– Название немного в лоб, – заметил я.
– Компания основана инженерами, – объяснил Йол, – управляется ими же, и, к сожалению, они ее и назвали. Нас ждут внутри. Прошу заметить, Стив: то, что мне нужно, выходит за рамки дружбы. Если ты с этим разберешься ради меня, я с тобой рассчитаюсь – с лихвой.
– Если киллерша в самом деле замешана, Йол, – с неохотой проговорил я, – этого будет недостаточно. Я не стану рисковать жизнью в обмен на услугу.
– А как насчет состояния?
– Я и так уже богат.
– Речь не о богатстве. О состоянии! О полной финансовой независимости.
Это заставило меня призадуматься. Я действительно был при деньгах. Но мои иллюзии требовали много пространства и вложений. Много комнат в моем особняке, несколько мест в самолете каждый раз, когда куда-то лечу, караваны автомобилей с шоферами, если требуется куда-то поехать надолго. Возможно, я бы мог купить дом поменьше и вынудить аспекты поселиться в подвале или лачугах на лужайке. Проблема была в том, что, если они сердились – если иллюзии начинали рассыпаться, – все оборачивалось для меня… плохо.
У меня наконец-то получалось со всем справляться. Какая бы извращенная психология ни определяла мое бытие, сейчас я был гораздо стабильнее, чем в самом начале. Мне было нужно, чтобы все так и оставалось.
– Тебе угрожает опасность? – спросил я.
– Не знаю, – ответил Йол. – Возможно.
И протянул мне конверт.
– Деньги?
– Доля в «И-3», – сказал Йол. – Я приобрел компанию шесть месяцев назад. То, над чем они работают, произведет революцию. В конверте десять процентов акций. Я уже заполнил все бумаги. Они твои, независимо от того, берешься ты за работу или нет. Это плата за консультацию.
Я потрогал конверт.
– Если я не решу твою проблему, они бесполезны, да?
Йол ухмыльнулся:
– Ты понял. Но если решишь, этот конверт будет стоить десятки миллионов. Может, сотни миллионов.
– Черт… – выдохнул Джей Си.
– Выбирай выражения, – сказала Айви, ткнув его в плечо.
Такими темпами эти двое должны были или устроить полномасштабный скандал, или уединиться где-нибудь. Поди разбери.
Я посмотрел на Тобиаса, который сидел в лимузине напротив меня. Он наклонился вперед, сцепив руки перед собой и глядя мне в глаза:
– На эти деньги мы могли бы многое сделать. У нас бы наконец-то появились средства, чтобы выследить ее.
Сандра знала многое обо мне, знала, как устроен мой разум. Она разбиралась в аспектах. Черт, да она обучила меня тому, как они устроены. Эта женщина пленила меня.
А потом исчезла. В один миг.
– Камера, – сказал я.
– Камера не работает, – возразил Тобиас. – Арно говорит, ему предстоят годы труда, чтобы в ней разобраться.
Я ощупывал конверт.
– Она активно блокирует твои попытки найти ее, Стивен, – продолжил Тобиас. – Ты не можешь этого отрицать. Сандра не хочет, чтобы ее нашли. Чтобы добраться до нее, нам понадобятся ресурсы. Возможность на протяжении какого-то времени не браться за новые дела, деньги, чтобы преодолевать препятствия на пути.
Я взглянул на Айви, которая покачала головой. Они с Тобиасом разошлись во мнениях относительно того, что нам делать с Сандрой, но она уже высказала свое мнение раньше.
Я снова посмотрел на Йола:
– Полагаю, мне придется согласиться до того, как я узнаю о технологии, которую тут разрабатывают.
Йол развел руками:
– Я доверяю тебе, Стив. Эти деньги твои. Входи. Выслушай их. Это все, о чем я прошу. Потом ты можешь сказать «да» или «нет».
– Хорошо, – сказал я, пряча конверт в карман. – Давай я выслушаю твоих людей.
Глава четвертая
«И-3» была одной из тех «новых» технологических компаний, которые обставлены как детские сады – с яркими стенами, окрашенными в основные цвета, и креслами-подушками в каждом углу. Йол вытащил из морозилки несколько брикетов мороженого и бросил охранникам по одному. Я отказался, заложив руки за спину, но он помахал одним, обращаясь к пустоте между нами.
– Конечно, – сказала Айви, протягивая руки.
Я кивнул, и Йол бросил одно в ее сторону. Это была ошибка. Те, кому часто приходится иметь со мной дело, знают: нужна обычная пантомима, а мой разум добавит все детали. Но поскольку Йол бросил мороженое на самом деле, способность к воображению на мгновение дала сбой.
Брикет разделился надвое. Айви поймала один и увернулась от другого – настоящего, – который отскочил от стены и упал на пол.
– Ну зачем же мне два, – сказала Айви, закатив глаза.
Переступила через то, которое упало, и развернула свое, но вид у нее сделался смущенный. Каждый раз, когда появлялся какой-нибудь изъян в моей способности строить мосты между воображаемым миром и настоящим, нас заносило на опасную территорию.
Мы пошли дальше, миновали конференц-залы со стеклянными стенами. Большинство оказались пустыми, что неудивительно в такой час, но все столы были заставлены конструкциями разной степени завершенности из маленьких пластиковых кирпичей. По-видимому, в «И-3» деловые встречи сопровождались собиранием лего.
– Секретарша в приемной новенькая, – заметила Айви. – Она с трудом нашла бейджи с именами посетителей.
– Либо так, – сказал Тобиас, – либо здесь редко бывают гости.
– С безопасностью полный бардак… – проворчал Джей Си.
Я посмотрел на него, нахмурившись:
– Двери с ключ-картами. Это ведь хорошо в плане безопасности.
Джей Си фыркнул:
– Ключ-карты? Я тебя умоляю. Посмотри на все эти окна. Яркие цвета, манящие ковры… а это что, качели?! Местечко так и кричит: «Придержи дверь для парня, который идет позади». Ключ-карты бесполезны. Ну, хоть большинство компьютеров обращено в сторону от окон, и на том спасибо.
Я мог себе представить, каким это место ощущалось днем, с его игривой атмосферой, корзиночками с конфетами в коридорах и броскими лозунгами на стенах. Тип среды, тщательно просчитанной для того, чтобы творческие люди здесь чувствовали себя уютно. Как заповедник для горилл, только обитали тут ботаны. В воздухе еще витали ароматы, говорящие о том, что в здании есть кафетерий – скорее всего, бесплатный, чтобы инженеры всегда могли взбодриться и перекусить, не покидая кампуса. Зачем идти домой, если в шесть можно поесть прямо тут? И раз уж ты задержался, почему бы не поработать…
Непринужденная творческая атмосфера постепенно ослабевала. Мы прошли мимо инженеров, работавших ночью: они сутулились над своими мониторами. Бросали на нас беглые взгляды, потом съеживались еще сильней и больше не поднимали глаз. Настольный футбол и игровые автоматы стояли в гостиной, никто ими не пользовался. Казалось, даже вечером здесь должен был звучать приятный гул болтовни. Вместо этого единственными звуками были приглушенный шепот и раздающиеся время от времени гудки бездействующего игрового автомата.
