Святочные рассказы нужно было писать по заданному сценарию, который предполагал определенный набор готовых штампов и приемов, поэтому авторам было трудно развернуться и проявить творческую фантазию. Да и тематика крутилась вокруг одних и тех же проблем, подчеркивающих связь реального и потустороннего мира, роль случая в человеческой судьбе и фатализм происходящего. Далеко не все авторы могли творить в таком стиле, как написана «Ночь перед Рождеством» Гоголя (это произведение считается эталоном русского святочного рассказа), поэтому истории были немного похожи друг на друга и не отличались красотой слога. Не случайно эту литературу называли «массовой беллетристикой», которая составляла основное чтиво подписчиков газет и журналов. Интересно, что именно на подобном фоне создавали свои великие произведения классики русской литературы, и некоторые из них с печалью отмечали, что жанр рождественских историй постепенно деградирует. Николай Лесков писал: «Форма рождественского рассказа сильно поизносилась».
Святочные рассказы постоянно подвергались критике и насмешкам, что нисколько не повлияло на их популярность, к тому же многие русские писатели продолжали работать в этом стиле. Гениальные произведения Н. С. Лескова «Маленькая ошибка», «Отборное зерно» и «Штопальщик» вносят в традиции жанра новаторские черты. Писатель переосмысливает суть рождественского чуда и приближает его к реальности – при этом святочные события оказывают решающее влияние на судьбы героев, заставляя их переосмысливать нравственные ценности и сделать судьбоносный выбор. Современные литературоведы считают, что именно Лесков своим творчеством и возродил жанр рождественской литературы, выявив в нем скрытые возможности и нерастраченный потенциал. Святочные рассказы Чехова «На пути», «Ванька», «Бабье царство» выходят за границы жанра и придают рождественскому чуду трагичный оттенок несбывшихся надежд. Особенно ярко это проявлено в рассказе Достоевского «Мальчик у Христа на елке», смысл которого заключается в том, что счастливая жизнь возможна только на небесах.
В жанре святочных рассказов работали и другие русские писатели – Бунин, Куприн, Салтыков-Щедрин, Горький и Сологуб. Каждый из них обогатил это литературное направление новыми идеями, напоминая читателям о смысле жизни и вечных ценностях бытия. Ярким примером идеального святочного рассказа стал «Тапер» Куприна, в котором писатель поведал о реальном чудесном событии, свершившемся на Рождество, когда бедный, но талантливый мальчик получил возможность учиться музыке благодаря помощи известного композитора.
Поскольку рождественское чтиво было слишком шаблонным и не давало возможности для творческого самовыражения, в литературе конца XIX – начале XX века появилось новое направление – пародия на святочные рассказы. Юмористические опусы, высмеивающие героев, сюжеты, авторов и читателей подобной литературной продукции, вызвали новый интерес к жанру календарной литературы.
СВЯТОЧНЫЕ РАССКАЗЫ СОСТАВЛЯЮТ ТОТ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПЛАСТ, КОТОРЫЙ НАЗЫВАЕТСЯ МАССОВОЙ БЕЛЛЕТРИСТИКОЙ. ОНИ СЛУЖИЛИ ОСНОВНЫМ «ЧТИВОМ» РУССКОГО РЯДОВОГО ЧИТАТЕЛЯ – НА НИХ ВОСПИТЫВАЛСЯ И ФОРМИРОВАЛСЯ ЕГО ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ВКУС.
Никифор Крылов «Русская зима», 1927 год
Дореволюционная открытка: «Выпьем чайку, позабудем тоску»
Открытка «Рождество на фронте», 1915 год
Мятежные события начала XX века (Русско-японская война, революция 1905 года, Первая мировая война, Октябрьская революция) придали святочным рассказам новое настроение. На фоне народных потрясений и смуты создавались различные политические партии, каждая из которых имела свое издание, и рождественские истории фигурировали в них с завидным постоянством. А поскольку доносить политические идеи до народа лучше всего в удобной для него форме, в уста героев литературных произведений вкладывались политические лозунги в зависимости от того, к какой партии принадлежали издатели. Рассказы пропагандировали сострадание, милосердие, любовь к ближнему, защиту старого порядка и монархического строя или, наоборот, призывали к свободе и переменам. Изучение литературы, написанной в этом жанре, дает полное представление о политической ситуации в стране, выраженной завуалированным и метафоричным языком, что всегда было характерно для русской литературы. Однако ухудшение ситуации в мире повлияло и на святочные рассказы, которые стали терять свой оптимизм, веру в чудо и победу добра.
В начале XX века в русской литературе появилось новое направление – модернизм, который слегка приукрашивал мир, используя метафоры и необычные образы. Хаос и абсурдность бытия, несвобода и бессилие перед роком – эти идеи, которые в то время витали в воздухе, воплощались в творчестве модернистов. Одновременно в среде интеллигенции усиливался интерес к духовности, и писатели обратили внимание на религиозную тематику. Все эти новые течения и веяния находили свое отражение в святочных рассказах, которые под влиянием модернистов менялись до неузнаваемости.
В рассказе Валерия Брюсова «Дитя и безумец» идея поклонения младенцу Иисусу доводится до абсурда, а поиск Бога приводит героев в психиатрическую больницу. Однако сквозь мрачную окраску действительности проступает свет и чистота душевного мира девочки и безумного старика, для которых вифлеемские события являются не абстрактными символами, а частью повседневной жизни. В рассказах Алексея Ремизова появляются сказочные сюжеты и новые трактовки народных сказок с религиозной окраской, которые преподносятся как святочные рассказы.
С началом Первой мировой войны рождественские истории переносятся на поля сражений – военная тематика переплетается с сюжетной линией святочных событий, и рождаются необычные образы. За три военных года страна пережила три Рождества, и в рассказах появились эпизоды рождественских праздников, которые отмечались в окопах под свист пуль и грохот снарядов, описывались случаи чудесной помощи небесных заступников во время боя, звучала ностальгия по настоящему домашнему Рождеству… В сатирических рассказах Аркадия Бухова можно увидеть рождественскую елку в окопах, а занимательные истории Алексея Маслова «Военные на войне. Святочные рассказы» высоко оценил А. П. Чехов. К Рождеству готовились специальные выпуски журналов «Святки на позициях», которые отправлялись на фронт, где их зачитывали до дыр солдаты и офицеры.
После Октябрьской революции святочные рассказы постепенно покинули страницы периодических изданий – сначала из них были изъяты все рождественские сцены и чудеса, а затем они и вовсе канули в Лету. Робкие попытки возродить этот жанр заканчивались провалом, поскольку сюжеты историй оставались поверхностными и не затрагивали глубинных основ святочной тематики. Во время Гражданской войны рождественские рассказы снова приобрели политическую окраску и использовались в борьбе против большевиков – например, первый номер журнала «Сатирикон» за 1918 год был полностью посвящен этой теме.
