Господи! Не допусти!
Северский – болван и кретин!
— Я не понимаю вас! — воскликнула с горячностью. — Почему вы именно во мне видите врага?! Клянусь вам! Это не моих рук дело! У вас же в доме повсюду видеокамеры, вы видите, что я делаю, с кем общаюсь, когда и кому звоню! Я из дома-то никуда не выезжала в эти дни и даже маме с братом не звонила! Почему вы мне не верите?!
Он сузил свои чёрные глаза и посмотрел на меня долгим взглядом, а потом проскрежетал:
— Как долго ты намерена испытывать моё терпение?
— Что? — не поняла смысла его слов.
— Ты ведь не сдашься, верно? И попробуешь другим способом женить меня на себе, так, Света?
Он вдруг совсем близко приблизился ко мне и наши тела соприкоснулись.
Я сделала шаг назад, но Северский вдруг схватил меня за руки и резко дёрнул на себя, впечатывая моё тело в своё стальное.
Я запаниковала.
— Что вы ссс-собираетесь дд-делать? – произнесла я, заикаясь и пытаясь выдернуть свои руки из его железной хватки.
— Я тоже задаю себе этот вопрос, – прорычал он, наклоняясь ко мне. – Думаю, мне следует позвонить нужным людям и отдать тебя под следствие. Это ведь уголовное дело, Света.
— Вы не посмеете… Я не виновата… Клянусь вам!
— Думаешь, не посмею? – его руки как клещи сильнее сомкнулись на моих запястьях, что останутся синяки.
— Вместо того, чтобы наезжать на меня и обвинять в этом кошмаре, вы бы лучше занялись поиском настоящего преступника! — прокричала я скороговоркой и уже тише добавила: — Клянусь своим сыном, Дмитрий Мстиславович, я не делала этого. Поверьте мне, умоляю вас… Кто-то желает вас напугать или предупредить… Но это сделала не я.
Во рту у меня пересохло.
Неожиданно его взгляд изменился, и это новое чувство привело меня в ещё больший ужас, чем его предшествующая ярость. Во взгляде Северского появился голод и неистовый гнев.
Мне стало трудно дышать, а руки занемели, с такой силой Северский их сжимал. Мои губы приоткрылись в попытке сделать вдох, как вдруг, мужчина рыкнул, словно настоящий зверь и в следующее мгновение он впился поцелуем в мой рот.
Я была настолько ошеломлена, что даже не подумала сопротивляться. И тогда он отпустил, наконец, мои руки и прижал меня к своему телу.
Первое мгновение я провела в шоковом состоянии, ну а потом, мои руки взметнулись, и я упёрлась в его плечи, пытаясь оттолкнуть. Но с тем же успехом, можно было толкать горы.
Его поцелуй был грубым, болезненным и подавляющим.
Но вдруг, Северский также резко оторвался от меня.
Моя рука взметнулась, чтобы влепить ему пощечину, но была с лёгкостью перехвачена его сильной ладонью.
— Не стоит этого делать, Света, — негромко предупредил он меня. Потом выпустил мою руку и добавил: — Завтра пройдёшь проверку на полиграфе. Теперь иди.
Я не могла поверить в происходящее. Это какое-то глупое недоразумение.
Неужели, такой человек, как Северский и правда, решил, что я подложила ему муляжную бомбу?!
Тряхнула головой и взяла себя в руки.
На ватных и негнущихся ногах я вышла из его кабинета.
Как добралась до своей комнаты, я даже и не помню. Медленно добрела до своей кровати и без сил рухнула на матрас. Зажмурила глаза и беззвучно заплакала.
Глава 20
Светлана
Очнулась я, как от толчка. Распахнула резко глаза и обнаружила, что надо мной стоит Северский. Несколько секунд я просто хлопала глазами, не понимая со сна, как реагировать на его появление, и реален ли он, или же Дмитрий мне привиделся?
А потом, вспомнив предшествующие события, выдохнула и резко села в постели, гневно взглянув на мужчину.
Стояла глубокая ночь.
Северский стоял надо мной и хмурился.
Мне снова стало страшно.
— Что случилось? — спросила у него. — Или вы пришли в чём-то ещё меня обвинить?
— Иди за мной, — сказал Дмитрий сухо и вышел из спальни.
Протерев лицо ладонями, я сглотнула и, подавив приступ паники, выбралась из кровати, накинула на себя халат и последовала за Северским.
Очень надеюсь, что он не собирается вести меня на какие-нибудь пытки.
Мы спустились вниз и прошли в его кабинет.
К моему удивлению, никого кроме нас в кабинете больше не было.
Пока не было.
— Садись, — снова коротко распорядился Дмитрий, и сам опустился в гостевое кресло.
Внимательно посмотрела на него и села напротив.
Сказать по правде, Северский выглядел уставшим. Но уставшим не в физическом плане, а будто на его плечи опустилась титановая плита из проблем, и он бесконечно устал её удерживать.
Я сидела молча, но напряжение моё было так велико, что казалось, я вот-вот взорвусь, настолько мне было страшно. Что ещё он придумал? Или в какую ложь он про меня теперь поверил?
— Муляжная взрывчатка – дело рук Ники, — вдруг проговорил Северский упавшим голосом. — Мы выяснили, кто именно подложил, и какие люди сделали заказ на этот «розыгрыш». Ника обратилась к одному очень влиятельному человеку, у которого имеется на меня «зуб». Не знаю, что конкретно она наобещала ему или что он потребовал взамен, но факт остаётся фактом, что…
Она поднял на меня взгляд и договорил:
— Ты была права, Света. Никак и тот человек специально сделали всё так, чтобы я узнал, кто это сделал.
Сделала глубокий вдох и, выдохнув, произнесла:
— Дмитрий Мстиславович, вы не мне это должны рассказывать. Нужно звонить в полицию и принимать меры! Это же… этот розыгрыш – это ведь… предупреждение, верно?
Северский хмыкнул.
— Ты очень умная и прозорливая, Света. Да, этот «розыгрыш» является предупреждением, что если я не выполню условия Ники и дело, которое я сейчас веду, завершу не в пользу тех гнилых людей, то… — он взмахнул руками, а потом хлопнул ими по своим коленям. — То, скорее всего, однажды, меня будет поджидать уже настоящая бомба.
Я не смогла усидеть на месте и вскочила с кресла.
— Вы что-то задумали, — сказала я ему, прищурившись. — И скажите мне, вы уже сообщили о происшедшем в полицию? Если нет, то почему? Меня вы активно пугали тем, что сдадите в руки органам.
Он слабо улыбнулся и ответил:
— Никуда бы я тебя не сдал, Света. И нет, я не звонил в полицию. Есть люди, которые не по зубам ни полиции, ни другим властям, потому что они сами – власть.
— Кто же это? — спросила шёпотом.
— Тебе не стоит знать имя этого человека. Хватит уже и того, что я собираюсь тебя втянуть во всё это…
