А вот во втором зале, зале аудиенций, где могли видеть пришедшие к Викарию, надпись смягчена: «Выслушай вторую сторону, но верь лишь немногому».
Некоторые осужденные не теряли присутствия духа, может быть потому, что возвращались сюда неоднократно, как, например, художник Джамбатиста Нери.
Любил он взять аванс, а картину не закончить, и деньги не вернуть. Вот и посещал тюрьму с незавидной регулярностью. Именно он сделал, копотью свечи, как полагают, ту самую мистическую запись на высоте, куда не мог достать человек, в вольном переводе «плохо, что ты сюда попал и по собственному желанию ты отсюда не выйдешь, уж я-то, Джамбатиста, это знаю».
И как ни закрашивали, как ни замазывали надпись, проходило немного времени, и она снова таинственным образом появлялась на стене.
Современные посетители палаццо гуляют по залитому солнцем двору со старым колодцем посередине, забираются на башню, чтобы насладиться видами на окрестности…
А школьники серьезно и внимательно слушают своих учителей, одетых паломниками, которые рассказывают про историю долины.
В Ночи Меркантии – рыночного и театрального фестиваля – здесь горят факелы, глотают огонь канатоходцы и одна театральная постановка сменяет другую, а в наш первый приезд здесь вообще снимали кино… и разве придумаешь декорации лучше?
Ночью площадь пустеет… и временами здесь скользит в золотых огнях печальная Дама в белом, чтобы слегка коснуться плеча случайного прохожего – и раствориться в каменной стене древнего палаццо на глазах у изумленного путника…
Есть у Чертальдо своя Дама в красном. Слава богу, не появлялась она уже несколько веков, а раньше появление ее грозило жителям бедствиями, войнами или чумой.
А вот другая Дама периодически появляется. Один из последних викариев был сластолюбцем, и постоянно менял любовниц.
– Pezzo di porca! – кусок свиньи! – прокомментировала Джузеппина.
Про одну из них, юную красавицу, ходили слухи, что она ведьма.
Этим и воспользовалась оскорбленная супруга викария, да и он, не получив от девушки ответа на свои чувства, помог. Девушку объявили ведьмой и то ли сожгли, то ли повесили, история умалчивает, а может, я не расслышала.
Столетия спустя скользит печальный призрак сумеречными вечерами вокруг Палаццо Преторио.
В прошлую Меркантию – средневековый праздник с представлениями различных театров, пантомимой, огненными шоу и всеми прочими положенными атрибутами – рабочий, развешивающий гирлянды и украшения, чуть с лестницы не упал, когда повеяло прохладным ветерком и проскользнула мимо прозрачная фигура.
И в то же самое время один из артистов в ужасе рассказывал, как кто-то положил ему руку на плечо. Он обернулся – и тут же скользнула мимо фигура девушки, растворившись в стене палаццо.
Я надеюсь, что однажды вы приедете в Тоскану. И найдете свой собственный маленький городок, средневековый борго, который тронет душу и покажется прекраснее всех остальных, вместе взятых.
А по дороге вы заедете в Чертальдо, сядете на деревянные скамьи энотеки у дома Боккаччо, и вам нальют бокал освежающего вина жарким вечером.
Неожиданно повеет прохладный ветерок, то ли от прохлады вина, то ли от взметнувшегося легкого платья призрачной дамы, растаявшей в воздухе. А вино будет носить имя Вьеве, этрусского бога, юноши в лавровом венке, ведь здесь, в Тоскане, сплетаются история, легенды и современность в одном бокале.
Мы не удивляемся, читая подробные описания старотосканских блюд не только у Боккаччо из Чертальдо, но и у Данте, изгнанного из любимой им Флоренции и тосковавшего по ней до конца своих дней, и даже у Никколо Маккиавелли.
И все же лучший певец тосканской кухни – это человек, без которого не было бы эпохи Возрождения, неотделимый от Флоренции, и дух его никогда не покинет этот город, ведь куда ни брось взгляд, в больших и маленьких городах Тосканы сияет на стенах узнаваемый герб. Сколько бы ни прошло веков, Флоренция всегда останется городом Медичи.
Лоренцо Великолепный кроме прочих своих достоинств в любом деле, за которое бы ни брался, будь то верховая езда или поэзия, музыка или управление государством, был отличным экспертом в области кулинарии и щедро делился своими кулинарными пристрастиями.
В своих галантных подражаниях трубадурам – «Карнавальных песнях» (популярном музыкальном жанре эпохи Возрождения), в стихах, стилизованных под народные пастушьи песенки, он упоминает самые популярные блюда XIV века: лепешки и кровяную колбасу, каштановые пироги, селедку, окорок, колбасы, жареные бобы, овечий сыр, лягушачьи лапки и жареную дичь.
Он даже посвятил одну из своих «Песен» кондитерам, рассказывая рецепт приготовления старинных пирожных – cialdoni (чалдони, трубочки с сырным кремом).
Гарфаньяна
…Налейте в посуду воды.
Добавьте муки.
Перемешайте как для макарон,
А не хотите устать,
Мешайте обеими руками попеременно.
Потом добавляем то, что белое и сладкое…
(Перевод автора)
Правитель Флоренции даже предупреждает об осторожности использования старой формы для запекания, ведь в результате можно получить горелые головешки, и придется есть сладости из Болоньи, которые, надо признаться, тоже неплохи, причем вся «инструкция» подается в том же стиле карнавальной песни, как и прочие стихи Лоренцо де Медичи этого цикла. Жаль, что на русский язык переведена лишь пара его «Песен».
Трубочки были настолько популярны, что у кондитеров, их пекших, было свое собственное наименование, чалдонайо, как пицайоло у производителя пиццы.
Рецепт
Трубочки с сырным кремом cialdoni
Трудно найти что-то более флорентийское, чем любимое блюдо Лоренцо де Медичи.
Чтобы сделать примерно 25 пирожных, нам понадобятся:
• 250 г муки
• 50 г сливочного масла
• Пол чайной ложки молотой корицы
• 100 г гранулированного сахара
• 30 г винного белого уксуса
• 30 г десертного вина или ликера
• 1 яйцо
• 1 яичный белок
• 1 щепотка соли
• 700 г сыра рикотта или другого мягкого сыра
• 50 г сахарной пудры
