– У-у-у, очень мило, месье, – одобрила крупная африканка за самодельным прилавком из яркой ткани. – Ледям очень понравится.
Джо улыбнулся и расплатился. Очень хотелось выпить. Он прошелся бульваром Рошешуар к площади Пигаль.
– Эй, не желаешь компанию? – произнес голосок. Девчушка стояла, опершись спиной о стену и слегка скрестив ноги. Она осенила его улыбкой. Крашеная блондинка, длинные коричневые ноги и очень коротенькая юбочка. Улыбка ее была прелестна, но как-то не выглядела искренней. Стоя здесь, девчушка сама казалась до странности эфемерной, словно мираж на городской улице, мерцающий в смутном воздухе. Чувствовался слабый, но устойчивый запах спиртного.
Джо покачал головой.
– Девочки не привлекают?
Он пожал плечами и пошел мимо. Девчушка у него за спиной не унималась:
– Мальчики тебе нравятся? Могу подыскать тебе мальчика. Или можем все вместе повеселиться, что скажешь? Тебе какой цвет нравится?
Что-то в ее голосе, то, как перехватывало его, когда она выговаривала последние слова, некая падающая интонация, заставшая его врасплох: было в ней что-то от одиночества, что-то причиняющее боль, саднящее, – и он обернулся.
– Мне нравится цвет виски, когда кубик льда только-только начинает таять в стакане, – сказал он. – Когда поднимаешь стакан на просвет и разглядываешь напиток со дна, это похоже на небо после того, как дождь перестал.
Девчушка рассмеялась.
– Мне-то самой нравится его цвет, когда он чистый.
– Тут есть поблизости приличное местечко, где выпить можно?
– Отсюда, где я стою, – проговорила девчушка, – повсюду есть приличное место, чтоб выпить.
Теплое, безопасное местечко
Они сидели в общительном покое на двух высоких табуретах за широкой деревянной стойкой. Где-то на Пигаль. Девчушка пила свой скотч чистым. Джо свой – с одним кубиком льда. Внутренне он был убежден, что это отличает его от пьяниц. Раз бросил кубик льда, значит, ты просто отдаешь должное напитку. Девчушка опрокинула в себя две порции, едва они зайти успели. Странно, но теперь она не казалась такой эфемерной, мерцающая дымка развеялась, тело ее сделалось цельным, очень реальным и очень близким. Она поймала его на том, что он ее рассматривает, ухмыльнулась и сказала:
– Мне надо пить и пить, чтоб я не исчезла.
И подняла стакан в молчаливом тосте. Они выпили. Джо подал знак: еще две порции.
– Я тебя тут раньше не замечала, – сказала девчушка. – Ты новенький?
Вопрос был странным, но он просто сказал:
– Только что попал сюда.
Девчушка кивнула, казалось, удовлетворенно. И посочувствовала:
– Тяжко поначалу, да? Такое место странное.
Джо снова посмотрел на нее. Коричневая кожа, длинные волосы, черные у корней. Большие миндалевидные глаза смотрели на него проникновенно. Девушка икнула и принялась хихикать. Джо улыбнулся. Интересно, подумал, откуда она. Французский у нее безупречен. Алжир? Откуда-то из Северной Африки, решил он.
Девчушка вытащила из потайного кармана мягкую пачку «голуаз», достала сигарету.
– Хочешь?
– А то.
Он прикурил обе сигареты от «зиппо». Девушка выгнула бровки и выпустила кольцо дыма, поплывшее над стойкой.
В баре было темно и накурено. Над одним концом стойки будто в забытьи вращался вентилятор. Никакой музыки.
– Такое приватное местечко, да? – произнесла девчушка. И не понять, с ним ли она говорила или сама с собой. – Сидеть тут это все равно как… У меня когда-то мышка была. Когда я была маленькой. Я ее в кармане носила. Так иногда она высунет носик и нюхает воздух, но по большей части ей нравилось в кармане сидеть, а я, бывало, представляла себе, каково это там было – тепло, темно и безопасно. Порой и мне тут так же. Когда могу себе позволить такое.
– Карманная вселенная, – возгласил Джо, и девчушка засмеялась.
– Карманная вселенная, – повторила она. – Это забавно.
Они сидели, курили, пили, мир сжался до теплого, безопасного местечка, и Джо, подняв свой стакан, следил, как изменяется цвет по мере того, как тает лед, а девчушка опять смеялась. Там, снаружи, мог быть ясный день, или полночь, или любые часы между ними, но внутри время было чем-то сдерживаемым, плененным и недвижимым.
Джо не помнил, с чего он заговорил о книжках. Метод такой был: вначале ощущение, что девушка будет знать, но еще и логика, та, что издатель, специализирующийся на определенного сорта книгах, может оказаться известен здесь, в районе площади Пигаль, которая сама будто специализировалась на того же толка фантазиях. Словом, он спросил:
– Ты читала когда-нибудь книжки о «Вершителе суда»?
Взгляд девчушки оживился. Она кивнула – медленно – и выдохнула полные легкие голубого дыма.
– Да… – выдавила на излете.
Знаком он заказал еще две порции. Девчушка улыбнулась и погладила его по руке. В голове он ощущал легкость, в тяжелом воздухе повисло облако дыма. Джо ждал. Вентилятор в углу бара в забытьи посвистывал с одышкой, и Джо следил, как перемещался дым над стойкой.
– Их ведь здесь издают, верно? – втиснул он вопрос в молчание девушки. – В Париже.
Взгляд девчушки изучающе оглядывал его, сообразил он. Глаза ее были глубоки и темны, как пустые колодцы.
– Да… – опять выдавила она. Отвела от него взгляд. Подошел бармен с заказом, но девушка отпихнула свой стакан: – По-моему, мне уже хватит, – произнесла она, не обращаясь ни к кому в отдельности. Джо глянул на ее фигуру и вынужден был признать: она права. И все равно ждал.
По-видимому, как раз его молчание и заставило ее колебаться и в конце концов снова обратиться к нему. Она уже двинулась слезать с высокого сиденья.
– Ты один из них? – спросила. Он не понял, что имелось в виду, но ответил:
– Нет.
Девчушка, ткнув, затушила сигарету в пепельнице – с силой.
– Они тоже хотят его найти, – заговорила она. – Лучше бы им оставить Папу До в покое.
– Кто это Папа До?
Она покачала головой:
– Я лучше пойду.
Наделила его улыбкой. Повернулась к нему в профиль – уже отделавшись от него.
– Подожди, – остановил ее Джо. – Прошу. Мне нужно знать.
– Зачем? – бросила девушка. И полностью повернулась к нему. – Зачем? – повторила, глядя ему в глаза, будто выискивала в них что-то, но не находила. Повела плечами: жест вышел усталым, утомленным, – покачала головой и ушла. Дверь бара мягко закрылась за ней.
Пустые соты в медовом улье
Алжир, белый город, Альжер-ла-Бланш, вставал из Средиземного моря, как мираж. Его белые дома рассыпались, словно выбеленные солнцем китовые кости. Шагая по набережной моря, разом увидишь и Большую Мечеть, и казино. Здесь Альбер Камю учился в лицее, а потом и в университете. Одиннадцатого декабря два взрыва прогремели с интервалом в десять минут: один в округе Акун и один в районе гостиницы «Гидра».
