С похитителями вступать в переговоры бесполезно.
Это знает любой служитель закона. Но когда дело касается дорогого тебе человека, всё, чему нас учили, отходит на второй план.
И чтобы я не попался на удочку этой скотины, я должен найти Свету до восьми. Потому что Рогозин не отпустит её. Не отпустит…
В пять двадцать появилась информация, что была обнаружена машина, которая отъехала от заброшенного завода как раз за час до того, как мы туда заявились! Из сведений об автомобиле стало известно имя владельца. Любопытно, что владелец авто давно уже был мёртв.
— Мы нашли его! — вскочил из-за стола сотрудник органов. — Спутники уловили нужный нам автомобиль!
— Где? — рявкнул я и схватил парня за грудки. — Ну же! Отвечай!
— Эй! Эй! Дмитрий Мстиславович, успокойтесь! — оторвали меня от парня.
— Вот… — проговорил молодой специалист. И назвал адрес.
— Ещё одно заброшенное место, — процедил сотрудник органов. — Мы должны были догадаться и прочесать все заброшенные места.
— Не будем тратить время! — сказал резко и, надев кобуру с пистолетом, бросился на выход.
Но возле двери меня остановили.
— Дмитрий Мстиславович, лучше оставьте оружие здесь. Стрельбу и задержание мы берём на себя. Вы сможете расквитаться с этими уродами по-своему, по-тихому.
Сжал кулаки, но усилием воли поборол в себе гнев.
Он прав.
Отстегнул пистолет и вернул его обратно в сейф.
— Теперь можем ехать, — разрешили мне.
Но для того, чтобы свернуть шею этим гнидам, мне пистолет не нужен.
* * *
Светлана
Мне кажется, что я умирала…
Холод оставил меня, и даже боль ушла. Я хотела уже лишь одного – заснуть.
Не знаю, как и когда, но я выронила из рук кусок арматурины и шаря по холодному полу так и не смогла её найти.
Сил не осталось даже на слёзы.
Потом, возможно, лишь в моём воображении, раздались какие-то звуки и голоса.
Мне казалось, что кто-то зовёт меня.
— Света…
Какой знакомый голос…
— Света!
Голос тал приближаться.
Раскрыла глаза и просипела:
— Я… здесь…
Но меня вряд ли кто-то услышал.
Неожиданно дверь распахнулась.
— Света!
— Дима… — прошептала одними губами.
И слёзы хлынули настоящим потоком, словно во мне прорвало целую плотину.
Он поднял меня на руки, прижал к себе и сказал:
— Нашёл тебя. Нашёл. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо.
Сил не было даже обнять его. Но зато я смогла сказать важные слова, прежде чем уплыть в спасительную тьму.
— Я люблю тебя…
Глава 26
* * *
Две недели спустя
Светлана
Меня выписали из клиники, велев побольше отдыхать, есть и пить. Воспаление лёгких – это не простая штука.
Но сегодня я была в хорошем настроении не только потому, что меня выписали, но и от новостей, которые принёс Дима.
Рогозина и всех, кто его прихвостней, наконец, поймали.
Он пытался укрыться в Лондоне, но не учёл одного факта. У Димы оказалось гораздо больше денег и больше власти, чтобы Рогозина выдали нашей стране.
Взявшись за него всерьёз, были вскрыты многочисленные грязные дела этого страшного человека. Наркоторговля, скрытая под видом честного бизнеса. Торговля людьми. Убийства. Шантаж. Подкуп. И многое, многое другое…
И по странному стечению обстоятельств, на пути в родную страну, где вершился бы суд над Рогозиным, последний случайно умер.
Как сказал Дима, он просто неудачно упал и свернул себе шею.
Этого человека больше нет.
Испытываю ли я жалость? Или какие-то другие чувства?
Испытываю. Но не жалость.
Удовлетворение.
Я рада, что нашей семье больше ничего не грозит.
— Кстати, чуть не забыл, — улыбнулся Дима. — Твоя мама звонила сегодня утром.
— И? — напряглась я. — Дима, не молчи, пожалуйста.
— Твой брат встал на ноги. Пока только сделал пару шагов, но он сделал их сам.
Замерла, а потом кинулась мужу на шею с радостным криком:
— Да-а-а-а! Спасибо, спасибо, спасибо тебе! Это всё благодаря тебе!
— Не благодари, — остановил он меня. — Это не ты должна благодарить. А я.
— За что? — не поняла его. — Это ты дал мне новую жизнь. Ты дал мне всё!
— Наоборот, — произнёс он. Взял мои руки в свои, поцеловал и сказал: — Это я благодарен тебе за Филиппа, за семью, за твою верность, нежность и за то, что ты… любишь меня.
— Дима… я… — начала было я, но он приложил мне палец к губам, призывая замолчать.
— Просто хочу сказать, что всё, что произошло между нами, начиная с той самой первой встречи в моём кабинете и последующие события… Это было как будто дано нам свыше. Эти препятствия. Сложности. Ты показала себя, Света. Во всей своей красе. Показала свою силу. Любовь матери. Ты преданно и верно чтишь своё слово. Ты… невероятная… Я полюбил тебя, Света. И понял, что люблю, когда Рогозин тебя похитил. Один Бог знает, что я пережил за те несколько часов.
Открыла было рот, но Дима снова не дал сказать.
— Молчи. Ничего не говори. Я знаю, что ты тоже меня любишь. Просто я должен был сказать тебе и о своих чувствах. А ещё… Хочу попросить у тебя прощения.
— За что? — спросила одними губами.
— За всю ту боль, через которую ты прошла. За все слёзы, что пролила. За всё, что делало тебя несчастной. Я хочу с сегодняшнего дня, чтобы мы начали с чистого листа. По-настоящему. Что скажешь?
— Я только «за», — был мой ответ.
— Прекрасно. Тогда поехали домой. Филипп очень скучает по тебе.
— А как я по нему соскучилась!
Мы покинули клинику, и уже подойдя к машине, я спохватилась, и сказала мужу:
— Дима! Мне нужно вернуться. Я забыла цветы, что ты вчера принёс!
— Пусть останутся в палате, — махнул он рукой.
— Ну уж нет. Эти белые розы мои! — засмеялась я. — Я быстро!
— Хорошо. Жду тебя в машине.
Я только-только зашла в холл клиники, как тут же произошёл взрыв.
Будто в замедленной съёмке, я обернулась и забыла, как дышать.
— Дима… — прохрипела сдавленно.
