— Где… Где? Где мой сын? Принесите его ко мне…
Женщина побледнела, потом её лицо и шея пошли пятнами, она вырвала свою руку и резко ответила:
— Сейчас позову Анну Алексеевну.
Страх ядовитой змеёй сжал горло, мне стало трудно дышать.
«Что-то произошло?»
«Нет, нет, нет! Не может быть! Всё было хорошо! Она сказала, что всё будет хорошо!»
В палату вошла заведущая и села рядом со мной.
— Светлана Михайловна, — произнесла она каким-то деревянным голосом. — Прошу вас только не волноваться…
Я приподнялась на локтях и уставилась на неё страшным и даже безумным взглядом.
— Где. Мой. Сын? — спросила по слогам, чувствуя, как трясусь вся, а грудь болит и ходит ходуном, так часто я дышала.
— Пока мы делали кесарево, ваш ребёнок снова перевернулся и пуповина обвилась вокруг шейки… — произнесла она устало.
«Что? О чём она говорит? Этого не может быть!»
— Мы сделали всё, что могли… Нашей вины здесь нет. Мне очень жаль…
Она говорила что-то ещё, но её слова превратились для меня в пустой звук. Я не слышала эту страшную женщину. Я слышала только гул, переросший в звон.
Мне казалось, что я задыхаюсь в этой чудовищной палате. Мне хотелось на воздух! Мне хотелось кричать, но с губ срывался лишь стон… Щёки защипало от горячих слёз, которые подобно кислоте оставляли рытвины на моей коже…
Сначала я не поверила и когда, нашла в себе силы, закричала:
— Не верю!!! НЕТ! Мой сын не мог умереть!!! Отдайте мне егоооо!!!
— Успокойтесь, прошу вас…
— Что вы с ним сделали?! Это всё вы! Вы убили моего ребёнка!!! Я не верю!!! Я не верю ни одному вашему слову!!! Отдайте мне моего сына!!! Верните его!!! Где он?!!! Где мой мальчик?!!!
Моя истерика прекратилась с уколом сильного успокоительного.
Когда я снова пришла в себя, то уже не кричала. Всё сказанное обрушилось на меня невыносимо-тяжёлым грузом, что сердце сжала такая боль и пронзила такая тоска, что мне мгновенно захотелось умереть.
Мне кажется, столько слёз, сколько я выплакала в тот день, у меня не было за всю жизнь… Я так думала…
Но когда, на мои слова, что я не верю, мне показали тело моего сына… Мне кажется, в тот момент меня не стало…
Глядя на тельце своего малыша, я чувствовала, как сжимается моё сердце, которое так и не познало счастья материнства. Слёзы лились не переставая…
Я хотела взять его на руки, но мне не позволили.
Лишь тронула его маленькую холодную ладошку, и моя душа начала замерзать, холодело моё сердце.
Что может быть страшнее этой потери?
Всё кончилось, рухнуло, разбилось! Больше нет моего сына, а значит, больше нет и меня.
Я как во сне говорила с мужем, как сомнамбула получила выписку. Не понимала, что происходило дальше.
Похороны, чьи-то соболезнования, какие-то ненужные слова, холодная земля, которой засыпали гробик моего малыша…
Моя психика реагировала на всё с каким-то отупением, организм, таким образом, спасал меня и защищал. Боль потери была настолько сильна, что моё сердце могло просто разорваться…
Я словно смотрела фильм. Глядела, как закапывают могилку, слышала стоны и плач знакомых лиц. Муж плакал, и всё время что-то бормотал себе под нос.
И когда, всё было кончено. Я упала в обморок.
* * *
Светлана
Моё счастье было разрушено и похоронено вместе с любимым сыном.
С мужем я развелась через полгода.
Нет, инициатором развода стала не я.
Мой Рома… Хм… Уже не мой… Он признался, что уже полтора года живёт двойной жизнью. У него родилась дочь от женщины, которую он встретил у себя на работе.
У них всё хорошо и он хочет уйти к ней насовсем – жениться на ней и начать всё сначала.
— Ты уже давно начал всё сначала, — сказала ему.
— Света, ты ведь всё понимаешь, — вздыхал он и строил несчастную гримасу, но мне было всё равно.
Моё сердце и душу не волновали его терзания совести, если таковые были, мне было плевать на его новую семью. Немного корёжила мысль, что у той, другой дочь родилась и почему-то не умерла, как мой мальчик.
«Почему такая несправедливость? Почему, кто-то живёт, а кто-то должен умереть?»
— Уходи, — сказала ему. — Я дам тебе развод, Рома.
— Я знаю, что дашь. Знаю, Света… Но…
Посмотрела в его глаза, которые когда-то считала красивыми и удивительными – серо-зелёные. Но сейчас, они больше напоминали мне болото – вязкое, лживое, гниющее.
— Что? Говори уже, — сказала резко.
— Квартира, Свет. Я хочу вернуть свою половину… Если ты помнишь, то я тоже брал кредит и выплачивал из своих средств…
«Как у него только язык повернулся…»
— Хорошо. Мы разделим квартиру, — не стала спорить. Просто не было сил и желания.
— Машину не стану забирать, — произнёс он так, словно одарил меня великой милостью.
— Спасибо, — сказала сухо. Хотя, это ведь я купила машину – на свои деньги. И Рома об этом знал.
Гадко и мерзко стало внутри.
«Неужели я любила этого человека?»
Когда Роман ушёл от меня, когда мы развелись и поделили квартиру, я окончательно осталась одна.
Только мама с братом поддерживали меня издалека – телефон и скайп.
Брат вернулся инвалидом после Чечни, и мать уже много лет ухаживала за ним. Отец умер семь лет назад.
Мои родные жили далеко, в самой глуши, и с каждым днём я понимала, что хочу туда – к ним, на родную землю. Хочу снова стать маленькой и зарыться в мамино плечо, чтобы исчезли все мои печали и боль.
Волна отчаяния и тоски накрывала меня каждый день, но особенно плохо мне было ночами. Я кричала и рыдала, захлёбываясь в своём горе… Я ненавидела весь мир и винила всех, у кого есть дети…
Мне казалось, что судьба поступила со мной крайне жестоко и несправедливо… Ведь я никогда не поступала плохо, я всегда жила правильно… Тогда, за что? Почему?
Ответом мне была тишина.
Я помнила своего малыша каждый день, и каждый час. Моя душа горела огнём, а разум будто плавился от горя.
Каждый день я сходила с ума…
Кто говорит, что время лечит – тот, значит, никого из близких не терял…
Глава 2
Год спустя
Светлана
— Опять ты читаешь эту ерунду, — проворчала я, глядя на то безобразие, что нашёл мой брат в интернете.
