Убежище с бросающимся в глаза змеем в красно-белую полоску было открыто для всех. Внутри стояла тишина. Казалось, там никого нет, но несколько жаровень тлели, источая дивный аромат, витавший в воздухе. Это было простое кирпичное строение, похожее на храм. В главном зале находился пустой алтарь, место для молящихся и корзина, доверху заполненная подношениями. Сзади располагалась маленькая кухня. На очаге грелись остатки вчерашнего ужина. Мне следовало быть осторожнее и распознать западню. Нельзя было так легко в этом завязнуть – словно муха в паутине. Однако голод и холод заглушили голос разума, и я, уронив сумку у двери, ринулся к хлебу и супу, которые, казалось, оставили просто так. Я должен был почуять витавшую в воздухе опасность, распознать отпечаток смерти, услышать равнодушный шепот душ, недавно покинувших свои тела. Но мне так хотелось набить брюхо и спрятаться от дождя в теплой постели…
– Хорошая работа, – проскрипело из тени позади меня, словно кто-то царапал камень о камень.
Я замер с набитым ртом.
Но эти слова были адресованы не мне. Те, кто приготовил это угощение, были там же. Три молодые женщины, одетые в простые льняные платья, сидели, обнявшись, с мокрыми от слез глазами. Они съежились и дрожали от ужаса.
Взглянув на них, я наконец заметил, что рядом с кухней затаилась огромная фигура с горбом на спине. Удивительно, где это существо могло прятаться, ведь оно было настолько огромным, что заслоняло собой девушек, которые жались друг к другу в храме. Фигура смутно напоминала женскую, но выглядела грубой, как если бы кто-то поспешно слепил ее из глины. Ее плечи облегали лоскуты сине-белой ткани, а кожа была цвета выбеленных на солнце костей.
Сумка с книгой лежала между нами, но я не мог сдвинуться с места. Когда я взглянул в лицо этого существа, мое тело мгновенно парализовало, но не страхом, а черной магией. Я выронил кружку с пивом на пол, и напиток облил нас обоих. Существо ринулось на меня из тени, и при свете оно оказалось жутким. Вместо рта у него была щель, на длинном лице сверкали огромные глаза. Нет, не глаза, а осы – я увидел их, когда оно приблизилось.
Мать, защити меня, – взмолился я, глядя на существо, которое, как я теперь понял, было предвестником моей смерти. Осы – десятки полосатых насекомых – в унисон махали крылышками, создавая впечатление взмахов ресниц, и каким-то образом позволяли этому созданию видеть. Остановившись возле сумки, существо начало разводить руки в стороны и снова по-детски восторженно сводить их вместе. Потом оно согнуло свое массивное тело, отчего жидкие седые волосы упали ему на лоб. Оно издало булькающий смех, положило руку на сумку и повернулось ко мне лицом. Мое тело еще более сковал ужас, когда ресницы-крылья прекратили махать и все его внимание сосредоточилось на мне.
– Сотня слуг отправилась на поиски в сотню мест, и наконец писатель обнаружен.
– Писатель? – прошептал я пересохшими губами. – Я не писатель…
– Молчи.
Девушки позади существа ахнули и зарыдали еще горше, но я не мог произнести ни звука. Чудовище своим приказом отняло у меня голос, перекрыло мое горло, словно засыпав его песком. Если бы я сумел разлепить губы, позвать на помощь или сделать что-то еще… Но я мог только в немом ужасе смотреть, как оно приближается. Оно подхватило сумку и, протянув руку, очень медленно начало обхватывать мою шею своими горячими пальцами. Мои глаза вылезли из орбит, перед ними танцевали искорки света, лишенные воздуха легкие отчаянно горели, а чудовище все сжимало свои мощные пальцы на моей шее.
Эти жуткие глаза-осы теперь были совсем рядом со мной, и я даже слышал слабое монотонное гудение… гул из бездонной ямы.
Шум смерти, кошмарный шум…
– Поднимается новое солнце, – прошипело существо, растягивая слова и высовывая язык, чтобы облизать свой безгубый рот. – Сейчас ты увидишь темноту, потому что твое солнце почти закатилось.
Вдруг раздался грохот, и девушки вскрикнули. Все вокруг погружалось в туман и отдалялось, пока я задыхался и терял волю к борьбе. И вдруг я почувствовал свободу, избавился от безжалостной хватки чудовища. Осев на пол, я почувствовал под собой сумку и закрыл ее своим телом, словно в попытке защитить.
Я услышал звук, будто стая шакалов смеялась прямо мне в ухо, и ощутил жаркое влажное дыхание на своем лице, а потом все исчезло, потому что я провалился в черное небытие.
Когда я снова открыл глаза, то увидел над собой темный кирпичный потолок, а подо мной лежал набитый сеном матрас. Превозмогая боль в каждой клеточке, я сел. Оказалось, что меня отнесли в угол и оставили отдыхать. Через окна проникали рассветные лучи солнца, в мягком свете свечей блестел алтарь. Вверх медленно поднимались серые, похожие на ленточки струйки фимиама. Три девушки в льняных платьях мыли пол и стены, покрытые красными пятнами.
На полу передо мной виднелись лужи крови, кое-где уже запекшейся, а посреди комнаты лежало тело многоглазого чудовища. Осы уже не шевелились, потому что существо было мертвым. Что-то или кто-то полностью разорвал ему челюсть, и теперь она неестественно отвисла, обнажив сломанные желтые зубы. Казалось, монстр распахнул пасть в бесконечном крике.
Я был слишком изможден, чтобы испытывать страх или отвращение. Я облокотился спиной о стену и с облегчением вздохнул, заметив сумку, которая лежала рядом со мной на матрасе. Моя одежда тоже была в пятнах крови, издававших отвратительный запах.
– Проснулся? Замечательно.
В дверях кухни появился раздетый по пояс молодой человек. Он был высоким и мускулистым. Его торс покрывали старые шрамы, прорезавшие густую поросль на груди. Аккуратно переступив через чудовище, молодой человек подошел ко мне. В зубах он зажал конец бинта, чтобы перевязать глубокую рану на своей правой руке.
– Как твое горло, дружок?
– Ты заблудился? – с трудом спросил я, дотронувшись до шеи.
Молодой человек от удивления замер, и конец бинта вывалился у него изо рта. Потом откинулся назад и рассмеялся. В свете, исходящем от алтаря, его темная кожа отливала золотом. Я обратил внимание на татуировки на его руках и ногах – сплошные ряды симметричных иероглифов, словно выведенные на коже опытным писцом.
– Я в пути. Не волнуйся, Бенну, я здесь, чтобы позаботиться о тебе и помочь пройти остаток пути.
Я вздохнул и молча вознес благодарственную молитву. Молодой человек вышел и вернулся, держа в руке небольшую чашку, от которой исходил цветочный аромат с примесью запаха козьего молока. Опустившись возле меня на колени, он дождался, пока я крепко взял ее в руку. Чашка была еще горячей, когда он передал ее мне.
– Выпей, это облегчит боль.
У него был северный акцент, и говорил он грамотно. Скорее всего, он вырос и получил образование в одном из аристократических домов на севере королевства.
– Тебя прислали Мерит и Хрисеис? – спросил я.
– В некотором смысле. Пей. – У него были странные глаза. Не карие, как мне показалось вначале, а темно-фиолетовые. – Тебя трудно отыскать, Бенну, и это очень хорошо. Они тебя повсюду разыскивают, и сейчас тоже ищут. Устроили облавы во всех наших храмах и убежищах от Бухена до Мейдума. Только благодаря помощи Матери я нашел тебя здесь в самый последний момент.
