- Вы шантажом вынуждаете девушку выйти за вас замуж, - Алита отодвинула вазочку с желе - она не очень любила медовые груши - и положила салфетку с колен на стол, в знак того, что трапеза окончена. - Бог с вами, ваше высочество, мы найдем какой-нибудь другой способ.
Хариндер согласно кивнул.
- В конце концов, возвращение Огюста-Эжена это только мое дело, - продолжала Алита. - Друзья могут мне помочь при желании, но заставлять их? Увольте.
- Хорошо, - негромко промолвила Этель и взглянула на Амирана: ее глаза были полны слез. - Ладно, хорошо, я согласна. Если такова цена, чтобы вернуть человека, которого я уважаю всей душой… Да, я готова ее заплатить. Едем.
В глазах Амирана мелькнули золотистые лукавые искры. Алите подумалось, что всем им приходится платить - и хорошо, что Этель действительно любит своего принца-телохранителя, а не ложится с ним в постель просто потому, что не хочет умирать. Она вдруг поймала доброжелательный взгляд Хариндера и ощутила, как в груди что-то дрогнуло. Это не имело никакого отношения к Паукке - так сквозь усталость и равнодушие медленно, но верно пробиваются острые ростки взаимного чувства.
«Что же я, влюбляюсь?» - подумала Алита. Вопреки ее ожиданиям, она не испытала ни страха, ни паники, когда совершенно честно ответила: «Да. Влюбляюсь».
Отделение регистрации брака действительно работало круглосуточно: во время предновогоднего поста предписывалось создавать новую семью исключительно после заката. Дремлющий сотрудник муниципалитета быстро составил свидетельство по шаблону, не оживившись даже тогда, когда Амиран назвал свое полное имя. В экипаже Этель смогла успокоиться и взять себя в руки и теперь смотрела на своего неожиданного жениха со спокойствием человека, который полностью подчинился воле судьбы. После того, как они поставили подписи и забрали документы, девушка вздохнула и сказала:
- Похоже, у меня такая судьба: выходить замуж без красивого платья…
Алита вздохнула. Огюст-Эжен как-то рассказал ей, как увез юную миледи Куатто из родительского дома в шубке поверх ночной сорочки. Амиран, довольный донельзя, приобнял Этель и промолвил:
- Дорогая моя, для красивых платьев у нас вся жизнь впереди.
Когда вся компания вышла на улицу и несколько минут провела на ступенях муниципалитета в ожидании экипажа, Амиран вынул из внутреннего кармана пальто тонкий конверт из грязно-желтой бумаги и протянул Алите.
- Это все, что было в хранилище.
Алита и Этель уставились на него с одинаковым выражением лица - как у ребенка, которого обманули взрослые, выманили что-то очень важное и наслаждаются своей победой. По пальцам на левой руке Хариндера пробежали бледно-голубые искры: артефактор был разъярен. Похоже, он ожидал, чего угодно, только не этого хлипкого конвертика.
- Это в самом деле все, - искренне сказал Амиран. - Я не стал бы вас обманывать, Алита.
Алита взяла конверт и рванула грубую бумагу, почему-то не чувствуя пальцев. Руки онемели - то ли от страха, то ли от осознания того, что сейчас она прикасается к тайне. В конверте был небольшой лист - развернув его, Алита увидела рисунок.
Изображение впечатляло. Этель, заглянувшая в рисунок из-за плеча Алиты, испуганно ахнула. Чудовище, набросанное быстрыми решительными штрихами, было похоже на огромную рыбину - конечно, если у рыб бывают уродливые спины, покрытые иззубренными шипами, и когтистые лапы, загребающие воду.
- Я вам верю, Амиран, - негромко промолвила Алита. Экипаж давным-давно подъехал к ступеням, но пока Алита была не в силах двинуться с места. Неожиданно ей все стало ясно. - Взгляните, Хариндер. Это он и есть. Наш Берег тысячи звезд. Огромная точка в пространстве, которая не имеет постоянных координат потому, что все время перемещается. Это исполинская рыба…
- Такая громадная, что на ее спине вырос лес, - внезапно подхватила Этель. Ее покрасневшие от холода пальцы вдруг сжали руку Амирана. - Жители Брекутты думали, что это остров. Они добрались до него на лодках, срубили деревья и построили хижины. Но, когда они развели костры, рыбе стало жарко, и она поплыла прочь от Брекутты в прохладные моря…
На Земле тоже была такая сказка. Чудо-Юдо-Рыба-Кит, который плыл по морям с городом на спине. Плыл через все миры, соединяя их и оставляя за спиной. На мгновение Алите стало очень легко и спокойно.
- Значит, будем читать сказки в поисках зацепок, - улыбнулся Амиран и добавил: - Но уже завтра. Сегодня нас с миледи Этель ждут другие дела.
С этими словами он подхватил новоиспеченную супругу и двинулся к экипажу. Алита и Хариндер смотрели им вслед с одинаковым выражением на лицах.
***
Служанка уже легла спать, и Этель открыла дверь своим ключом. Квартира встретила их уютной тишиной с запахом хвои, булочек с корицей и недорогих сладковатых духов. Амиран привычным жестом снял с Этель шубку, нанизал ее на крючок и принялся расстегивать пальто.
Этель не чувствовала ничего, кроме наползающей томной жути. Пол уходил из-под ног. Должно быть, такой приторно-сладкий страх охватывает всех невинных девушек в первую брачную ночь. Амиран, пожалуй, будет удивлен - он-то явно не считает Этель невинной девушкой.
- Хочешь кофе? - негромко спросила она. - На кухне есть.
- Не хочу, - глухо откликнулся Амиран. Дотронулся до светлой пряди, выпавшей из прически, и отвел руку. - Обойдемся без кофе, Файшан.
Этель кивнула. Он был прав, не было смысла откладывать неминуемое. Как там говорила мать? «Леди всегда остается леди, не выказывает неудовольствия, равно как и радости, лежит спокойно и думает о том, что это неотвратимое зло стоит перетерпеть». Этель нервно усмехнулась. Должно быть, поэтому все женатые мужчины ходят в бордели…
Она неслышно скользнула в сторону спальни. Амиран подался за ней, но Этель остановила его на пороге:
- Подожди тут. Я сейчас.
Спальня, к которой она давно привыкла, сейчас казалась чужой. Вещи, озаренные мягким золотым светом ночника, могли принадлежать кому угодно, только не ей. Этель быстро разделась, убрала платье в шкаф и, сменив сорочку на ночную рубашку, помедлила и все-таки сняла панталоны. Чем меньше Амиран будет возиться, тем лучше. Этель мельком взглянула на себя в зеркало, смахнула набежавшую слезинку и приоткрыла дверь, приглашая мужа - да, теперь уже мужа - входить. Когда Амиран вошел в спальню, Этель метнулась к кровати и юркнула под одеяло. Отступивший было страх нахлынул снова, и, стоило Амирану сесть на край кровати, Этель еле слышно ахнула.
- Я тебе настолько противен? - задумчиво спросил принц, мягко погладив Этель по колену, скрытому одеялом. - Тебе так страшно?
- Нет, - откликнулась девушка и быстро добавила: - Нет, не противен…
Амиран расстегнул жилет и бросил его на прикроватный пуфик. Галстук отправился следом. Этель смотрела на мужа с зачарованным испугом. Так амрутская кобра смотрит на укротителя, околдованная хриплым звуком его флейты.
