– Семен Иванович, идите и продолжайте прием больных, – задумчиво потер я щеку. – А в МВД сходим, поговорим. Да, кстати, вы оформили патент на лекарство?
– Иван Макарович, голубчик, вам ли не знать, что времени на занятие бумажной волокитой нет ни минуты! Да и, напомню, организационные вопросы на вас, – ответил мне профессор и заспешил на выход. – Больные ждут! – оглянулся он от двери и, не дав мне слова сказать, вышел.
– Иди к Семену Ивановичу и помоги организовать прием больных. Как бы он тебя ни просил, ни в какие медицинские процедуры не вмешивайся, даже если это что-то безобидное. На тебе порядок в очереди, ведение учета и прием средств, расположишься в кабинете доктора, – велел Симе.
– Иван Макарович, а как же Лиза? – спросила девушка.
– Не переживай, все устрою, – ответил я ей и достал папиросы.
Девушка удалилась, я же после перекура отыскал сестру милосердия и отправился в операционную. Пора девочку и Анзора разводить по разным палатам, не дело им вместе лежать, да и, не дай бог, еще кого-нибудь оперировать понадобится.
Лизу перевели на второй этаж, поселив ее в одну из палат. Вообще, девочку можно уже выписывать, на мой взгляд, она может дома отлежаться и восстановиться, терапия ей пошла на пользу. А вот вора трогать поостерегся – все же недавно он перенес операцию, удивительно, что ни разу не пожаловался, а болеть-то обязано! Да и нет у меня уверенности, что шов не разойдется, так что трогать Анзора никак нельзя. Мимоходом объявил, что Сима теперь на меня работает и никому обижать девушку не позволю. Мои слова Анзору пришлись не по душе, вор прищурился и зубы сжал.
– Иван Макарович, а Серафиму Георгиевну вы под свою опеку взяли по каким мотивам? – уточнил Жало, явно знающий о планах своего босса.
– Из-за знаний и деловых качеств, исключительно, мне она подходит под определенные задачи, такими специалистами нельзя разбрасываться, – ответил, сообразив, что мои предыдущие слова могли вызвать неверное толкование. – Да, в личном плане она меня не интересует, но за своих людей любому горло порву. Впрочем, у вас же примерно такие отношения в… э-э-э… скажем, сообществе. Не так ли?
Дал понять, что Сима меня не интересует, но под защиту ее взял. Не хочу, чтобы у Анзора какие-то иллюзии неправильные возникли.
– Жало, за дверью погуляй, – приказал своему подручному Анзор, а после того как тот вышел, обратился ко мне: – Иван Макарович, пара вопросов к тебе имеется. Поговорим?
– Если недолго, – согласился я. – Времени мало, на все не хватает.
– Понимаю, много не отниму. Вопрос к тебе: моих людей лечить возьмешься в случае нужды?
– В порядке живой очереди, – пожал я плечами, понимая, что о финансовой стороне речь не идет. – Но если полиция проявит интерес к кому-то из твоих… гм, – чуть запнулся, подбирая слова, – друзей, то защищать их не стану, не адвокат.
– Хорошо, понял, – удовлетворенно кивнул тот. – Ты меня с края спас или ситуация еще не ясна?
– Этот вопрос к Семену Ивановичу Портейгу, – уклонился я от прямого ответа. – С моей точки зрения, ты поправляешься, и даже быстрее, чем мы могли надеяться.
– Серафиму от меня решил спрятать?
– В том числе, – решил я не упираться. – Анзор, а могу тебе вопрос задать?
– Валяй.
– Ты в столице один из главных, э-э-э, в своем обществе и многое знаешь, что происходит, в том числе и устремление народа. Верно?
– Смотря кого под народом подразумевать, – улыбнулся он.
– Как к политическим относишься?
– Они не в сфере моих интересов, но иногда работаем совместно. Нас объединяет одно: приходится от полиции скрываться и денег вечно не хватает. У них свой интерес, у нас свой. Дело сделали и разбежались, – не стал лукавить вор. – У тебя с ними проблемы? Скажи – порешаем.
– Иван Макарович, – сунулся в дверь наш дворник, – там носилки привезли, куда их складывать?
– Иду, – направился я к двери, а Анзору сказал: – Потом договорим.
К моей радости, ротмистр не только сдержал слово насчет носилок, но и медикаментов с перевязочным материалом прислал. Нет, он явно не в курсе, что нас с профессором на «ковер» вызвали. Пятеро сопровождающих груз нижних чинов под руководством Михаила разгрузили телегу и вскоре уехали. Теперь можно из операционной больных без опасений в палаты переносить, если те в более-менее нормальном состоянии будут. Хотел уже навестить профессора, но к крыльцу подкатил автомобиль с разбитой фарой, и из-за руля выскочил какой-то подполковник, звеня наградами:
– Врача! Немедленно! – закричал он командирским голосом, а до меня дошел свежий запашок алкоголя.
– Что-то случилось? – поинтересовался я, подходя.
– Пацан под машину бросился, – ответил тот мне. – Помощь нужна.
– Показывайте, – сказал ему, а появившемуся Михаилу крикнул: – Семена Ивановича зови!
Пацан лет двенадцати лежал на заднем сиденье автомобиля и чуть слышно стонал. Одежка на нем обычная, родители явно не из шибко обеспеченных.
– Что болит? – склонился я над парнем.
– Нога и бок, – ответил тот сквозь зубы.
– Доктор, у него открытый перелом ноги, у меня имелся бинт, перебинтовал, – подсказал мне подполковник, сбивший паренька.
– Что тут у нас? – спросил запыхавшийся профессор, а потом обернулся к стоящему позади дворнику. – Носилки тащи!
Вот и пригодился подарок ротмистра, правда, рассчитывал, что не скоро им воспользуюсь. Парня мы с подполковником Виталием Пугаевым, служащим в генштабе (так он представился), перенесли в операционную. Профессору предстоит собрать кость на ноге, запаковать ту в шину и сверху наложить гипс. А вот с боком дело обстоит хуже, но внутренние органы мы проверить не можем: приборов нет. Гематома на грудной клетке парня профессору не понравилась, есть подозрение на перелом ребер. Эх, нам бы захудалый прибор УЗИ или рентгеновскую установку!.. С немецким послом необходимо связь поддерживать и попытаться разыскать господина Рентгена. Правда, что тому предложить – понятия не имею, но заполучить установку одним из первых – хочу. По идее, мне есть что предложить в обмен, тот же антибиотик стоит… Хм, а сколько стоит данное лекарство? Честно говоря, даже себестоимости не знаю. Ладно, это все в процессе разузнается, и решим, как поступить. Сейчас мне необходимо разобраться с МС МВД, уверен, что неспроста нам пришло приглашение. Поразмыслив, решил действовать.
Подошел к пролетке, где скучал наблюдатель Ларионова, и поинтересовался:
– Братец, ты тут один или еще люди Вениамина Николаевича где-то поблизости?
– Всех сняли, один я, – зевнув, ответил тот. – К ночи сменят, тогда и усиление будет.
– Хм, а с чего ротмистр людей отозвал?
– Мне неведомо, мое дело наблюдать да помощь вам оказать, если чего случится, – ответил тот.
