Сняв последние ремни, я обхватил ее руками, поднимая за плечи с матраса.
– Эмбер, – прошептал я и прижал ладонь к ее щеке. Та оказалась холодной, землистого цвета, и мое сердце бешено застучало. Я прощупал пульс, едва не падая от облегчения, когда почувствовал слабую пульсацию жизни под своими пальцами. Что бы с ней ни случилось, какие бы ужасы они ни заставили ее пережить, по крайней мере, она была жива.
– Эй, – снова попытался я, нежно встряхивая ее, отчаянно желая, чтобы она открыла глаза. – Эмбер, проснись. Ты меня слышишь?
Ответа не последовало. Она не реагировала, просто безжизненно лежала у меня на руках, мое отчаяние возросло.
– Эмбер…
Прислонившись к стене, ведущий ученый покачал головой.
– Она не может тебя услышать, – сказал он, отчего Райли с рыком повернулся к нему. – Сомневаюсь, что сейчас она вообще может что-либо слышать, и не рычи на меня, дракон. Я не один несу за это ответственность. – Он посмотрел на Райли и меня, его узкое лицо вытянулось от злости. – Вы, глупцы, не понимаете, что натворили, – огрызнулся он. – Это была деликатная операция, а вы ворвались и грубо прервали ее, не зная, что стоит на кону. Вы не можете просто выдернуть вилку из розетки, не рискуя при этом навсегда повредить мозг пациента.
– Что вы с ней сделали? – с угрозой спросил Райли сурово.
– Не думаю, что могу рассказать вам об этом.
– Нет? – Райли сильнее прижал ствол пистолета к голове мужчины, его глаза сверкали золотом в ярком свете комнаты. – Тогда, полагаю, в тебе больше нет нужды, так?
– Ну, хорошо, хорошо! – ученый поднял руки. – Я расскажу вам, какой бы толк от этого сейчас ни был. – Он отклонился назад от пистолета и потер лицо руками, очевидно не подозревая, что отступник изо всех сил старается не принять истинную форму и не порвать его на мелкие клочки. Эффект драктилпромазина начинал ослабевать, поскольку мерцающий силуэт темно-синего дракона внезапно взметнулся над Райли на крошечную долю секунды, золотые глаза сверкали от ярости, пока смотрели на ученого, который настолько опрометчиво ничего не замечал.
– Мисс Хилл была… есть… сосуд Старейшего Змия, – начал человек. – Вот почему она настолько важна для организации. Как та, которая является носителем ее крови и ДНК, она генетически сконструирована вместить воспоминания и сознание главы «Когтя».
– Погоди-ка, что? – вытаращился на ученого Райли. – Разделяет ее кровь? Ты говоришь, что Эмбер…
– Дочь Старейшего Змия, да, – ученый кивнул и взглянул на Эмбер, не обращая внимания на побледневшее лицо Райли и ошеломление, заволокшее его глаза. – Они с братом – наследники «Когтя», хотя намерением Старейшего Змия всегда было вырастить дочь ради единственной цели – продления своей собственной жизни. Мы извлекали воспоминания мисс Хилл, чтобы сущность Старейшего Змия без сопротивления смогла завладеть ее мозгом. – Тут он нахмурился, покачав головой, и перевел взгляд обратно на отступника. – Конечно, теперь, когда ты и твои друзья в буквальном смысле угробили такую щепетильную операцию, невозможно сказать, в каком состоянии окажется ее разум при пробуждении. Если она вообще проснется.
Ужас захлестнул меня. Я посмотрел вниз на тело Эмбер, желая, чтобы она проснулась, открыла глаза. Но она лежала у меня на руках, как кукла, голова запрокинулась назад, руки безвольно раскинуты в стороны. Дрожа, я притянул ее ближе, прижался лбом к ее лбу, молясь, чтобы мое мысленное послание достигло ее.
«Очнись, Эмбер, – мысленно произнес я, борясь с чувством полной безнадежности, раздирающим меня изнутри. – Ты слишком сильная, чтобы позволить этому одолеть тебя. Вернись ко мне, подружка-дракон».
Эмбер не ответила.
Эмбер
Я подняла голову и обнаружила, что нахожусь в одиночестве. Пляж исчез. Океан исчез. Я оказалась в центре черной пустоты, тьма окружала меня, словно вакуум. Это не было ночным кошмаром; не виднелось ни теней, стелющихся по земле или парящих в воздухе. Даже земли не было. И неба. Только… чернота.
– Где я? – прошептала я.
Из темноты донеслось тихое рычание.
– Думаю, лучшим вопросом, – произнесло нечто позади меня, – будет «кто?». А также «что за чертовщина?».
Развернувшись, я встретилась лицом к лицу с драконом. С… самой собой.
* * *
Человек уставилась на меня широко распахнутыми глазами. В бьющем издалека свете она походила на испуганного олененка, ошеломленная и боящаяся. Как жертва. Я видела свое собственное отражение в ее глазах, полураскрытые крылья, шея вытянута, чтобы удобнее было смотреть сверху. Это было странным открытием; я видела себя, настоящую себя, лишь раз или два за всю жизнь. Человеческое лицо мне приходилось видеть намного чаще, смотрящее на меня в ответ из зеркал и глянцевых поверхностей, девушку, которая стала настоящей мной.
– Что… за чертовщина? – запинаясь, пробормотала она, отступая на шаг. – Что это? Что происходит?
Я фыркнула. Я пришла в сознание совсем недавно, и даже сейчас чувствовала опьянение и растерянность. Каждый раз, когда они кололи меня одной из этих чертовых игл, тьма поглощала меня, и на какое-то время я переставала осознавать себя.
– Не имею понятия, – сказала я девушке – себе, как полагала. Другой мне. Той, которая плакала, любила и подчинялась эмоциям, вместо инстинктов. Которая настаивала на том, что мы любим человека вместо нашего Sallith’tahn. Я скривила губы. – Я спала. А ты проходила через все это. Поэтому ты расскажи мне.
Другая я покачала головой.
– Это, должно быть, ночной кошмар, – пробормотала она, закрывая лицо рукой. – Такое не может происходить в реальности. Я не могу стоять здесь и вести разговор с собой.
– Почему нет?
– Потому что… это невозможно! – она провела ладонью по лицу, ее взгляд остекленел. – Я сплю, – снова пробормотала она. – И все на этом. Ты ночной кошмар, плод моего воображения. Мне просто нужно проснуться.
Я зарычала, звук вибрацией разнесся в пустоте вокруг нас.
– С моей точки зрения, это ты галлюцинация, – сказала я сквозь оскаленные зубы и отшатнулась назад. – Я уже была здесь. С самого начала. А ты человеческая часть, которая не может принять нашу истинную сущность. – Она замотала головой, отрицая мои слова, и во мне вспыхнула злость. – Если что, это я реальна. И, быть может, если я избавлюсь от тебя, все станет на свои места.
* * *
Я отступала назад, пока дракон шагал на меня, глаза горели на фоне черного вакуума. Ну, ладно, возможно, это не галлюцинация. А даже если и она, подвергнуться нападению и быть разорванной на части своим собственным драконом, буквально самой собой, вероятно, довольно сильно отразится на состоянии моего разума.
– Прекрати, – сказала я ей, заставляя себя держать оборону. – Это безумие. Мы не можем сражаться друг с другом.
