Но Пашка соглашается, снова кивая головой. Молчу, не зная, что еще придумать, чтобы хоть немного вывести его из себя. Может он тогда откажется от своей дурацкой затеи с этим переездом?
— Три и четыре будут? — Балабанов поднимает обе брови вверх.
— Никаких походов в рестораны и твоих идиотских подкатов, — произношу первое, что приходит мне в голову.
— Почему? — брови парня так и остаются приподнятыми, а вот глаза округляются.
— Ты свой вопрос адресуешь к третьему или четвертому пункту?
— К обоим, — усмехается Павел.
— Про совместные походы я уже объясняла, — тяжело вздыхаю.
— А подкаты?
— Обойдешься, — зло выдаю, а Макс начинает смеяться, глядя на брата.
Павел обнимает его рукой за шею и притягивает к себе, опуская голову.
— Если не будешь слушаться Дарину, башку оторву, — шипит прямо в ухо мальчику. — Хоть одна жалоба поступит либо от Дарины, либо от классной руководительницы, даже интернат тебя не спасет, всё понятно?
— Понятно, — хрипит в ответ Максим, после чего Паша выпускает его из своей железной хватки.
— Прямо чувствую себя современной Мери Поппинс, — произношу, в голове уже представляя себя строгой воспитательницей.
Кстати, тот еще вопрос, кого мне воспитывать больше придется — Пашку или его младшего брата.
— А это кто такая? — Макс хмурится, а мы с Балабановым переводим на него взгляд.
— Позорище, — произносит парень. — Хоть бы промолчал.
— Книжку, так и быть, читать не заставлю, но на выходных будем смотреть старое кино и просвещаться, — киваю головой, а Макс тяжело вздыхает в ответ.
— А теперь марш в комнату, чтобы к нашему приезду всё блестело, — кричит грозно Паша.
Мальчишка снова улыбается и с довольной физиономией убегает к себе.
— А мы куда-то едем? — аккуратно спрашиваю, глядя в упор на Балабанова.
— За твоими вещами.
— Э-ээ, — тяну, не зная, что ответить, так как в мои планы столь быстрый переезд не входил. — Я думала, завтра.
— Во — первых, завтра я буду занят допоздна, — Паша копирует мой недавний тон, подходит к вешалке и снимает мою дубленку. — У меня деловая встреча, которая в лучшем случае закончится к полуночи. И если ты удумала откосить, — надевает пальто мне на плечи, — то ничего у тебя не получится.
— Я…
— Знаю я тебя, — нагло перебивает меня, продевая мои руки в рукава. — Завтра у тебя дежурство, потом будешь отмазываться совещаниями, а на выходные придумаешь массу отговорок, — и выдает свою шикарную улыбку, глядя прямо мне в глаза. — Обувайся.
Черт! В два счета раскусил, гад такой. Я уже и план на неделю продумала, как отложить свой переезд, а он не дает даже вздохнуть. Ну, Балабанов, ты у меня еще попляшешь!
Бросаю злобный взгляд, надеваю сапоги и первой выхожу в подъезд.
Мы молча спускаемся в лифте, подходим к Пашкиному внедорожнику и садимся в салон. Парень заводит двигатель, пару минут прогревает, после чего трогается с места.
А я кошусь в его сторону, наблюдая за его поведением. Даже не нервничает, тем более, не выходит из себя. Спокоен как удав, да что за черт! Лучше бы поругались, и я бы его послала с этой сделкой куда подальше!
— Скажи мне, Дарина, — прерывает Паша тишину, продолжая смотреть на дорогу. — Неужели совместное проживание со мной тебе так неприятно?
— Не с тобой, а в твоей квартире, — поправляю, придумывая, что бы ему такое безобидное ответить.
— Пусть так, — поворачивает голову в мою сторону. — Но все-таки?
— Я тебе уже объяснила, — вздыхаю, а парень снова отворачивается, внимательно глядя на дорогу. — Дело не в этом.
— До сих пор злишься на меня? — останавливается на красный свет и снова впивается в меня взглядом, поворачивая голову вправо.
— Не злюсь. И согласилась не из-за денег. Просто у меня на работе могут быть очень большие проблемы.
— То есть во всем виновата исключительно работа? — продолжает свой допрос. А я молчу в ответ. Не могу соврать, но и правды всей сказать тоже не могу. — Никто ни о чем не узнает, обещаю. Два месяца, и я тебя отпущу.
И посылает мне очередную улыбку “Даже не возражай”.
Не буду возражать, но в душе какое-то смятение. Еще не переехала, а уже его последняя фраза звучит слишком неприятно и самоуверенно. Два месяца и конец.
Павел
У меня есть всего два месяца, чтобы ее добиться. Вижу, что злится на меня за это дурацкое предложение, а сам в глубине души ликую. Она будет рядом шестьдесят дней. Пусть всего лишь в роли сожительницы или воспитательницы Макса, не важно, главное, что ночи будет проводить в соседней комнате. Правда, не рядом со мной, но это только начало.
Даже боюсь представить Дарину, лежащую на моей кровати. Я готов раздеть ее прямо сейчас в машине, а что же произойдет потом, когда девушка будет спать в комнате по соседству? Наверное, я все-таки переоценил свои силы.
Загорается зеленый свет, я отворачиваюсь от лицезрения девушки, сидящей рядом, тяжело вздыхаю и давлю на газ.
— Кстати, — нарушаю тишину, — раз уж мы живем вместе, то я, как глава семьи, беру все расходы на себя.
Залезаю в карман куртки и достаю оттуда кредитку. Кладу девушке кусок пластика на колени и боковым зрением наблюдаю, как она медленно разворачивается в мою сторону, отрываясь от лицезрения пейзажа за окном. Жаль не вижу ее глаз, но чувствую, что оттуда летят сейчас искры и молнии, готовые разорваться в любую секунду.
— Это что, Балабанов? — произносит чуть ли не по слогам, а я в ответ только усмехаюсь.
Злишься, красавица? Ничего, сейчас добавим экстрима в наши непростые отношения. Уже радует, что не стала комментировать мое заявление насчет “живем вместе” и “главы семьи”.
— Это кредитная карточка, если ты не в курсе, — специально провоцирую её на эмоции. — Я же не всегда могу сопровождать тебя в походах по магазинам, а жить за чужой счет, тем более женщины, не привык. Поэтому настоятельно прошу не делать круглые глаза, а также не возражать, — вижу, как Дарина открывает рот, чтобы выдать что-то нецензурное, скорее всего, и продолжаю: — Только давай обойдемся без лекций и эмоций. Я не посягаю на твою независимость, поэтому воспитательные беседы прибереги для Макса.
Девушка тяжело дышит, а мои глаза так и косятся на ее грудь. Вспоминаю, как она не пускала меня в комнату, расставив руки в стороны. А я не мог оторвать взора от бюста девушки. В голубом бюстгальтере. И коротком халатике. А потом…
Чувствую, еще немного, и пора будет принимать холодный душ. А все эти воспоминания, которые совсем скоро воплотятся в реальность, надо гнать прочь. Боюсь, что моя нервная система не выдержит такого напора.
