Но Джеймс не дал мне прийти в себя. Он вытащил меня из дома в сад, больше похожий на тропические джунгли. Не проронив ни слова, он куда-то тащил меня и не выпускал моей руки. Я была так поражена его поведением, что тоже молчала. На космической скорости мы пролетели через прекрасный сад мимо великолепной металлической скульптуры Бернара Вене, а он все тащил меня дальше.
Что это, кошмарный сон? Я была в открытых босоножках на каблуках, по джунглям в такой обуви ходить непросто, но Джеймсу на это было наплевать. Он даже не сбавил шага. Напротив, побежал еще быстрее! Вдруг среди деревьев на краю обрыва мы увидели гигантский бетонный куб. Дверь распахнулась. Он толкнул меня внутрь и зашел сам. Дверь за нами тут же закрылась.
«О боже, — подумала я. — Темная комната, рядом какой-то псих». Это сон, это не я, я бы на такое никогда не пошла! Любопытство любопытством, но всему есть предел. Я совершенно точно попала в лапы маньяка, сейчас он убьет меня, разрежет на кусочки и сожжет в своем роскошном саду.
«Ложись», — сказал он решительно. Посреди темной комнаты без окон стояла белая кожаная кровать.
«Ну все, — подумала я, — сейчас он меня изнасилует, а потом убьет и разрежет на кусочки».
«Да быстрее же!» — торопил меня он.
Я посмотрела ему в глаза и, собрав все свое мужество, легла на кровать. Последний час настал.
Он устроился за моей спиной. Мое сердце билось часто-часто, я не могла пошевелиться, а только представляла себе, что сейчас может случиться. Если я умру, по крайней мере это будет не обычная смерть. Сзади послышался его голос: «А теперь смотри!»
Неожиданно часть стены отъехала, и я увидела голубое небо с самым прекрасным на свете закатом. Стены и потолок комнаты начали менять цвет — от красного, синего и розового вначале до всех оттенков фиолетового. Этот небесный спектакль разыгрывался только для меня. Я была обезоружена и покорена этой поэзией заката, и слезы покатились у меня из глаз. Я вся дрожала и не могла сказать ни слова. Это невероятное переживание длилось около получаса, но оно было таким сильным, будто я только что очнулась после сладострастной ночи.
Когда все закончилось и наступила темнота, я прошептала: «Джеймс, это была просто фантастика».
Он улыбнулся до ушей и мягко сказал: «Ты опоздала. Пропустила начало представления. В следующий раз будет еще лучше».
Оказалось, что этот куб был инсталляцией Above Horizon («Над горизонтом»), созданной художником Джеймсом Тарреллом. Внутри стоит программа, которая открывает куб на закате и на рассвете. Теперь было понятно, почему Джеймс так спешил. (Его дом и эту инсталляцию можно увидеть в Интернете. Посмотрите, это настоящее современное чудо.) Джеймс взял меня за руку, и мы вернулись в дом. Он вызвал машину, и я уехала к себе в отель. По дороге домой я позвонила подруге Дженни и сказала: «Я жива, и ты себе не представляешь, что у меня только что было с этим самым оригинальным в мире человеком».
Я еще несколько раз приезжала к Джеймсу в гости, мы встречались на Неделе моды в Париже и Нью-Йорке и на вечеринках в Сен-Тропе. И каждый раз при наших встречах я узнаю о нем что-то новое. Он не пропускает ни одну игру баскетбольной команды «Лос-Анджелес Лейкерс», вместе с Лотнером разработал проект своего дома (который недавно подарил Музею искусств округа Лос-Анджелес), а также устраивает вечеринки в своем доме, центре притяжения для знаменитостей и звезд поп-музыки. И всякий раз при встрече мы чувствуем нежность друг к другу, и я каждый раз восхищаюсь, насколько же он неординарен как личность.
Диана и я
Диана фон Фюрстенберг — прекрасный пример женщины, которая не боится жить, не боится рисковать и готова на все, чтобы воплотить свои мечты в реальность. Она переживала и непростые времена, и очень счастливые, и у нее всегда получалось начать сначала и подняться еще выше.
Ее жизнь — захватывающая история успехов, неудач, любви, боли и гламура. Дочь узницы Освенцима, она вышла замуж за немецкого принца (да, такое вот противоречие) и, оставшись без мужа с ребенком на руках, основала дизайнерскую компанию и добилась успеха в мире моды до того, как ей исполнилось тридцать. У нее были яркие романы, несколько лет она боролась с раком, потеряла все и заново выстроила бизнес-империю, объездила весь мир, создала образ, который определил целую эпоху, и до сих пор остается добрым и щедрым человеком. Историю своей жизни она описала в своей последней книге «Женщина, которой я хотела стать» (The Woman I Wanted to Be).
Я познакомилась с Дианой в 1998 г. благодаря нашей общей подруге Сьюзан Фальк. Диана тогда вернулась в Нью-Йорк из Парижа, чтобы запустить производство своего культового платья с запа́хом. Она захотела встретиться со мной, чтобы обсудить возможное сотрудничество. Я только что вернулась из Парижа, и мне было любопытно познакомиться с той самой Дианой фон Фюрстенберг, которая была живым воплощением гламура со времен «Фабрики» Энди Уорхола и «Студии 54». Мне не терпелось посмотреть на нее, и я приплясывала от нетерпения в лифте по дороге в ее номер в отеле Carlyle, где она жила в то время. Дверь открылась, и я увидела диву Диану в платье с запахом, отдыхающую на диване. Она полулежала, вытянув длинные ноги, руку закинула на спинку, а ее роскошные темные волосы были перекинуты на плечо. Она была необыкновенна и соблазнительна. Меня сразу восхитила ее уверенность в себе, такая яркая и очевидная.
Она пригласила меня сесть рядом, и мы начали говорить по-французски, рассказывая друг другу о своей жизни и работе модельером. В середине разговора она показала мне свое культовое платье с запа́хом, которое лежало рядом с диваном и сказала: «Deshabille-toi et essaie-là» («Разденься и примерь это»).
На мне было маленькое черное платье и туфли на шпильках. Я встала, разделась прямо перед ней, оставшись только в черном лифчике и колготках, надела платье из джерси с леопардовым принтом и завязала пояс. Я посмотрела на себя в зеркало и сказала: «Я чувствую себя женщиной».
Она широко улыбнулась. Ей очень понравилась моя реакция, и в конце нашего разговора она предложила мне работу главного дизайнера по созданию всех платьев ее линии (а не только платьев с запа́хом) для новых коллекций.
Через несколько дней после этого разговора я пришла в ее студию в таунхаусе и была под сильным впечатлением от того, как она работает. Это была легенда, муза, требовательный босс, мать, любимая женщина и — моя начальница. Мне всего-то нужно было смотреть на нее, чтобы творить с новыми силами. Она всегда приходила на примерки и комментировала стиль, четко представляя себе, что хочет, и я изо всех сил старалась понять ее и выразить ее эстетику в новых моделях. Она познакомила меня с модой Нью-Йорка, мы вместе несколько раз ездили на Неделю моды в Париж. Она оставила удивительный след в моей жизни и до сих пор занимает в моей памяти особое место. Через несколько лет работы с Дианой я почувствовала, что мне необходимо начать создавать собственный мир. Я была очень довольна тем, что мы сделали с ней вместе, и хоть и с грустью, но оставила DVF и создала собственную компанию вместе с Бернаром.
