– Наслаждаетесь Лондоном? – спросил коротышка за тележкой.
– В жизни так здорово время не проводил, – ответил Джо.
Он жевал сосиску, сунутую в сырую булку, проходя по двору. Съесть ее было минутным делом. Джо самым старательным образом оттер руки тоненькой салфеткой и почувствовал себя грязнулей. Во рту стоял вкус лука и дешевой горчицы. Скатал салфетку в шарик, выбросил ее в урну и поднялся по ступеням в музей. Как раз тогда ему и показалось, что он заметил в толпе знакомую пару черных туфель, однако, когда обернулся, их уже не было. Квитанция камеры хранения у него была, только теперь он решил быть осторожнее, прежде чем проверить ее, так что он вошел в здание и увидел вздымавшиеся по обе стороны от себя две громадные лестницы, а еще одну дверь, что вела в большое, скудно освещенное пространство.
Джо прошелся вверх и вниз по ступеням, следя за отражениями на отражающих поверхностях, не столько рассматривая экспонаты, сколько людей, пришедших осмотреть их. В зале Египетской коллекции он увидел трехтысячелетние гигантские статуи давно почивших фараонов. Божества с кошачьими головами, казалось, наблюдали за ним сверху. Увидел он черную поверхность Розеттского камня и кусок из бороды Сфинкса (и подумал: будь здесь места побольше, они и всего Сфинкса затащили бы от самой его песчаной обители в Египте). В одной из витрин он увидел мумифицированные останки Клеопатры Фиванской. Долго разглядывал их, потом отвернулся. В другом зале увидел половину Парфенона, перевезенную из Греции графом Элгинским. Мраморные фигуры, слегка прикрытые одеждой, которые казались смятенными в холодной сырости Британского музея.
Статуи, скульптуры, барельефы, таблички с письменами, картины, монеты, драгоценности, ножи, трупы, вазы, греческие боги, египетские боги, Будды, книги – трофеи из запасов всего мира – хранимые, изучаемые и охраняемые. Их доставляли из Китая, из Ирака, с Тасмании и Бенина, из Египта и Судана, из Индии, Ирана и Эфиопии. Так получалось, будто британцы отправились по свету, весь свет лишили его наследия и возвратились, обремененные своим грузом, чтобы украсить им свой город.
Само здание казалось Джо ужасно заносчивым. Он опять подумал о прочитанных книжках про тайную войну. Почему они сражались? Там, в мирном музее, его терзала мысль, что он видит лишь намек на это, видит, как пальцы античности заползают в сегодняшний день и сотрясают его.
По крайней мере, Сфинкс был чересчур велик, чтоб перетаскивать, подумал Джо, рассмеялся и пошел дальше вышагивать вверх и вниз по ступеням, обходя громадное здание, пока ноги не заболели. Он не заметил никого, кто шел бы за ним следом до самого возвращения наконец к месту, откуда он начал, и он отправился получать пальто, которое носил не он.
Мусор в пустыне
Это место тысячу лет служило ареной войн. Людские переселенческие потоки катили туда и сюда по его просторам из мелкого желтого песка: из Африки в Азию и остальной мир, потом обратно лавиной колонизаторов. Десять заповедей, разделяемых (в историческом порядке) иудеями, христианами и мусульманами, были даны Моисею в той пустыне, когда он бежал от армии египетского фараона. В 1518 году Синаем завладели оттоманы, в 1906 году – британцы. В 1942 году Эрвин Роммель со своим африканским корпусом бурей промчался по Египту, намереваясь захватить Палестину для германского рейха, на деле же их остановили у Эль-Аламейна. В 1948 году египетские войска пересекли Синай в направлении Палестины, спешно брошенной британцами, а в 1967 году израильские войска проделали тот же путь в обратном направлении. Пустыню замусорили неразорвавшиеся бомбы, мины, ракеты, гранаты – все эти останки бесчисленных войн терпеливо поджидали кого-то из тех, кто внимал десяти заповедям, но останавливался перед «не убий».
Тот октябрь был свидетелем обычного половодья жаждущих солнца туристов на пляжах Красного моря. Они останавливались в небольших приморских кемпингах, в скромных, продуваемых ветром бамбуковых хижинах. Приехали они сюда позагорать, поплавать в маске и с трубкой под водой, пофлиртовать, отдохнуть. Запах горящего гашиша не был там в диковинку. Дальше по берегу стояла – классом повыше – гостиница «Хилтон-Таба», многоэтажное здание, предлагавшее места, где остановиться, более прозорливым туристам.
Первый взрыв повредил фронтон «Хилтона» в 21.45. Он разрушил вестибюль, выбил оконные стекла, стряхнув осколки в номера, и стал причиной обрушения верхних этажей. Трупы падали на землю возле бассейна, а густой дым не позволял семьям спускаться по гостиничным лестницам. Другие были похоронены в обломках. В пятидесяти километрах от «Хилтона», в Рас-эль-Шайтане («Голова Дьявола»), прогремели еще два взрыва, первый из которых разнес ресторан и несколько соседних хижин на курорте «Лунный Остров». Какое-то время название казалось подходящим.
Бомбы были изготовлены с таймерами от стиральных машин, из частей телефонов и переделанных газовых баллонов. Они были набиты ТНТ
[24] и взрывчаткой, найденной на Синае, тем в очередной раз подтвердилась истина, что в пустынной экономике ничто попусту не пропадает. Бомбы доставили на машинах. Приведшие их в действие погибли во время взрывов. Среди пострадавших от трех взрывов были жена и дочь британского консула. Среди погибших были египтяне, еврейские и арабские израильтяне, итальянцы и русские.
В следующем году второй теракт (чуть выше по побережью Шарм-эль-Шейха) привел к гибели восьмидесяти восьми человек, по большей части египтян.
Последнее дело Мо
В левом кармане пальто Мо осталось немного мелкого желтого песка. Пальто пошито из шерсти, оно было слишком теплым для этого времени года. Сигарный дым впитался в материю, издававшую аромат, который в воображении Джо вызывал образы частных клубов, мужчин в смокингах, потягивающих шерри у пылающего камина. Он запустил руки в карманы, обследуя их. Нашел пачку сигар, в которой одна еще оставалась, и, выйдя из Британского музея, он снял с сигарки обертку и закурил ее. Стоял в сторонке на солнце, от пальто чесалось все тело. Подумал, а может, Мо попросту забыл его здесь. Возможно, ничего сложнее этого и не было.
Вот только он же чувствовал небольшой твердый предмет внутри пальто, на уровне груди. Вшитый карман, подумал Джо. Он спустился по широким ступеням и сел во дворике достаточно далеко, чтобы можно было легко следить и за воротами, и за входом в музей. Ничего подозрительного он не заметил, но все же было ощущение, что за ним следят. Джо курил сигару, разглядывая людей. Еще в карманах Мо нашлись конфетные фантики, горстка мелочи, два колпачка для ручек без самих ручек, черный круглый камешек, две засаленные помятые визитные карточки, одна от мадам Сень, а другая и того интереснее.
Он чувствовал вес невидимого предмета у груди. Тогда же и осознал, что, возможно, рассуждал неверно. Он ведь считал, что возле «Красного льва» стреляли в него. А что, если нет?
Что, если, невзирая на очевидное, подлинной мишенью был как раз Мо?
Над каким делом хлопотал тогда Мо? Сам он говорил, что занимается по большей части разводами.
