Уборщица. Она вытащила большой мусорный бак на колесах, подошла к двери в кабинет коронера, открыла ее и вошла.
– Там хоть кого-то волнует безопасность? – раздраженно бросил Джей Си, тыча пальцем в экран. – Только взгляните на охранника! Он даже не повернулся в ее сторону.
Я остановил кадр. Камера была установлена таким образом, что мы не могли хорошо разглядеть фигуру уборщицы, даже когда я перемотал съемку и снова остановил.
– Очень невысокая, – проговорил Тобиас. – Темноволосая, определенно женщина. Больше ничего рассмотреть не могу. А вы?
Джей Си и Одри покачали головой. Я остановил воспроизведение и пригляделся к охраннику. Это был совсем не тот человек, которого мы встретили; мужчина с куда менее внушительным телосложением сидел на посту и читал роман в мягкой обложке. Я перемотал пленку, пытаясь отыскать момент, когда уборщица вошла в здание, но она, должно быть, воспользовалась задней дверью. Я заметил, как охранник нажал кнопку, возможно, чтобы открыть заднюю дверь для кого-то, кто в нее позвонил.
В ускоренном режиме мы наблюдали, как уборщица покидает офис коронера и входит в каждую комнату в коридоре. Кто бы это ни был, она знала, что нельзя нарушать правила. Она быстро прибралась в других офисах, затем исчезла из вида, волоча за собой большой мусорный бак.
– В мусорном баке определенно можно спрятать тело, – сказал Джей Си. – Мне показалось, охранник сказал, что в эти комнаты никто не входил!
– Уборщиков обычно считают «никем», – заметил Тобиас. – И дверь в морг, как все считали, была заперта. Лайза сказала, что даже охранник не сможет туда войти, так что, вероятно, уборщики не заходят в то помещение, по крайней мере без присмотра.
– На этой флешке есть записи других ночей? – спросила Одри.
– Хорошая идея, – сказал я и действительно отыскал нужное.
Мы все просмотрели и увидели, что каждую ночь, примерно в одно и то же время, уборщица приходила и занималась аналогичной деятельностью. Но мусорный бак, который она тащила за собой, был меньше – и это явно был другой человек. Тоже женщина, да, и с похожим телосложением, но с более светлыми волосами.
– Итак, – сказала Одри, – они заменили сначала священника, а потом уборщицу.
– Это должно быть невозможно, – сказал Джей Си. – Протокол должен был предотвратить такое.
– Да при чем тут протокол? – парировала Одри. – Это не особо охраняемый объект, Джей Си. Они проводили год за годом без каких-либо инцидентов и, конечно же, расслабились. Кроме того, фокус провернули очень толковые люди. Фальшивое удостоверение личности, сведения о времени, когда приходила и уходила уборщица. Униформа такая же, и эта дама даже прибралась во всех кабинетах, чтобы не вызвать подозрений.
Я прокрутил запись с воровкой, задаваясь вопросом, уж не Дзен ли это. Телосложение совпадало. Что там Одри говорила раньше? Люди, как правило, гораздо менее безопасны, чем стратегии шифрования – или в данном случае устройства безопасности, – которые они используют. Все это можно было бы прекратить, если бы охранник взглянул на уборщицу. Но он этого не сделал, да и с чего бы? Разве в каком-нибудь из тех кабинетов могло найтись что-то достойное кражи?
Ну да, всего лишь труп с оружием Судного дня.
Я подавил зевок, когда мы наконец въехали в жилой район. Ну что за чертовщина. А ведь собирался подремать в пути. Даже тридцать минут не помешали бы. Теперь у меня нет шансов. Вместо этого я ответил на пришедшее письмо Йола, сообщив ему, что да, я действительно хочу сделать так, чтобы люди из «Экселтека» вели себя еще безумнее, и да, я знаю, что делаю. Мой следующий набор инструкций, похоже, успокоил его.
Мы подъехали к причудливому белому пригородному дому в стиле ранчо, с аккуратно подстриженной лужайкой и плющом, растущим вдоль стен. Ухоженный вид помогал закрыть глаза на тот факт, что это здание – с его наружной обшивкой, маленькими окнами и отсутствием закрытого гаража – миновало свой расцвет лет сорок назад.
– Вы ведь не причините вреда моей семье? – спросил Дион с переднего сиденья.
– Нет, – ответил я. – Но могу вас немного смутить.
Он хмыкнул.
– Иди представь меня, – сказал я, толкая дверь. – Мы на одной стороне. Обещаю, что, когда найду тело твоего брата, я не позволю «И-3» сделать с ним ничего гнусного. На самом деле я позволю вам посмотреть на кремацию – у «И-3» не будет и шанса заграбастать тело, – если вы того пожелаете.
Дион вздохнул, но вместе со мной выбрался из машины и направился к дому.
Глава четырнадцатая
– Смотри в оба, – сказал я Джей Си, когда мы подошли к дому. – Я не забыл, что Дзен где-то рядом.
– Можно вызвать подкрепление, – предложил Джей Си.
– Опять ты со своими Спасателями?
[15] – спросила Айви.
– Мы Рейнджеры Времени, – огрызнулся Джей Си. – И нет, у нас здесь нет темпоральной базы. Я имел в виду настоящих телохранителей. Если бы Тощий нанял парочку, я бы чувствовал себя куда спокойнее.
Я покачал головой:
– К сожалению, на это нет времени.
– Возможно, тебе следовало объяснить Дзен правду, – сказал Тобиас, подбегая к нам. – Разумно ли было позволить ей думать, что у нас есть информация, которая ей нужна?
Позади нас отъехал внедорожник – я дал Уилсону инструкции кружить по окрестностям, пока не вызову. Я не хотел, чтобы Дзен решила немного допросить моего слугу. К сожалению, если она настроена решительно, просто уехать будет недостаточно, чтобы защитить его. Возможно, мне и впрямь следовало сказать Дзен, что у нас нет ее информации. Но интуиция подсказывала мне, что чем меньше она будет знать о том, что я обнаружил, тем лучше для меня. Мне просто требовался план, чтобы разобраться с ней.
Дион подвел нас к дому, оглянулся через плечо на меня, вздохнул и толкнул дверь. Я схватил ее и подержал для своих аспектов, затем проскользнул последним.
Внутри пахло стариной. Мебелью, которую полировали несчетное количество раз, несвежими ароматическими смесями и древесным дымом из старого очага. Обстановка выглядела одновременно аккуратной и захламленной, на каждой стене и поверхности обнаруживались все новые диковинки: ряд фотографий в дешевых рамках вдоль коридора, коллекция керамических котов в шедоу-боксе
[16] возле двери, вереница цветных свечей на каминной полке, в которых ощущалось что-то религиозное. Дом выглядел не обжитым, а приукрашенным. Это был музей семейной жизни, и содержалось в нем много всякой всячины.
