– Эй! – крикнула я. – Я вас вижу! Я вижу, где вы прячетесь! Кто вы? Что вам нужно?
Тишину нарушало лишь потрескивание факела в моей руке да уханье совы.
– Покажитесь! – снова позвала я и неверными шагами двинулась дальше, всматриваясь в опушку леса.
Я не замечала там ни малейшего движения, но продолжала идти вперед. Я осмелела, убедившись, что мне удалось его прогнать. Носок моего ботинка наступил на что-то твердое в траве, и я опустилась на колени, ощупывая землю. Наконец кончики моих пальцев коснулись свернутого листа. Кто-то обернул листом дерева какой-то предмет, а затем обвязал сверток длинной сухой травинкой. Я выпрямилась и, осветив факелом свою странную находку, развязала травинку и развернула лист. Увидев, что лежит внутри, я едва не выронила его от удивления. Ложка. Моя ложка. Она была смята и скручена под самыми невероятными углами, как будто ею пытался воспользоваться великан. Было ясно, что кто-то тщетно пытался ее разогнуть. На ее ручке болталась разорванная цепочка. Я растерянно сунула ложку в карман и уже повернула обратно к шатру, как вдруг заметила, что на испачканном грязью листе что-то нацарапано. Я расправила лист, но он все время пытался свернуться, и пришлось прижать его к бедру. Тот, кто нашел мою ложку, а затем вернул ее мне, написал грязью несколько по-детски неуверенных букв на грубой, покрытой прожилками поверхности листа. ПРАСТИ. Прости. Окончательно сбитая с толку, я подняла глаза и всмотрелась в темноту леса.
– Эй! – снова крикнула я в надежде, что эта последняя попытка получит отклик.
– Луиза! Вот ты где!
Я стремительно сунула лист с посланием и ложку в карман и, развернувшись, бросилась бежать навстречу мистеру Морнингсайду, который широкими шагами уже направлялся ко мне. Он вышел из шатра и, похоже, пребывал в хорошем расположении духа. Прищурившись, он всмотрелся в лес у меня за спиной и расхохотался.
– Что ты здесь делаешь? Миссис Хайлам не хочет, чтобы ты бродила по ночам после того происшествия в лесу, да и мне этого не хочется. Сейчас здесь небезопасно, и ты это знаешь. – Он обнял меня за плечи и повел к шатру. – Только не говори мне, что ты хотела убежать.
– Нет… Нет, мне просто показалось, что я что-то увидела, – пробормотала я.
– Ты испугалась? Может, тебе нужно время, чтобы успокоиться, прежде чем мы войдем внутрь?
– Я в порядке. Но что мне надо будет делать? – спросила я.
Мы уже стояли перед входом в шатер. Хлопали на ветру вымпелы у нас над головой. Я потянулась и вернула факел на место. При его свете я наконец заметила, что мистер Морнингсайд одет в изысканный костюм в мерцающе-серебристую и красную полоску и черный шелковый нашейный платок, украшенный инкрустированной рубинами брошью в форме птичьего черепа.
Я чувствовала себя рядом с ним ужасной замарашкой, а мой свежий фартук теперь покрылся пятнами сажи и жира от факела. Он подвел меня к входу в шатер и остановился, удерживая меня перед собой на расстоянии вытянутой руки и, похоже, не замечая, какой никчемной я ощущаю себя на его фоне.
– На сегодня все скоро закончится, Луиза. Я знаю, что ты устала. – Он пригнулся, чтобы войти первым, и замер, ожидая, пока я его догоню. – Тебе всего лишь предстоит ответить на несколько вопросов, в основном о тех переводах, которые ты для меня делаешь. Если ты начнешь нервничать или испугаешься, просто скажи, что тебе необходимо больше времени, чтобы подумать.
– Погодите, – прошептала я, и он замер, сжимая в руке край полога и уже наклонив голову, чтобы войти в низкую дверь. – Должна ли я говорить правду? Что, если я скажу что-то не то?
Мистер Морнингсайд одарил меня широкой белозубой улыбкой и покачал головой.
– Просто скажи то, что, по твоему мнению, является… скажем, твоим вариантом правды. То, что для одного человека правда, для другого – ложь. Ты совсем не обязательно видишь то, что вижу я, а то, во что верю я, расходится с тем, во что веришь ты. Так понятнее?
– Нет, – вздохнула я. – Нисколько.
Он усмехнулся, скрываясь в шатре, и я сделала глубокий вдох, прежде чем последовать за ним. Мне казалось, что я делаю шаг не в шатер, а с обрыва. Я почти угадала, потому что то, что я увидела внутри, потрясло меня до такой степени, что закружилась голова.
Глава 21
Я и не думала, что внутри будет нечто заурядное. Но то, что предстало моему взору, было просто невероятным. Мне показалось, что я шагнула в волшебный лес, темный и прохладный. В воздухе над нашими головами плясали крошечные разноцветные огоньки. Они парили совершенно свободно, озаряя окружающее пространство голубым, розовым или желтым сиянием, прыгая и перемещаясь в самых неожиданных направлениях. Трудно было определить даже границы этого пространства, поскольку там не было ни стен, ни потолка. Вместо них нас окружало облако черного тумана, благоухающего сладковатым ароматом пасеки. Немного оправившись от шока, я начала озираться, изумляясь количеству присутствующих. Откуда они все взялись? Меня со всех сторон окружали мужчины и женщины, молодые и старые, одетые в длинные черные плащи или мерцающие светлые платья. Слева от меня располагался длинный деревянный стол, уставленный кубками и графинами, хотя там почти не было еды. Над столом было натянуто полотнище, на котором красовалась вышитая копия булавки, позволявшей мне покидать пределы Холодного Чертополоха. Но на этом полотнище были вышиты только змеи, надпись Я ЯРОСТЬ отсутствовала. Те, кто окружал этот стол, были облачены в черные накидки. Фигуры в белом собрались у стола в дальнем конце шатра, возле невысокого помоста. На полотнище над этим столом был вышит простой герб – он был разделен на четыре части, на двух из которых были изображены крылья, а на двух других – овцы. Справа от меня стоял третий стол, но он был абсолютно пуст. И возле него никого не было. Над этим столом тоже висело полотнище – полностью черное и истрепанное, как будто давно забытое и заброшенное.
С нашим появлением гул голосов и не подумал стихать, и я робко огляделась в поисках знакомых лиц. Наконец в море черных накидок я разглядела Чиджиоке. Его одеяние было гораздо более ярким: он был облачен в широкую в плечах алую куртку со свободного кроя рукавами и ромбовидным орнаментом на груди и животе. Его голову покрывала маленькая круглая шапочка, а глаза сияли подобно раскаленным угольям – в точности как тогда, когда он совершал в Дерридоне церемонию переправы. Я поспешила к Чиджиоке, не переставая удивляться его виду. Когда он меня заметил, на его лице тоже отразилось изумление.
– А вот и ты, девушка! Мне не терпелось взглянуть, как изменит тебя Суд, – загадочно улыбаясь, произнес он.
– Изменит меня? – переспросила я.
– Здесь невозможно скрыть свою сущность, – пояснил он, обводя жестом комнату. – Никакая магия, никакие заклинания или заговоры не способны замаскировать то, чем ты являешься на самом деле. Вот почему я так выгляжу. И вот почему ты так выглядишь.
Чувствуя себя полной дурой, я опустила глаза на свое платье и ахнула, обнаружив, что мое неказистое платье и фартук служанки исчезли, сменившись вечерним платьем из зеленого шелка, покрытого узором из крошечных лиан. Вместо грубого платка, который я повязала сегодня утром, мою шею окутывала тончайшая и невесомая косынка.
