Нужно было срочно найти сестру. Где бы она могла быть в это время дня? Выбежав из спальни королевы, девушка обследовала замок, заглядывая на ходу во все открытые двери. Эльзы не было ни в библиотеке, ни в зале Советов. Может быть, она в портретной галерее? Принцесса буквально слетела вниз по лестнице, резко повернула на очередном пролете и вдруг врезалась во что-то теплое и твердое.
Отлетев назад, Анна растянулась на полу. Тупая боль оповестила о скором появлении синяков в самых неожиданных местах. Хорошо еще, что ковер смягчил падение.
– Эй! – Теплая преграда недовольно заворчала. – Разуй глаза!
– А сами-то куда смотрели? – огрызнулась девушка и тут же об этом пожалела. Кто-то, кто надеется стать послом в королевском путешествии, явно должен изъясняться иначе. – Мне очень жаль, – смущенно добавила она и, подняв глаза, увидела морщинистое лицо пожилой мадам Эниолы, смотревшей на нее сверху вниз.
– Боже мой, Анна! – Мадам Эниола тут же присела в реверансе, ее длинная коричневая юбка резко контрастировала с мотком белой веревки, которую она сжимала в руках. – Прошу прощения, ваше высочество, я просто не узнала вас в этом, – ее глаза оценивающе осмотрели принцессу, – одеяле...
Девушка поморщилась. Королевскому послу также, вероятно, стоит носить более подобающую одежду и причесываться. Ее же волосы в эту минуту напоминали скорее воронье гнездо.
– Все в порядке. – Анна поднялась на ноги. – Мне следовало бы быть внимательнее. Собственно, как и всегда. – Она закуталась в одеяло, прикинув, что оно в любом случае выглядит достойнее, чем бледно-зеленая пижама, обнажающая ноги почти от самых колен.
Эниола была одним из новых жителей королевства. Переехав в Эренделл из Тикаани, она поселилась в небольшом, но уютном коттедже на окраине фермерских угодий. Это она помогала принцессе разучивать гимн своей страны.
– Что привело вас в замок, мадам? – любезно спросила Анна, вздернув подбородок и пытаясь, насколько это было возможно в одеяле, приобрести подобающий ее положению вид.
Эниола тяжело вздохнула и нахмурилась, отчего морщины, которыми было испещрено все лицо этой немолодой женщины, проступили еще сильнее, напомнив девушке глубокие шрамы.
– Я пришла, чтобы поговорить с королевой. – Она поджала губы и добавила: – Как и все мы.
Анна изумленно подняла бровь и переспросила:
– Мы?
Дама отступила назад, и перед взором принцессы вдруг предстала длинная шеренга деревенских жителей, выстроившихся в очередь у дверей Большого зала. Среди собравшихся общительная и сердечная девушка узнала многих своих друзей: кондитера, фермера, мельника, двух кузнецов и многих других. Толпа безмолвно смотрела на нее, а она – на толпу.
Цепочка людей тянулась от двустворчатых резных дверей, ведущих в Большой зал, сквозь всю портретную галерею и, загибаясь, уходила куда-то вдаль, скрываясь из виду, но не кончаясь. У Анны пересохло во рту, и она откашлялась.
– О чем вы собираетесь говорить с Эльзой? – спросила она у женщины и, поняв свою ошибку, тут же исправилась: – С королевой Эльзой.
Эниола молча протянула ей свой белый клубок, и, только взяв его в руки, принцесса поняла, что это были вовсе не веревки. В ее ладонях лежали колосья пшеницы, совсем не похожие на привычные золотистые побеги. Они были безжизненными, вялыми и пятнисто-белыми, заплесневелыми и гнилыми насквозь, узнать их можно было лишь по зернышкам, правда, и их цвет казался померкшим и бледным. Анна коснулась их пальцем, и зерна рассыпались в белую пыль. Сначала животные, теперь посевы. Что же происходит?
– Мы проснулись сегодня, – дрожащим голосом сказала женщина, – а поля такие. Все поля!
За ее спиной раздался согласный гвалт жителей деревни.
Девушке нужно было сейчас же поговорить с сестрой.
– Извините. – Принцесса переложила пораженные болезнью колосья обратно в руки мадам Эниолы и поспешила вниз по лестнице. – Прошу прощения, не могли бы вы меня пропустить?
Очередь потеснилась, уступая Анне дорогу, и та, проходя мимо, заметила, что все до единого держали в руках такие же странные белые комки, как у мадам Эниолы, только разных размеров и форм: тыквы, обычно сияющие цветами заката, сейчас были покрыты большими неприглядными серыми пятнами, а яблоки, которым следовало быть красными, круглыми и хрустящими, теперь напоминали сырое тесто. В руках сжимали и ссохшуюся едва желтую кукурузу, и картофель, больше похожий на снежки, и морковь цвета сливок. Весь урожай, каждый выращенный с такой заботой овощ, каждое зернышко, – все было уничтожено. Испорчено. Отравлено.
Девушка ускорила шаг. Проскользнув мимо измученной женщины с серыми комочками, лишь отдаленно напоминающими черешню, она наконец миновала заветные двери и оказалась в Большом зале.
Это было самое большое помещение в замке, с высокими окнами и сверкающей хрустальной люстрой. Здесь могли свободно поместиться несколько сотен вельмож, кружащих в вальсе своих прекрасных дам, трон королевы, столы с угощениями и массивный шоколадный фонтан. Однажды, когда разыгравшаяся зимняя буря муть не сорвала ежегодные соревнования по фигурному катанию, здесь даже устроили настоящий каток.
Но сейчас, впервые в ее жизни, Большой зал показался принцессе маленьким и тесным. Ровная очередь, выстроившаяся снаружи, никак не подготовила ее к давке и хаосу внутри. Даже после коронации Эльзы, когда все жители деревни собрались на главной площади, чтобы поприветствовать свою новую правительницу, толпа не казалась такой подавляющей и тесной. Хотя, возможно, людей было ровно столько же, просто радость, очевидно, занимает меньше места, чем страх. Каждый голос, который могла различить Анна среди этой напряженной какофонии звуков, был надломлен пронизывающим, непередаваемым страхом.
– Все пропало! Весь мой урожай!
– Мои коровы! Они не могут проснуться!
– Ни разу такого не было за все мои прожитые годы! Как будто сама земля восстала против нас!
– А может, на нас напала нортулдры?
– Как бы не так, – проворчал кто-то. – Король Рунард, мир его праху, позаботился о том, чтобы они никогда больше не беспокоили Эренделл.
– Что же случилось с моими животными?..
Окна зала были распахнуты настежь, иначе здесь можно было бы просто задохнуться. Снаружи доносился странный шум. Казалось, что за стенами зала вдруг появился зоопарк, в котором почему-то толпу детей одновременно учат играть на самых разнообразных музыкальных инструментах. Выглянув в окно, девушка пришла в ужас. Двор был так же полон, как и этот зал, но кроме встревоженных людей здесь были еще и животные. Овцы бродили, не слушаясь своих пастухов, чьи собаки, обычно такие спокойные и выдрессированные, казались рассеянными. Все звери, вне зависимости от вида и породы, выглядели как ходячие призраки, их мех и шкуры отливали бледной сединой, многие вертели головой, будто преследуя кого-то взглядом. И только за то недолгое время, что принцесса смотрела в окно, корова и две лошади одна за другой вдруг опустились на колени. Их глаза были большими и черными, словно куски угля, их пасти были полуоткрыты, а языки высунуты. Не прошло и минуты, как они так же по очереди погрузились в глубокий сон.
