– Конечно. Как один из тех парней. Из тех шоу.
– Именно.
– Крутяк.
Я кивнул Нгози, и она начала описывать Кайла. Круглое лицо, редеющие волосы, массивные предплечья – как будто он занимался в тренажерном зале, – но не атлетического сложения. Большой нос.
Кальяни переключила телефон в видеорежим и показала, что рисует Бирюза. Нгози с помощью Айви объяснила ему, что нужно подправить, и он проделал замечательную работу. Мой мозг мог быстро запоминать сложные детали. Нам просто требовался способ извлечь эту информацию.
– Крутяк, – сказал Бирюза, когда мы закончили. – Похоже на картофелину, которая притворяется человеком и боится, что кто-нибудь раскусит ее блеф.
– Ты странный малый, Бирюза, – сказал я.
– Ага. Спасибо.
– Эй, Чин! – позвал я. – Ты слушаешь?
– Я здесь.
Мой компьютерный эксперт наклонился и помахал рукой на камеру.
– Можешь прогнать этот набросок через какую-нибудь программу распознавания лиц?
– Нет, но я все равно могу сказать, кто он.
– Что? Неужели?
– Конечно, – ответил Чин. – Я недавно читал о нем статью – это Кайл Уолтерс, бизнесмен. Он произвел небольшой фурор в местных технических кругах.
Нахмурившись, я стал гуглить имя.
– Кайл Уолтерс. Президент компании «Уолтерс и Остман. Тюремное предприятие».
– Тюремное?.. – потрясенно переспросила Нгози. – В прямом смысле?
– Коммерческие тюрьмы, – прочитал Чин. – Про него все узнали, когда он купил игровую компанию. В некоторых кругах это была умеренно важная новость.
Я медленно кивнул. Все, что знал Чин, исходило от меня. Должно быть, читал о Кайле во время одного из моих многочисленных информационных запоев, когда пытался впитать как можно больше новостей и статей для дальнейшего использования.
– Видеоигры и тюрьмы? – сказала Айви. – Странное сочетание.
– Да. – Я прокрутил статью на экране смартфона. – Президент компании. Зачем он пришел ко мне собственной персоной?
– Встреча с тобой – интересный опыт, – сказал Чин. – Говорят, он очень практичный. Думаю, он просто хотел увидеть тебя лично.
Я нахмурился, изучая статью.
– Что? – спросила Айви.
– Ничего. Я просто… мне кажется, я что-то знал о той конструкции, перед которой он стоит. – Взглянул на подпись под фотографией. – Эйфелева башня? Похоже на какую-то художественную инсталляцию.
– Да. Здоровенную. – Айви покачала головой. – Странная она какая-то.
– Это и есть искусство? – сказал Джей Си. – Похоже, кое-кто ее не доделал.
Я сидел, ожидая, что Тобиас все объяснит нам, и снова почувствовал себя так, будто получил под дых. Он исчез. Глубоко вздохнув, я продолжил поиски сведений об этом Кайле Уолтерсе. Нашел несколько роликов, где он выступал на технических конференциях, произнося речи, полные модных словечек.
Но он владел… тюрьмами. Что он делал на этих конференциях? Это даже не были совещания по безопасности. «Саммит прикладной виртуальной реальности», – прочитал я. М-да.
– Он базируется здесь? Где именно?
– Вот, – сказала Айви, показывая мне свой телефон с адресом на экране. – Ему принадлежит целое здание в пригородном офисном парке.
Судя по ее телефону, этот адрес засел у меня где-то в подсознании с тех пор, как я выучил наизусть списки местных предпринимателей. Значит, с Тобиасом потеряно не все.
– Похоже, теперь, когда первый шок прошел, ты прекрасно справляешься, – сказала Дженни. – Можешь объяснить, как аспекты помогают прийти в себя?
Вздрогнув, я поднял глаза. Журналистка сидела напротив меня в лимузине. Джей Си с удивительным самообладанием вытащил пистолет и направил его прямо ей в голову.
– Это необходимо? – спросила она.
– У нас только что аспект сошел с ума и убил одного из моих лучших друзей, – сказал Джей Си. – Я вышибу тебе мозги прямо на сиденье, если буду думать, что это спасет кого-то еще.
– Ты не следуешь правилам, – сказал я ей. – Появляться и исчезать? Это опасно. Кошмары не следуют правилам.
Она поджала губы и, кажется, впервые поняла, о чем речь. Кивнула, и Джей Си посмотрел на меня.
– Можешь убрать, – сказал я ему. – Она явно не кошмар. Еще нет.
Он повиновался, медленно убрал пистолет в кобуру и откинулся на спинку сиденья, все еще наблюдая за ней. Мы посмеивались над Джей Си, но стоит признаться, что он мог выглядеть грозно, когда действительно этого хотел. Айви уселась рядом с ним, скрестив ноги и вперив в Дженни свирепый взгляд. Нгози пропустила весь обмен репликами, потому что внезапно зациклилась на том, насколько грязной была внутренняя часть подставки для стаканов.
– Мне кажется, – сказала Дженни, – что вы все очень быстро хватаетесь за оружие, но очень медленно задаете трудные вопросы.
– Например? – спросил я.
– Например, почему все это происходит? – предложила Дженни. – Почему ты теряешь аспекты? Что заставляет твои галлюцинации вести себя подобным образом?
– Мой мозг перегружен работой. Слишком много аспектов, слишком много всего с ними случается. Либо так, либо я эмоционально не способен справиться с переменами в своей жизни.
– Ложная дихотомия, – парировала Дженни. – Возможен и третий вариант.
– Например?
– Сам и скажи. Я здесь, чтобы слушать.
– А ты понимаешь, – сказал я ей, – что у меня уже есть аспект-психолог? – Я кивком указал на Айви. – Она мне льстит, но хороша в своей работе, так что мне не нужна другая.
– Я не психолог, – отрезала Дженни. – Я биограф. – Она что-то записала в блокнот, как бы в доказательство.
За окном горели уличные фонари, мелькающие на обочине. Мы съехали с шоссе и двигались по тускло освещенной улице. Промежутки между огнями были темными, как будто ничто не существовало, кроме тех мест, где эти источники света творили мир.
Я нажал кнопку интеркома:
– Барб, найди по GPS координаты офисного здания под названием «Уолтерс и Остман. Тюремное предприятие». Должно быть на Двести шестой. Отвези нас туда.
– Вас поняла, босс.
– Расскажи мне, Лидс, – попросила Дженни. – Ты хочешь, чтобы тебя вылечили?
Я промолчал.
– Допустим, ты потеряешь нас всех, – продолжила Дженни. – Больше никаких аспектов. Больше никаких знаний. Больше ты не будешь особенным. Но если бы ты мог стать нормальным, согласился бы на эту сделку?
Когда я не ответил сразу, Айви посмотрела на меня как на предателя. Но что мне было говорить? Исцелиться…
Стать нормальным.
