— Ты много дня нее сделала, — Берг буквально прочел мои мысли. Его ладонь упала на мой подбородок, заставив повернуть к нему голову. Именно тогда он медленно сказал так нежно и бархатисто, что кровь закипела в венах, а по телу разлилось тепло. — Ей достаточно лет, чтобы начать жить самой и думать свой головой.
Осторожно кивнув, я робко улыбнулась и кивнула:
— Ты прав.
Место, где наша кожа с Бергом соприкасалась, будто горело и искрилось. Внезапно стало нечем дышать, а я видела только его темный опущенный взгляд. Сейчас он казался мне самым открытым на свете. И все же у меня было множество вопросов, на которые я была намерена получить ответ.
— Ты сделал мне новый паспорт за сутки в субботу, у тебя есть личный самолет и громадный замок… — начала издалека я. Глаза Берга сузились, в них блеснул интерес. — Что ты забыл в нашем вузе?
Возникла недолгая пауза. Самолет взлетел, бортпроводница провела стандартную беседу о правилах на борту, мерах предосторожности и прочих формальностях. Когда я пристегнулась и мы снова остались одни, послышался голос Алана:
— Ты правда хочешь это услышать?
Мое сердце пропустило удар, а сознание словно закоротило. Пальцы так сильно сжали мягкое кресло, что через секунду онемели и я перестала их ощущать. В голове крутился лишь один вопрос: что он имел в виду? Неужели Алан Берг пришел в вуз из-за меня?! Но это было невозможно, нереально и даже глупо! Тогда причина была в чем-то более грязном, возможно, пугающем или даже неприятном. Хотела ли я испортить себе настроение перед самым прекрасным днем в жизнь? Ответ был очевиден!
— Нет, — уверенно отчеканила я, услышав, как Берг странно хмыкнул. Кажется, мужчина ожидал чего-то другого.
В Англии было дождливо и холодно. Мужчина позаботился о том, чтобы с собой у нас была сменная одежда. Меня ожидали синие джинсы, теплая водолазка белого цвета и приятная накидка в красно-черную клетку. Особо порадовали удобные кроссовки, в которые я сразу влюбилась.
Отель, который забронировал Алан, находился в самом сердце города, но я даже не могла представить, какой вид открывается из окна. Это была Темза и Лондонский Глаз, гигантское смотровое колесо обозрения.
— Что же, — немного устало протянул Берг. — Поужинаем и…
— Поужинаем позже. Идем! — схватив мужчину за руку, я буквально заставила его отправиться на ночную прогулку. Мы оба были безумно уставшими, но силы брались не пойми откуда. Все вокруг казалось сказкой, чудесным сном или волшебством на крайний случай.
Вернувшись в отель к половине второго ночи, я не стала ужинать, а сразу пошла в душ. Берг же решил перекусить тем, что предлагал местный ресторан. Наш номер назывался семейным. Две громадные спальни разделял большой коридор, гостиная и обеденный зал. Мы с Бергом спали в разных спальнях.
Выйдя в одном полотенце, я поспешила завернуться в теплый махровый халат. Огни ночного города светили в окно, словно прожектор. И все равно тут, в пустой темной комнате, мне было безумно одиноко. В один момент, будто по щелку, накатила странная грусть, но я не дала ей возможности обосноваться. Покрепче затянув узлы пояса, осторожно открыла дверь, окунувшись в звенящую тишину. На носочках пробравшись к спальне мужчины, я прислонила ухо к двери, желая знать, не спит ли он там или, быть может, все еще в душе. Было бы слишком неловко.
— Понимаю, — послышался растерянный голос Алана. Он будто ходил из одного угла комнаты в другой, явно нервничая. — Я приеду и разберусь. Наверняка оно просто затерялось.
Как бы я ни старалась понять, с кем он говорит — не вышло. Даже не поняла, женский голос или мужской. Одно было ясно, что-то случилось — и это выбило Берга из колеи.
— Нет! Такого произойти не могло! — слишком резко прорычал он, а затем, понизив тон, пробормотал: — Прости, мам…
Почему-то от упоминания этой женщины по спине прошли мурашки. Это было словно второе чутье, а быть может, слова Макса все еще не выходили из головы. Зачем звонить сыну ночью в другую страну?
— Ложись спать, постарайся успокоиться. Жанна поддержит тебя, хоть это она умеет? — огрызнулся он, на что тут же поправил сам себя: — Извини, но мне пора. Хороших снов.
Как только профессор положил трубку, услышала, как он упал на кровать и тяжело вздохнул. Именно тогда, набравшись смелости, наконец постучала.
— Заходи, — сейчас в голосе мужчины не было знакомой иронии, к которой он привык. Он казался… расстроенным?
Неловко толкнув дверь, я зашла в спальню, словно нашкодивший ребенок. Слова, застрявшие в горле, заставили покосить взгляд и поморщиться.
— Этот номер слишком большой, — начала издалека. Бросив краткий взгляд на Берга, вдруг увидела, что он едва сдерживает улыбку. Наверняка этот засранец сразу понял, зачем я здесь. — Мне страшно там одной…
— И? — сложив руки на груди, он спокойно лежал на кровати и не повел бровью, когда я едва стояла на ногах.
— Можно мне остаться у тебя? — мой голос был хриплым и неловким, только вот Берг услышал каждое слово и расплылся в довольной улыбке. Внутри взыграло ехидство, поэтому я тут же добавила: — Кровать у тебя три метра. Если я лягу на самый край, ты даже не заметишь.
— Вряд ли, — недовольно проворчал он, закатив глаза. А затем похлопал по постели. — Спи уже. Что с тобой поделаешь, сладенькая?
Осторожно прошмыгнув под одеяло, я услышала, как Берг хлопнул в ладоши. Свет по всей комнате погас. Только вот за окном было слишком светло, даже штора не помогала.
— Знаешь, — прямо возле уха послышался голос мужчины. Я была настолько глубоко в своих мыслях, что совершенно не заметила его приближения и едва не подскочила на месте. Повернулась и застала его лежащим слишком близко. Притом что большая часть кровати пустовала. — У этой кровати есть свои правила.
— К-какие? — странно, но даже под одеялом я ощущала тепло его тела. Мысли и так разбегались, а когда ладонь Берга упала мне на бедро, и вовсе забыла, как дышать.
— Здесь не спят одетыми, — ошарашил меня он. Я чувствовала, как теплые пальцы пробираются все выше и выше, оставляя за собой рой мурашек, и совершенно не хотела их убирать. Это было выше меня. Как только Алан достиг бедра, его пальцы судорожно сжались, и он сквозь зубы прорычал на одном дыхании: — Ты точно пришла сюда просто спать? Совсем без белья?
— Я в махровом халате, которой не хуже паранджи, — покачала головой, когда вдруг меня посетила мысль: — Стоп. Ты что, голый? Но когда ты успел…
Способности Алана иногда меня поражали… Этой ночью мы почти не спали. И, признаться, мне совсем не жаль. Уром я проснулась оттого, как под ухом безумно быстро колотилось сердце, а громадные руки так крепко держали меня на месте, что тяжело было вздохнуть полной грудью.
Я и сама чувствовала себя странно… Легко, невесомо, расслаблено. Это чувство было мне не знакомо… Парящая в невесомости, я позволила себе раствориться в происходящем. Позволить Лондону делать со мной все, что пожелает. То, что происходит в Англии, остается в Англии.
