— Паша! — вырывается у меня довольно резко. — Чему детей учишь!
— Он тебя еще и не такому научит, — смеется Балабанов, и вместе с Максом покидает квартиру, посылая мне напоследок воздушный поцелуй.
В хорошем настроении приступаю к приготовлению новогоднего ужина. Нахожу какой-то музыкальный канал, и подпеваю нашим звездам, пританцовывая. Балабанов звонит и отчитывается, что всё купил по списку. А также спрашивает, я точно ничего не забыла?
Заверяю, что всё остальное есть, и я с нетерпением жду его дома.
Через двадцать минут заваливается на порог квартиры с двумя большими пакетами. С довольной физиономией рассказывает, что доставил Макса на место, по дороге прочитал лекцию о правильном поведении и последствиях при злоупотреблении алкоголем. Боюсь даже представить, что он нарассказывал мальчику, раз усмехается постоянно. Но будем надеяться, что у Макса тоже голова на плечах имеется, и глупостей он не наделает.
Давно я не отмечала праздники дома. Приготовления, приподнятое настроение и ожидание чуда — кажется, это все было сто лет назад. В последнее время местом проведения торжественных мероприятий стали кафе и клубы, в окружении подруг и крайне редко мужчин, которые каким-то образом “забредали” в нашу жизнь.
И вот сейчас, стоя у плиты, понимаю — вот оно, семейное счастье, которого мне не хватало всё это время. Точнее раньше я даже предположить не могла, что домашние хлопоты могут приносить столько удовольствия.
Пашка крутится рядом, помогая мне то перемешать салат, то нарезать мясо. Конечно, больше мешает, путаясь под ногами, то хватая за попу, то прижимая к столу, но это так приятно, что даже ворчать не хочется.
— Вкусно, — произносит, когда даю ему попробовать салат из морепродуктов. — Кстати, готовишь ты отлично. Я поначалу переживал по этому поводу, но теперь, — разводит руками и смеется.
— Договоришься у меня, — грожу ему пальцем, но он ловит мою руку, прижимая меня к себе. — Спалю мясо, будешь есть одни угольки.
— Из твоих рук я готов есть всё, что угодно, — произносит с придыханием, закатывая глаза.
— Балабол, — бью его легонько пальцем по носу, и вырываюсь из объятий. — Ты мне снова мешаешь, — отворачиваюсь назад к столу, но Пашка уже прижимается к моей спине.
— А может, ну его, это праздничный ужин, — приспускает немного с моего плеча футболку и целует, нежно прикусывая кожу. Сначала шею, затем его губы не торопясь двигабтся к тому самому оголенному плечу. — Закажем еду в ресторане, нам все доставят, — говорит голосом с хрипотцой.
А другая рука уже нагло залезает под футболку, гладит живот, поднимаясь выше.
— Так, — бью по наглой мужской руке, после чего поворачиваюсь к Пашке лицом. — Или ты сейчас прекращаешь меня соблазнять, дав возможность закончить приготовления, и тогда тебя ждет незабываемый праздник вместе с десертом, или я сейчас всё бросаю, но ты остаешься без романтического ужина, — тычу пальцем ему в грудь. — И без подарка. Выбирай.
— То есть ультиматум? — хмурится Балабанов, все еще не выпуская меня из рук. — До нового года я не пристаю?
— Да, — киваю утвердительно головой.
— А если ты будешь ко мне приставать, тоже нельзя? — ехидно улыбается, прищуривая один глаз.
— Нельзя, — отрезаю категорично, — потому что я приставать не буду.
— Ладно, — медленно убирает руки с моей талии, а я усмехаюсь, глядя, как Пашка вздыхает тяжело и как-то невесело. — Посмотрим, какая ты стальная леди.
Ведет себя, как обиженный мальчишка, но так смешно при этом выглядит, что даже злиться не могу. Продолжаю заниматься приготовлением праздничного ужина, а Пашка…продолжает путаться у меня под ногами, то случайно дотрагиваясь до груди или попы, то обнимая, вроде как отодвигая в сторону, так как не может дотянуться до ложки или ножа. При этом делает такие невинные глаза, а после поднимает обе руки вверх “Это не я — я не пристаю”. И как можно на него злиться или обижаться?
Когда за окном уже непроглядная темень, хотя часы показывают всего лишь начало шестого вечера, Балабанов заставляет меня оторваться от кухни и вздремнуть.
— Иначе после бокала шампанского свалишься под ёлку и захрапишь — кто тогда мне будет подарок дарить? — произносит строгим тоном и тянет меня в спальню.
— Какой ты корыстный, — усмехаюсь в ответ. — Я-то, наивная, думала, что заботишься исключительно о моем здоровье, а ты…
— А я хочу еще получить свой десерт, — заводит в спальню и укладывает на кровать. — В Новом году. Но чтобы был он свеж, бодр и румян, а не растаял от одного прикосновения. Спи, давай.
И укладывается рядом, прижимаясь к моей спине, так как лежу я на боку. Пытаюсь вырваться или хотя бы отодвинуться, но руки крепко держат меня за талию.
— Ты слишком громко сопишь мне в ухо, — в очередной раз попытка освободиться и отползти в сторонку не приносит успехов.
— Если ты и дальше будешь крутить своей очаровательной задницей, то десерт я съем раньше срока, — ворчит, залезая рукой под мою футболку.
— Балабанов, — шиплю в ответ.
— Спи, сказал. И не дразни меня.
Хоть я и возмущалась тем, что мне мешает его сопение, именно оно через какое-то время убаюкивает, и я засыпаю. Рядом с любимым мужчиной. Да так крепко, что чуть не просыпаем праздник — первый совместный Новый год.
* * *
— Ну, ты и копуша, — громко ворчит Пашка, открывая бутылку шампанского. — Дарина, давай быстрее. Сейчас уже президент речь свою начнет толкать, а ты еще марафет до сих пор не навела.
— Не мешай, а то тушью в глаз попаду, — кричу ему в ответ, хоть Балабанов находится в нескольких шагах от меня.
Слава Богу, стол успели накрыть вовремя, а то бы сидели перед телевизором с двумя салатами и фруктовой нарезкой. Журнальный столик хоть и небольшой, но с двумя стеклянными ярусами, поэтому все наши скромные блюда поместились. Непривычно, конечно, и тесно, но зато так романтично.
Заканчиваю красить ресницы, быстро провожу блеском по губам и бегу к дивану, где сидит Паша и разливает шампанское по бокалам. В черных стрейчевых брюках и белой рубашке с расстегнутыми двумя верхними пуговицами он выглядит потрясающе. Безумно сексуально. Так и хочется дальше расстегнуть эти злосчастные пуговицы на его рубашке и провести по голой груди рукой.
Энергия во мне бьет ключом после продолжительного отдыха. Но надо держать себя в руках — еще ж подарок дарить, который, надеюсь, Пашке понравится. Что там говорила моя подружка — позу и место выбирает он? Боюсь даже представить, до чего дойдет Пашкина фантазия.
Чулки с новым нижним бельем надела заранее. Но пока ограничилась строгим светло-бежевым платьем до колена. Зато в комплекте с туфлями на высоком каблуке. И, кстати, обнаружила новую деталь в своем гардеробе. Уверена, что утром этих вещей не было, а значит, Балабанов притащил их сегодня в обед, после того, как отвез Макса. Неужели догадался о моем подарке? Раз так, доставлю ему удовольствие и надену то, что он купил, как я понимаю, для меня.
