, отец… или кто‑то другой?
