— Так где же взять крупное?
— Положись на меня, Харун. Скоро все тебе расскажу, а ты поспеши с людьми. Человек пять будет достаточно, но смелых и отчаянных.
— Люди будут, Асия, только время требуется для этого.
— А ты не торопись, Харун. Тут спешка не помощница. Все надо делать основательно, наверняка. Цена очень уж велика — наши жизни, помни об этом.
Асия настойчиво расспрашивала всех, кто приходил из окрестных мест, о всяких приметах, дорогах и тропах, о богатых окрестных купцах. Ей охотно про все это рассказывали, но пока ничего определенного в голове не возникало. Она готовилась к предстоящим приключениям, досадовала, что припас к пистолетам и ружьям совсем невелик и практиковаться в стрельбе приходится с оглядкой.
— Харун, — обратилась Асия к любовнику довольно жестко и решительно. — Надо послать в город надежного человека. Пусть купит пороху, свинца и пыжей, да побольше. Для дела требуется.
— А что за дело, Асия?
— Пока ничего сказать не могу, Харун, но просьбу выполни побыстрее.
— Раз требуется, выполню. Я во всем доверяю тебе, моя любимая.
Асия улыбнулась и озорно подмигнула Харуну.
Время шло, а идеи не возникало. Асия становилась нервной, раздражительной, и Харун терялся в догадках. Она и с ним стала резка, что привело к новым изъявлениям покорности и рабской преданности. Иногда Асия выгоняла его из своего «дома», и тот в тоске и смятении проводил ночь в горестных размышлениях.
В такие минуты Асия терпеть не могла нытья и уговоров. Харун становился ей неприятен. Играть не хотелось, и тогда она показывала зубы.
Наконец решение было принято. Асия успокоилась, будто свалила с плеч непосильный груз, вернулась ровность в отношениях, Харун повеселел, преданно заглядывая ей в глаза.
Среди ночи она разбудила утомленного любовника и спросила:
— Харун, ты успел собрать надежных людей?
— Все готово, милая.
— Тогда слушай.
— Я сплошной слух, Асия, любовь моя!
— Нас будет шесть человек. Лошадей достанешь и получше, слышишь?
— Конечно, Асия, — уже серьезней ответил Харун, поняв, что шутки кончились и надо быть настоящим мужчиной.
— Я долго думала и вспомнила, что у моего хозяина в сундуке хранится кое-что. Никто не знает, что именно, но уверена, что не так уж и мало. Он человек хитрый и всегда думал о будущем, а семья у него огромная.
— Асия, так это город!
— Ну и что? Посмотришь, как легко мы все сработаем. И пока молчок. Через три дня пусть лошади и люди ждут нас в фарсахе отсюда. Мы туда придем и берегом моря въедем в город.
— Кто ночью нас пропустит туда?
— Зачем же ночью, дурень! Все будем делать днем. В этом весь замысел.
— Да, — протянул Харун, но глаза его заблестели, а Асия с ухмылкой сказала:
— Одеться надо будет побогаче, Харун. И сбрую для лошадей подбери хорошую. Оружие запрятать, кроме ножей. Только так можно без подозрений проникнуть в город, а дорогу у моря разведай сегодня же.
— Все сделаю, Асия! — голос Харуна выдавал волнение, но Асия уже знала, что она сумела зажечь его и он готов подчинить всего себя ее воле.
Три дня прошли в спешной подготовке. Сальман догадался, что что-то затевается, и требовал отчета. Разгорелся спор, но Харун отказал главарю в доверии, заявил:
— Сальман, не мешай мне, прошу тебя! Дай хоть раз проверить себя! А то так мужчиной никогда и не стану!
— Это все твоя баба! Она науськивает! Валяешься у ее ног, а она придумывает, как нас извести!
— Сальман, я просил уважить мою просьбу! И не заставляй меня злиться. Ты оскорбляешь меня! Смотри, как бы хуже от этого нам всем не было.
— Ты еще, сопляк, угрожать вздумал! Погоди у меня!
— Не кричи. По-твоему не будет на этот раз! Я сказал все! И не стой у меня на дороге! Надоело это ваше сидение в норе! Хочу сделать дело, а уж тогда и судить будете! Посторонись!
Харун был зол, но доволен собой. Первый раз он осмелился не подчиниться Сальману, и тот это проглотил. Осторожность и здесь не позволила ему пойти на обострение. Шайка шумела, выражая недовольство молодежью, которая вздумала идти своими тропами.
Близилась ночь, Харун решил поспать часок. Асия тоже притихла, переживая ссору в шайке. Она поглядывала на Харуна, потом сказала:
— Наконец я увидела мужчину, Харун. Я довольна тобой. Нас ожидает удача, верь мне.
Харун набросился на Асию и она не сопротивлялась, понимая, что он дает выход своим чувствам перед предстоящим делом.
Задолго до полуночи Харун и Асия поднялись, молча собрали вещи и вышли в ночь. Лес едва шумел неясно и таинственно. Яркие звезды мигали безразлично, бесстрастно.
— Ничего не забыл? — тихо спросила Асия.
— Все в порядке, слава аллаху, да благословит он нас.
— Разве аллах может благословлять разбойников? — не смогла не съязвить Асия, поправляя пистолеты за кушаком.
Они молча пошли в темень леса, где тропа скорее угадывалась, чем просматривалась. Духота и испарения окутали путников. Идти было тяжело, часто приходилось пускать в ход тесаки, прорубаясь в сплетении лиан. Было не до разговоров. Асия продумывала предстоящие действия и теперь жалела, что у них мало лошадей. Ей вспомнилась любимая кобыла Ахмар.
— Согласись, Харун, я правильно удалила твоих людей из шайки, — заметила Асия.
— А почему же, Асия? — не понимая, спросил Харун.
— Их могли отговорить, и тогда наше дело не получилось бы.
— Верно, Асия, — согласился тот.
К рассвету достигли условленного места. Люди уже дожидались. Кони щипали скудную травку, постукивая копытами по каменистой почве.
— Будем отдыхать, — сказала Асия. — После полудня тронемся. Нужно с отливом уйти из города. По самому побережью нам легче будет уйти от погони, если она вдруг появится.
— Лошади вязнуть будут, ханум, — не согласился один из молодых.
— Зато и у погони они увязнут. А как выберемся на твердь, так уж тогда ищи нас. Но я думаю, что никто нам не помешает.
Плохой дорогой, идущей вдоль берега, они спокойно доехали до города. Простой люд кланялся, видя важных господ в богатых одеждах, степенно восседавших на хороших конях в изукрашенной сбруе.
— Напоите коней хорошенько, а то после времени не будет, — потребовала Асия. — Можно не торопиться, время у нас есть.
Они свернули к порту, недалеко от которого находился дом купца Баруха.
— Не мешкать, — шепнула Асия. — И больше страха нагоняйте. Мелочь не берите. Мы с Харуном к старухе, ты, Машар — с лошадьми, остальные грабить.
