Врать не стану – мне сразу стало не по себе, чутье орало о том, что ждут нас большие неприятности. Не понравилось мне упоминание некоего плана – за такими словами всегда они следуют, проверено временем.
Эйванн снова уставился на нас, словно пытался прочесть в наших лицах что-то, только ему одному видимое, а минуту спустя, то ли увидев желаемое, то ли, напротив, разочаровавшись в своих намерениях, сообщил Белой Ведьме:
– Пусть будет так. Я доверяю тебе.
Та даже и глазом не повела, только привычно скривила рот, как бы давая ему понять, что она и без его доверия как-нибудь да проживет.
– Собирайтесь, – велел нам эльф. – Мы отбываем через полчаса.
И ведь что плохо – «нет» не скажешь. А как?
– Все это скверно попахивает, – изрек Мартин, глядя на меня, собирающего сумку.
– И без тебя ясно, – немедленно вызверилась на него Рози. – «Попахивает». Откровенно смердит.
– Де Фюрьи, не психуй, – попросил ее Фальк. – Ни тебе, ни Эрасту, ни нам от этого пользы не будет.
– Не-нави-жу Грейси! – отчеканила Рози. – Ненавижу! Даже не знаю уже, кого больше убить хочется – тех, ради кого мы во все это ввязались, или ее!
– Карл прав. – Я перекинул сумку через плечо. – Чего понапрасну воздух сотрясать? Мы ее подчиненные, она вправе нас послать туда, куда сочтет нужным. И еще – война есть война, никогда не знаешь, где именно тебя смерть поджидает. Может, вовсе не там, куда мы с этим Эйванном отправляемся. Потом – с нами еще Рангвальд едет, он маг опытный, знающий.
– На него одного и надежда, – Рози уткнулась мне носом в грудь. – Просто непривычно – я здесь, а ты нет. Я отвыкла от этого.
– Ну, это жизнь, – я потрепал ее по довольно коротко остриженным волосам. Наши девочки по требованию Белой Ведьмы недавно были вынуждены расстаться со своими косами и «конскими хвостами». Дескать – война, не время красоваться. Может, оно и правильно, но Эбердин до сих пор по этому поводу грустила. – Не шуми, я быстро, туда и обратно. Вряд ли наши скромные персоны будут нужны Эйванну после того, как он выполнит задуманное.
– Именно после этого его и берегитесь особо, – посоветовал Мартин, сверкнув глазами. – Поверь моему опыту – убивают не до того, как идут на дело, а после. Иногда – чтобы свидетелей не осталось, иногда – чтобы не делиться добычей. Или просто так, потому что есть свои и есть чужие. Этому ушастому вы точно не свои, так что – берегите спины друг друга.
– Услышал, – кивнул я. – Спасибо.
Слова-то разумные, вот только если он прав – как тогда быть? Эйванна этого убьем – сюда не вернемся, подобное нам не простится. Но и горло под нож подставлять я точно не стану.
Ладно, будет день – будет пища.
– Держись фон Рута, он хитрован еще тот, – хлопнул Мартин ладонью по мощной груди Жакоба. – Недаром я его тогда с нами в леса сманивал. До сих пор жалею, что не получилось, много бы дел провернули куда чище. Так что слушай его во всем.
– Ага, – послушно кивнул здоровяк. – Я и сам собирался так поступить.
– О Люсиль позаботьтесь, если что, – попросил я на прощание, беря под уздцы свою лошадь. – Конечно, если кто доберется до того места, где они с Миралиндой сейчас живут.
– Ну началось! – поморщилась Фриша. – Де Фюрьи, тебе сейчас, по всему, надо завыть в голос и ему на шею броситься с криком: «не уезжай!».
– Возьму да и брошусь, – буркнула непривычно насупленная Рози. Нет, так-то она частенько злилась, но тут что-то особенное было, необычное. – Мой Эраст, чего хочу, то и делаю.
– Ты не переживай, я, если что, – того! – пообещал ей Жакоб.
Обычный зритель ничего бы не понял из этой корявой фразы, но присутствующим стало ясно, что он меня, если надо, прикроет и защитит. Причем не верить этому простодушному гиганту поводов не было, все знали – он всегда выполняет то, что пообещал. Жакоб, как и Фальк, не умел врать, не выдали ему боги при рождении такого умения.
Провожать нас я запретил, рассудив, что и так соплей уже достаточно, потому к тому месту, где нас ждал Эйванн и его люди, мы подошли вдвоем. Еще там же обнаружился Рангвальд, которому собраться было еще проще, чем нам. Да и какие пожитки могут быть у тех, кто месяцами кочует по охваченным войной землям?
А свита у эльфа, расположившегося чуть в стороне от лагеря Белой Ведьмы, оказалась не менее примечательна, чем он сам. Сами посудите – при нем, оказывается, имелось два десятка воинов из числа тех, которые входят в так называемую «стражу листвы», отменно умеющую орудовать любым оружием, от короткого кинжала до копья. Видел я их в деле пару раз – очень и очень серьезные противники. Причем, что любопытно, «стража листвы» не подчиняется королю, они все состоят на службе у наиболее знатных семей Медона, но при этом обязаны по первому зову короны выступить на защиту эльфийских земель. Не знаю, почему так повелось, я не интересовался.
Так что Эйванн этот, получается, не просто представитель «старой крови», он очень высокопоставленная персона, возможно, даже старший родич короля. При всей своей двуличности и постоянной готовности к предательству эльфы очень серьезно относятся к вопросам семейственности, это один из столпов, на которых держится их государство. У них все прописано в этой связи, все предусмотрено, в том числе и то, кто кого должен слушать и кто кому подчиняться. Аэль, например, – племянник короля, то есть он обязан почтительно внимать его словам и как подданный, и как младший родственник. Эйванн же, судя по возрасту, может оказаться, например, дядей Меллобара или каким-нибудь двоюродным дедом. Понятно, что повелитель эльфов в данном случае все равно будет сам править Медоном, без оглядки на чье-то мнение, но в каких-то вопросах у Эйванна все равно будет преимущество перед остальными подданными.
А еще он богат и влиятелен настолько, что, помимо нас троих, смог подрядить на дело еще и двух эльфийских магов. Вон они в сторонке ошиваются, в своих чудных балахонах, расшитых золотом. Ну а чего бы им его на одежду не пускать? Знаю я, сколько их услуги стоят, по нашим меркам это немыслимые деньги.
Но главное не в этом. Вся штука в том, что эльфы почти не выпускают своих магов за пределы королевства, нельзя им пересекать Луанну без особого королевского разрешения, и на то есть как минимум два повода. Первый – их не так много. У эльфов отсутствует наставничество в том виде, в каком оно имеет место у людей, то есть когда маг набирает кучу учеников, из которых потом несколько доказывают, что время на них потрачено не зря. Эльфы же придерживаются точки зрения, которая гласит: «Все внимание наставника должно достаться одному ученику. Будущий маг – это неграненый алмаз, и его должен превратить в бриллиант один мастер». Правда, нередки случаи, когда этот самый мастер берет каждый год все новых и новых учеников, потому что старые довольно быстро отправляются в последнее плавание по реке, не пережив тягот учебы, но это уже другой разговор.
Второй повод – магия эльфов и магия людей сильно разнятся, у нас изначально были свои секреты, у них свои. Но если наши секреты со временем перестали таковыми быть, то ряд умений эльфов до сих пор тайна за семью печатями, и ушастые хотят, чтобы оно так и дальше шло. Люди, конечно, не раз пытались добраться до тайных знаний Медона, но успеха большого в этом не достигли. Не сложилось как-то с этим.
