– Эй, хватит притворяться-то! Ты только что ходил.
– Сука, сердце, – прохрипел я. – Воды, дай воды, задыхаюсь.
– Петр! Тащи ведро, страдальца и гниду еще раз окатить нужно! – прокричал возница.
– Матвей, давай его ногами в чувство приведем, пока Джонс занят. Васька-то блюет беспрестанно, а ему еще в резиден…
– Хорош болтать! – оборвал Петра возница, который откликнулся на имя Матвей. – Воды тащи да Джонсу скажи, что пленник помирает, если не придуривается.
Я медленно стал кататься по полу камеры, хрипеть и раздирать на груди рубаху, благо френч не застегнул, да его и хрен порвешь. А так – картина живописная. Мужик хрипит, слюни пускает, рубаху рвет с треском, катается явно от боли, обязаны они подобным спектаклем заинтересоваться! А вот убивать Матвея никак нельзя, он знает побольше Петра и явно главный у распутинцев, по крайней мере в этой троице. Британца в расчет не беру, тот, по всей видимости, не только идейный вдохновитель, но и спонсором выступает. А вот оговорка про резиденцию интересна, необходимо расспросить, если получится. Хотя самому бы ноги унести, а потом уже можно и варианты поискать, как и с кем побеседовать.
– Стой! – остановил Матвей Петра. – У этого-то приступ явный, глянь, слюни пузырятся!
– Болезнь такая есть, когда припадок случается, – авторитетно заявил Петр. – Как бы он себе язык не откусил, тогда ничего не скажет.
В подтверждение этих слов я язык сразу высунул, глаза вытаращил и затрясся, замычав. Не уверен, что в другом месте и в другой момент сумел бы так сыграть. Но в темном подвале, грязным и измазанным кровью… Спектакль удался.
– И чего ты стоишь?! Иди и держи его! – воскликнул Матвей. – Если что, я тебя подстрахую.
Петр сделал пять быстрых шагов, склонился надо мной и хотел за плечи схватить. Он подставился, и я воспользовался таким моментом. Наотмашь, ребром ладони ударил по кадыку противника, откатился в сторону Матвея, который еще ничего не сообразил, и снизу вверх пробил двойкой в пах этому «медведю». Мля! Как он завизжал, схватившись руками за свои причиндалы! А бил-то я со всей дури. Вскакиваю на ноги и осматриваю врагов. Матвей уже на полу скрюченный лежит и тоненьким голосом что-то верещит, но, похоже, от боли он не в себе. Петр же ничком распластался и не подает признаков жизни, подхожу к нему и шарю по карманам. Нож и револьвер, россыпь патронов, деньги – моя добыча. Пока мародерствую, контролирую Матвея, а тот уже всхлипывает и что-то бормочет. Я ему, похоже, всмятку все превратил, он без сознания и очнется не скоро, если вообще очухается. Однако подходить к медведеобразному мужику не стал. Хрен его знает, очухается в неподходящий момент – заломает меня, если поймает. На такого потребуется не одна пуля.
Выхожу в коридор и закрываю за собой дверь, хотел выбежать, но сил не так много – еле-еле ноги переставляю. Засов меня порадовал, массивный, Матвею не так просто его сломать, будь он еще в нормальной форме, а уж теперь-то можно не опасаться удара в спину.
– И куда мне, бедному, податься? – бурчу себе под нос, проверяя заряды в револьвере.
Коридор небольшой, освещается стоящей лампадкой у стены напротив моей бывшей камеры. Взял в руки лампу и поднял ее над головой. Хм, по пять метров в две стороны, и лестницы ведут наверх. Выбрал направление наугад и медленно пошел, делая осторожные шажки и прислушиваясь. Хм, тихо, впрочем, а чего я хотел, чтобы наверху гулянка шла или собрание распутинцев во главе с Гарри? Странно, подвал слишком добротный, а домики-то с дороги, казалось, на ладан дышат. Ну эта постройка явно использовалась для каких-то коммерческих целей, я бы поставил ставку на трактир. Почти поднялся по лестнице и остановился на полушаге. Мысль про трактир заставила задуматься: если это действительно он, то в нем посетители могут оказаться, не считая обслуги. Чем это грозит? А хрен его знает! Осторожно толкнул дверь и вышел в еще один коридор, заставленный тюками и ящиками. Действительно трактир, а вернее – харчевня, ибо запах отвратной пищи и дешевого пойла мгновенно шибанул в ноздри и прошел прямо в мозг, вызвав определенные позывы. Мля, как в таком месте можно работать? Заглянул в открытую бочку, где тухлая рыба зловоние источает. Но с чего бы это Гарри подобное место выбрал? С его-то аристократичностью! Хотя на джентльмена он не тянет, если только происхождением с Туманного Альбиона.
Выход из коридора привел меня в зал, где табачный дым смешан с по́том посетителей и запахом далеко не свежей пищи. Искать своих обидчиков во главе с Гарри мне расхотелось, но, скорее всего, из подвала я выбрал не ту лестницу.
– Чего тебе принести? – остановилась напротив меня дородная девица в засаленном платье с кружевами на глубоком декольте, в котором отчетливо видны огромные даже не груди, а переспелые тыквы, которые иногда удается выращивать удачливым фермерам.
– Ничего, – покачал я головой и хотел уже к выходу направиться, но официантка меня за рукав схватила одной рукой, а второй себя под грудь поддела и ту колыхнула:
– Красавчик, а может, горяченького? Я страстная и умелая, не пожалеешь!
– Болею, – коротко ответил ей, вырвался из цепких объятий и, посмеиваясь про себя, заспешил на выход.
На улице осмотрелся и понял, что харчевня – а она именно так и называется, расположена не на той улице, куда меня привезли. Ну подобное подозревал: дом большой, и меня затащили с другой стороны. Пойти разобраться с британцем? Их двое как минимум. Да, на моей стороне эффект неожиданности, но Гарри мог уже хватиться своих подручных или отправился меня «навестить», а я-то не в лучшей форме. Голову все же кружит, да и ребра болят. Нет, не до выяснения отношений с британцем, необходимо восстановиться. Кстати, во всем происшедшем косяк ротмистра, так, может, пусть он все и разгребает? Н-да, а ведь еще непонятки про готовящуюся акцию в резиденции императрицы. И как поступить? Иду, сам с собой рассуждаю, оказалось, так увлекся, что и не понял, как харчевню обошел.
Два входа позади данной забегаловки, и у одного стоит знакомая пролетка, в которой сюда меня привезли. Ноги сами все решили, мне остается довериться случаю и удаче.
Дверь оказалась не заперта, поднялся по небольшой лестнице, в коридоре увидел еще одну, уходящую в подвал, откуда послышались крики британца и несвойственная ему ругань на русском языке. Хм, матерится отменно. Первое желание – броситься вниз и под дулом револьвера заставить все рассказать, но есть опасность оставить за спиной врага. Василия я приложил хорошо, тот явное сотрясение мозга получил, времени прошло не так много, надеюсь, еще не очухался.
Осторожно открыл ближайшую дверь – комната пуста. Впрочем, посетители тут бывают, широкая кровать с сомнительно чистым бельем, и больше ничего. Эта не та ли подавальщица-толстушка сюда клиентов водит? Мля, да тут смертельных случаев наверняка немало происходит, она же задавит клиента своей массой, а если тот голову ей меж грудей засунет, то задохнется же. Что за мысли? Следующая дверь – там какое-то барахло хранится, комната вся забита. За очередной дверью услышал, как кто-то блюет. Похоже, это то, что ищу. Медленно отворяю створку и вижу, как бледный Василий в одном исподнем (для чего разделся-то?!) стоит и прямо из бутылки пьет водку. Это у него-то сотрясение? Да ну на фиг!
