Я прошел вдоль кирпичной стены, подмечая все. Боеприпасы, оружие, боевое снаряжение, укрепления.
– Выглядит так, словно мы задействовали все возможные силы, – вслух рассуждал я, чувствуя, как время уходит. Всего пара часов до захода солнца, и после этого начнется неистовый обратный отсчет. – Мне нужно доложить Мартину о нашем прогрессе. Это все?
– Почти, – ответил Тристан, останавливаясь на уступе, покрытом брезентом. – Есть еще одно.
Он развернул полотно, обнажая пару РПГ, реактивных гранатометов, предназначенных для атаки на танки. Выпущенная с плеча, заостренная, почти тридцатисантиметровая граната наносила значительный урон при ударе, и могла серьезно ранить и даже убить взрослого дракона. К сожалению, они не были настолько эффективными против маневренных, быстро двигающихся целей, и не могли быть развернуты на публике, поэтому Орден редко использовал их.
– Есть еще один вопрос, который мы не обсудили, – пояснил Тристан, его угрюмый взгляд метался поверх смертоносного орудия. – Если драконы прорвут оборону и ворвутся на склад, нам конец. Нам нужен туз в рукаве, отличная команда, которая осталась бы в засаде и ударила драконов в спину. Обрушилась в идеальный момент и нанесла наибольший урон, который только возможно.
– В принципе тебе нужен отряд самоубийц, – сказал я. – Потому что как только начнется налет, эта команда окажется взаперти, оторванная ото всех. У них не будет поддержки и запасного плана, когда драконы переключатся на них. Они ворвутся и посеют такой хаос, какой только смогут, прежде чем их уничтожат.
– Да и, конечно, командир должен будет понять, когда именно ударить. Если он начнет атаку раньше, мы потеряем преимущество. А если слишком поздно, то уже понесем слишком серьезные потери, и база падет. Нам нужен кто-то опытный, кто может быть терпеливым и дождаться идеального момента, но в то же время не испугается с криком броситься на врага, чтобы спасти кого-то еще. – Тристан посмотрел на меня непроницаемым взглядом. – Так что насчет этого, напарник? Ты готов возглавить еще одну контратаку? Возможно, самую последнюю? – Он пожал плечами, и едва заметная печальная усмешка отразилась на его лице. – Лейтенант Мартин сказал, что хочет видеть лучшего руководителя там. Но, поскольку мы своего рода ограничены в средствах, я решил, что спрошу тебя.
Я устало улыбнулся. Тристан протягивал мне оливковую ветвь перемирия в, возможно, последний день нашей жизни. И я был благодарен ему, как бы долго этого ни ждал.
– Да, – тихо сказал я. – Почту за честь.
* * *
– Чертов дурак.
Я стоял в офисе Габриеля Мартина, по привычке сцепив руки за спиной, и наблюдал, как он отложил телефон и покачал головой. Часы на стене позади него показывали 17:36; я знал, он разговаривал с различными членами Ордена с самого раннего утра. За часами тускло поблескивала шкура красного дракона, отчего у меня скрутило живот. Это было странно: прежде я был в его офисе несколько раз, но никогда по-настоящему не замечал шкуру до сегодняшнего момента, никогда не думал, что она собой олицетворяет. Что умер детеныш, был убит Орденом, а его кожа висит в качестве трофея. Я размышлял, что сказала бы Эмбер, если бы увидела ее.
Мартин вздохнул, потирая лоб, когда посмотрел на меня.
– Я оповестил каждого, кого вспомнил, – сказал он. – Предупредил Совет о надвигающейся атаке и послал сообщение каждой базе и капитулу, до которых смог достучаться.
– Думаете, они послушают?
– Не знаю. – Мартин снова покачал головой. – Может быть. Совет точно нет. Они верят, что это уловка «Когтя», чтобы посеять среди нас панику и воспользоваться преимуществом неразберихи внутри Ордена. – Он на секунду замолчал, затем вздохнул. – Они уже просят о моем уходе в отставку. Воспримут ли остальные капитулы угрозу серьезно – сложно сказать. Но я сделал все, что мог. – Его челюсть сжалась. – Как все выглядит с нашей стороны? Мы готовы?
– Подготовились, как только смогли, сэр.
Мартин кивнул.
– А что насчет тебя, Себастьян? – спросил он. – Возникали ли какие-нибудь проблемы с остальными парнями?
– Нет, сэр, – ответил я. Большинство из моих бывших братьев либо приняли мое присутствие с холодной вежливостью, как если бы имели дело с командиром отряда, который, как все знали, был ничтожеством, либо притворялись, что меня не существует. Было несколько угрожающих взглядов, и одно происшествие, когда кто-то плюнул в моем направлении, прежде чем получил выговор от своего командира, но никакого прямого вызова или попытки загнать меня в угол. Частично так было из-за уважения к приказу Габриеля Мартина, но неотвратимо надвигающаяся атака драконов также завладела всеобщим вниманием. Капитул оказался настолько занят подготовкой к атаке, что не оставалось времени на мысли о мести одному-единственному солдату.
Мартин кивнул, его лицо омрачилось.
– Если появятся, – сказал он, – если возникнет проблема, Себастьян, я хочу, чтобы ты пришел ко мне. Не старайся справиться с этим сам. Если эта атака скоро не начнется, атмосфера накалится, и напряжение приведет к некоторым очень глупым решениям. Не хочу, чтобы эту базу охватил хаос, и люди в лазарете мне сейчас не нужны. Я знаю, что большинство парней будут следовать приказам, но не смогу быть везде сразу. Если заподозришь, что могут возникнуть проблемы, я хочу, чтобы ты сообщил мне. Это понятно?
– Да, сэр.
– И это касается твоих драконов, когда они прибудут сюда.
– Они могут и не появиться, сэр. Осталась всего пара светлых часов. – «И предполагается, что нападение произойдет сегодня ночью. – Я сглотнул горечь в горле. – Эмбер, вероятно, к лучшему, что ты не можешь прийти. Подозреваю, очень немногие из нас выживут, чтобы встретить следующий рассвет».
– Пусть так. Но если они все-таки прибудут, мы приложим все усилия, чтобы держать всех в узде.
– Да, сэр, – снова повторил я, и он замолчал. Я решил, что он думает об Ордене, капитуле и обо всех солдатах под своим командованием. Мы оба знали, что он многого у них просит – поверить слову знаменитого предателя, не сдать изменника Святому Георгию, впустить драконов в капитул без последствий. О подобном кощунстве ранее нельзя было и помыслить. Но никто не пришел. Никто не бросил вызов ему или мне. Я знал командиров других капитулов, управляющих с помощью страха и запугивания, заручившихся почтительным отношением солдат и послушанием, но не уважением. Мартин не был одним из них. Солдаты Западного капитула доверили ему свои жизни, даже если он нарушил каждое правило и традицию со времен основания Ордена. Я вспомнил, как он смотрел на меня после смерти Лукаса Бенедикта, вспомнил, как встал на мою защиту, когда я обвинил Патриарха в измене, единственный офицер из сотен солдат задумался над моими словами. И я задумался, как много других секретов он еще скрывал.
– Могу я спросить вас кое о чем, сэр? – осмелился я. Он поднял глаза и кивнул, и я сделал глубокий вдох. Это, возможно, было не лучшим временем для такого вопроса, но другого шанса мне может не выпасть. – Сэр, как долго вы знали, что мои родители были частью «Когтя»?
