Отец подошёл к кровати и забрался на неё. Как в плохой шутке, он повалился на перепачканные кровью простыни. «Так тебе проще? – спросил он. – Именно поэтому ты никак не можешь избавиться от воспоминаний обо мне. Почему ты на них так зациклена?»
В этот момент из платяного шкафа, ковыляя, вышла фигура. Это была Ванесса Спрингс, одетая в вызывающее бикини. Грудь и живот были изуродованы ножевыми ранениями. Она направилась в сторону Макензи сексуальной походкой. Когда она ей улыбалась, через нижнюю губу лилась тонкая струйка крови. Она положила одну окровавленную руку Макензи на плечо, а вторую засунула в лиф от бикини. Она достала белый квадрат бумаги с пятнами крови.
Макензи взяла его и совсем не удивилась, когда поняла, что это было.
Визитная карточка. Антикварный магазин Баркера.
«Макензи, – с кровати сказал отец. Сейчас он был бледен и безжизненен. Он выглядел так, как выглядел в ту секунду, когда она ещё девочкой, много лет назад нашла его тело, – чего ты, чёрт возьми, ждёшь?»
Он начал смеяться, и его примеру последовала Ванесса Спрингс. Изо рта её лилась кровь, пачкая пол и ноги Макензи.
Она резко открыла глаза. Сердце бешено стучало в груди.
В приступе паники она посмотрела на кровать, ожидая, что лежит на окровавленных простынях в спальне Джоша и Джули Куртц. Но Макензи была в своём номере, пытаясь поспать, как рекомендовал ей Эллингтон. Вдруг она поняла, что слышит звонок телефона. Её разбудил не кошмар, а звонок.
Потянувшись к сотовому, она взглянула на часы. На циферблате было 6:46.
«Алло», – сказала она, взяв трубку и пытаясь звучать бодрее, чем она себя чувствовала.
«Привет, агент Уайт, – сказал грустный мужской голос. – Это Ли».
Было странно слышать голос Харрисона. Именно поэтому Макензи подумала, что всё это ей снится. Как ни странно, первое, что пришло ей в голову, было: «Я же просила… называть меня Макензи. Никаких агентов Уайт».
«Знаю. Прости. Послушай… Я звоню, чтобы поблагодарить за то, что уладила все дела, когда мне сообщили о матери».
«Без проблем, – ответила она. – Я всего лишь сделала пару звонков. Как у тебя дела?»
«Хорошо, я думаю. Я сейчас в доме сестры в Арлингтоне. Похороны намечены на завтра».
«Со всем уважением, не стоило звонить мне с благодарностями в шесть сорок пять утра, – сказала Макензи. – Что случилось, Ли?»
«Вчера вечером мне позвонил контакт, к которому я недавно обратился. Это было неофициальное обращение… в обход бюрократических проволочек, но МакГрат его одобрил. Я обратился к нему по поводу дела твоего отца».
Полностью проснувшись, Макензи села в постели: «И ты мне ничего не сказал?»
«Нет. Это был приказ МакГрата, и, честно говоря, я решил, что он прав. Не стоило нагружать тебя новыми гипотезами, когда официально ты не занимаешься этим делом».
Его слова жутко её взбесили, но она понимала, что это было правильное решение. Тем не менее, Макензи не могла избавиться от ощущения, что от неё что-то скрывали.
«Что хотел твой контакт?» – спросила она, пытаясь сменить тему.
«Он сказал, что, возможно, нашёл антикварный магазин Баркера. Он уже давно закрыт, но даже когда магазин работал, то дела у него явно шли не очень хорошо».
«Где он находится?»
«В Нью-Йорке. Сегодня он сделает пару звонков, чтобы подтвердить информацию, а потом свяжется со мной. Послушай… Я пока ничего не говорил об этом МакГрату, решив, что должен в первую очередь сообщить тебе. Я говорю тебе это сейчас отчасти потому, что прошу ничего не предпринимать ещё день-два, как бы сильно тебе ни хотелось поступить по-другому. Если МакГрат сообщит тебе эту новость, попытайся изобразить удивление».
Макензи уже не терпелось скорее во всём разобраться, особенно после последнего ночного кошмара.
«Думай о приоритетах, – сказала она себе. – Сейчас главное – закончить дело свингеров».
«Да, – сказала она, – это я могу».
«Окей. Как там у вас вообще дела? Я слышал, МакГрат прислал мне на замену Эллингтона».
«Так и есть. Дело идёт медленнее, чем я рассчитывала, но мне кажется, мы всё же движемся вперёд. А ты… дай мне знать, если я могу для тебя что-нибудь сделать, когда ты вернёшься в город. Ещё раз прими мои соболезнования по поводу мамы».
Они попрощались, и Макензи встала с постели. Она сняла бельё и быстро приняла душ. Она заканчивала одеваться, когда в дверь постучали. Она посмотрела на часы. Было 7:20.
«Он поздно, – подумала она с улыбкой. – Уверена намеренно, чтобы я могла ещё немного поспать. Если бы он только знал…»
Макензи открыла дверь и увидела на пороге Эллингтона. Он выглядел бодрым. Он улыбнулся ей и протянул один из двух стаканов кофе, которые держал в руках.
«Кофе – это самое главное, – сказал Эллингтон. – Он не ждёт. Что касается завтрака… Я решил, что мы могли бы позавтракать где-нибудь вместе. Ты ведь собиралась завтракать?»
«Отличный план», – ответила Макензи.
В душе и на задворках сознания она не могла перестать думать о том, что нашёл контакт Харрисона, и какова была связь между визитной карточкой и давно забытым магазином в Нью-Йорке.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Он проснулся после семи. Как обычно, он встал с постели не сразу. Иногда ему нужно было время просто для того, чтобы сориентироваться и убедиться, что он помнит, где находится, и что случилось прошлой ночью. Он никогда не пил много, потому что алкоголь затуманивал мысли и замедлял реакцию, поэтому это никак не было связано с похмельем, о котором он много слышал. Для него это было кое-что другое. Всё дело было в сознании. Так он жил уже много лет, с самого детства.
Он почувствовал чужую ногу на своей ноге. Он повернул голову направо и увидел молодую блондинку. Она была полностью обнажена и спала поверх одеяла, слегка прижавшись к нему. Она была очень красива. На щеке виднелся след размазавшейся подводки для глаз. Не сразу, но он вспомнил события прошлой ночи. Они дарили ему одновременно и удовлетворение, и печаль.
Он познакомился с ней в баре, в таком баре, где продают пиво за два доллара и дважды в неделю устраивают женские вечера, где наливают разбавленные водой фруктовые ликёры. С ней познакомиться было легче, чем с другими. Если он правильно помнил, то она сказала что-то о том, что два дня назад её бросил парень. Чувствуя её желание отомстить, он провёл остаток вечера с ней и завершил его визитом к ней домой.
Он не мог сказать, хорош ли был секс. Он его едва помнил. К тому же, как она использовала его, чтобы забыть о бывшем, так и он использовал её в своих целях: ему нужно было сбросить сексуальное напряжение, если он хотел закончить начатое.
Думая об этом, он нежно скинул её ногу с себя и встал с постели. Минуту он смотрел на неё спящую, чтобы убедиться, что она не проснулась. Она не реагировала ни на что вокруг, дышала глубоко и не заметила его отсутствия.
