Рыдания душили купца. Он на ватных ногах, волоча лохмотья, поплелся к двери, провожаемый довольным взглядом Асии.
— Вот так будет с каждым, кто станет мне мешать спокойно жить, — сквозь зубы пробормотала она и хищно прищурила глаза.
Месяцы тянулись один за другим, складывались в годы. Молва о новой купчихе давно отшумела, и теперь Асия спокойно жила, владея тремя кораблями и помаленьку собирая дань с маскатских купцов. Некоторые, испугавшись угроз и рассказов Мессауда, расплатились, как предлагала Асия, и избавились от преследований. Остальные опасливо оглядывали море, ожидая неожиданного нападения.
— Только сейчас, — говорила Асия, — я почувствовала, что начинаю успокаиваться, Хадар.
— Ханум портит себе здоровье, — ответил старик-амир.
— С чего бы это?
— Злость никогда не помогала здоровью, ханум.
— Но как же можно прощать такие ужасы?
— Ты воздала уже за них сполна, ханум.
— Вот теперь и я это вижу, Хадар. А ты к старости стал совсем святошей. Не думаешь ли встать на якорь и доживать дни на берегу?
— Ноги пока носят, ханум, а потом, как мне без моря?
— Очень просто! Дом есть, семью заведешь! Живи, радуйся и жди!
— Чего ждать, ханум?
— Как чего? Рая, он обещан любому правоверному мусульманину.
— Ханум изволит шутить.
— Почему, Хадар? Вот уже три года мы здесь живем, и ты ни разу не нарушал шариата. Что же еще требуется от правоверного?
Хадар вздохнул, понимая, что Асия готова так его злить до бесконечности.
— А я опять, — говорила Асия, — вижу себя в движении, в вихре и все чаще вспоминаю свою кобылу. Скучаю о ней. Думаю опять купить скакуна, Хадар, — голос Асии звучал тихо, грустно, проникновенно. В нем слышалась тоска и желание чего-то такого, что трудно облечь в определенную форму. Хадар давно стал замечать тревожный блеск глаз Асии и старался сдержать ее порыв.
— Ханум должна выбрать себе супруга по душе, — несмело сказал старик.
— Ах, Хадар! Мне только это и мерещится! Но не нахожу я мужа по душе. Вот был бы ты молодым! Хилал отличный малый, но… Все не то. Я сама не знаю, что мне надо. От этого часто хочется кричать, ругаться. Тогда я сама себя ненавижу, но ничего поделать не могу.
— Тогда надо на судно. В море не так тоска берет, да и дело всегда под руками.
— Моря и так было слишком много, Хадар. Причины нет самой пускаться в плавание. Торговля идет сносно, доход есть, хоть многие позволяют себе посмеиваться над моими методами. Но так уж я устроена.
— Ханум, зато тебя все любят и работают на совесть. А ведь так важно для человека, когда им довольны.
— Ты прав, Хадар. Это меня немного утешает, но мало для счастья. Богатство я раздобыла, а где раздобыть счастье? Я часто вспоминаю родную землю. А что там сейчас, и как там можно устроить жизнь? Я ничего не знаю о ней. Тоска меня гложет. Так хочется услышать родное слово. Я уже стала забывать родную речь. Где найти земляка, Хадар? Ведь русских так много в полон татары забирают и продают на базарах.
— Так ведь надо искать, ханум. Прикажи, и люди примутся за дело.
— Тогда считай, что ты получил такое задание, Хадар.
Глава 16
ОТЕЦ ЛУКА
Последующий год выдался неудачным. Дела Асии шли плохо по самым разным причинам.
— Нет, ты, Хадар, погляди, что получается, — сетовала Асия. — Недавно затонул в шторм корабль с грузом, а сейчас что приключилось?!
— Асия-ханум, — отвечал амир с философским спокойствием, — все во власти Всевышнего.
— Пираты — не Всевышний, Хадар! Как случилось, что пираты захватили мой корабль, и кто это мог быть?
— Ханум, пиратов в наших морях всегда было достаточно. Теперь ищи их в море. Подождем, может, что и выясним. Вдруг кто из команды вернется. Ведь у нас только непроверенные слухи, ханум.
Этим ты меня не порадовал, Хадар. Какие расходы предстоят! Мне уже не терпится почесать руки, погонять собак-разбойников. Иди, Хадар, да поторопи со строительством нового судна.
Асия не могла успокоиться, ее не так злила потеря судна, как наглость пиратов, осмелившихся захватить ее собственность. «Неужели появился злодей, не испугавшийся моей мести?» — думала она, покусывая губы и ища, на чем бы сорвать злость.
Стояла поздняя осень. Дожди уже выпадали, и пустыня зеленела травой.
— Эй, Асиба! — позвала она служанку. — Пусть готовят на завтра коня и людей. Поеду на охоту в пустыню.
Она рассчитывала, что охота, быстрая скачка, ночевка у костра и степное приволье развеют ее мрачные думы и поднимут настроение.
На рассвете шесть всадников выехали из ворот, направляясь на восток. Впереди едва виднелись отроги гор, тонущие в утренней мгле.
Асия, закутанная в белое покрывало так, что виднелись одни глаза, торопила отряд, кони дробно постукивали копытами по мягкой дороге. Вскоре деревья отступили, и их место заняли барханы, покрытые травой и кустами верблюжьей акации. В низинах попадались крохотные рощицы мимоз, кустарник кат и причудливые толстенные отростки алоэ.
Воздух еще не нагрелся, и ехать было приятно. Ветер холодил лицо, кони бежали бодро, игриво помахивая мордами. Асия еще не устала и зорко оглядывала даль. Но было еще преждевременно думать об охоте. До богатых дичью мест еще далеко, по обеим сторонам тропы можно было увидеть крохотные селения арабов-земледельцев, уже копошащихся на своих игрушечных полях.
К вечеру охотники достигли предгорий и остановились на ночлег недалеко от хилого ручья, текущего среди валунов в обрамлении свежей травы.
— Хорошее место, — сказала Асия, чувствуя усталость и с трудом сползая с седла. — Как думаешь, Тайсил, под постоянный лагерь оно подойдет?
— Можно остановиться и здесь, ханум, — ответил старый воин, тоже не испытывающий удовольствия от такой длительной езды.
— Разбивай лагерь и скажи, пусть поторопятся с ужином.
Четыре дня Асия гоняла коня, выслеживая онагров — диких ослов, а также дроф и цесарок. Иногда замечали антилоп, но подстрелить удалось всего одну. Асия была недовольна такой охотой.
— Леопарда так и не увидели, — жаловалась она у вечернего костра.
— Зато гиен и шакалов, ханум, хоть отбавляй, — с усмешкой ответил один молодой охотник.
— Этих тварей всегда много! Они на меня наводят тоску и отвращение. Надо было дальше в горы заехать.
— Хватит и того, что добыли, — бурчал уставший Тайсил. — Вон цесарок две дюжины, да дроф сколько. Протухнут, а все мало!
— Тайсил, ты мрачный человек! А как без шкур домой возвращаться? — Асия говорила раздраженно, и поддерживать разговор никто не захотел.
