Шум не прекращался, переходил в сплошной гул, будто местность сама сопротивлялась им. Среди солдат началась паника. В этот момент Стайген подумал, что действительно стоило остановиться, но сделать уже ничего не успел.
Она не знала, что происходит вокруг неё, понятия не имела, сколько времени потребовалось, чтобы пробудить вулкан, который простоял бы ещё несколько сотен лет, никому не угрожая. Очнулась от того, что раздался грохот – это по жерлу вулкана пошла трещина.
Ника распахнула глаза, глядя на ожившую бушующую стихию. Она сама испугалась того, что должно было произойти дальше, ведь практически потеряла контроль над лавой. Грохот нарастал, и ей казалось, что весь мир содрогается в этот момент от страшного звука, сопровождающего начало извержения. Нарастающий шум походил на звук истребителя.
Хоть бы Ким успел увести оставшихся в живых солдат!
Она видела, как люди бежали из долины. Всё вокруг заволокло едким дымом, от которого щипало глаза и начинался кашель. Но большая часть армии повстанцев действительно направлялась именно на восток. Ника снова сосредоточилась на вулкане. Она стояла напротив города на холме и гор, выпрямившись, вытянув руки, через которые проходила немыслимая сила. Она подняла их ладонями к небу и представила горячие потоки, которые вот-вот должны были излиться из жерла.
Это походило на конец света. Дыма стало столько, что заходящее солнце скрылось за облаками, и наступила непроглядная тьма. Огромные камни откалывались от скал, скатываясь вместе с пеплом. Земля содрогалась от ударов стихии, когда каменный поток спускался вниз, в долину, настигая тех, кто там остался.
Но в азарте Ника уже не могла остановиться. Она каждой клеточкой своего тела чувствовала смертоносный поток. Она снова подняла руки, тратя последние силы на магию. И в этот момент поток бурлящей лавы достиг кратера, хлынул в долину и ущелье за городом.
Сам город оставался цел, хотя и ему досталось. Горели деревянные укрепления, которые строили перед тем повстанцы, полыхал лес. Как Ника и предполагала, основная масса магмы ушла в западном направлении. Камнями завалило канал со стороны вулкана, разрушило часть стены, и без того едва державшейся, но Орнел всё же оставался в стороне от разгула стихии.
Стоила ли победа этих огромных жертв?!
Теперь она не лучше Стайгена ан Эрикса! Такая же убийца, разве что имеет на то оправдание. Как, впрочем, и он.
Стоят ли жизни одних людей, жизней других, если жертвы всё равно неизбежны? Стоят ли все войны в любом мире того, какой ценой взята победа? Можно ли найти оправдание любой войне или насилию? Ведь арнианцы – тоже люди, как и жители Урсула. И не солдаты виноваты в том, что их отправили на войну.
Кто вообще затеял всё это? На чьей стороне правда?!
До Ники внезапно дошло, что она натворила. Нужно срочно остановить пожар, пока он не добрался до лагеря, сделать хоть что-нибудь, но попытаться спасти положение.
Она отдавала последние силы, чтобы вызвать дождь. Огромная туча зависла над долиной и городом. Ливень хлынул вместе с остатками пепла, остужая землю.
Дым… Это гасится пламя.
Угрожающее шипение… Это лава остывает.
Страшно. Темно.
Что она вообще наделала?!
Стайген наверняка находился там. И теперь он, возможно, мёртв. Она могла убить единственного, кого любила по-настоящему.
С этой мыслью Ника потеряла сознание.
Стайген никогда в жизни не пребывал в таком замешательстве, как в тот момент. Странный шум вновь повторился. И тут до него дошла истина происходящего. Он сразу вспомнил пророчество и от изумления замер, понимая, что извержение спящего вулкана началось не просто так.
Земля дрожала под ногами и копытами лошадей. Стайген больше не выдержал, на скаку достал сигнальный рог, протрубил отступление. Грохот и дым мешали нормальному восприятию происходящего. Огромные камни вылетали из жерла вулкана, со свистом падая рядом. Настоящий ад!
Внезапно он понял, что сейчас произойдёт. Первый поток красной лавы вырвался из вулкана, неся с собой смерть. Стараясь не поддаваться панике и не обращая внимание на своих солдат, Стайген крикнул во весь голос:
– Риан! Где ты? – И осёкся, заметив адъютанта, падающего с лошади совсем близко к раскалённой массе, заполняющей долину.
Он помчался по горящей траве, усеянной оружием и трупами, и думал: только бы успеть. В последний момент спрыгнул с лошади и поднял раненого офицера на коня, запрыгнул в седло сам. Тер громко заржал, встал на дыбы, видя, как прямо на них движется ярко-красный поток лавы. Шум бушующей стихии не давал Стайгену возможности что-либо слышать. Но это и не требовалось.
Нужно было спасаться бегством, пока оставался такой шанс. Раненый Риан держался за седло из последних сил, но терпел боль, понимая, что ему только что спасли жизнь. Рука Стайгена тоже сильно болела, и он понял, что успел обжечься сам, пока вытаскивал помощника. Но было не до того.
Сквозь густой чёрный дым Стайген ан Эрикс мчался обратно, на запад, настигаемый огненной стихией. Лава догоняла его, будто хотела поглотить своей жадной пастью. Проскакав немало лиг, Тер уже выбивался из сил, но страх перед огнём заставлял и животное делать невозможное. Про боль в руке князь на время вообще забыл, думая только, как вырваться из огненного капкана смерти.
Он успел покинуть долину в последний момент, оторвавшись от раскалённого потока, который свернул вниз по склону. Выскочив из смрада и полыхающего пожара, главнокомандующий выехал на безопасную часть подлеска, осторожно снял Риана, положив на траву.
Сбросив свой плащ и стиснув зубы от боли, Стайген оторвал присохший к ожогу на руке мундир, выдрав кусок ткани прямо с мясом. Закричал от жуткого ощущения, но тут же почувствовал холод, от которого стало чуть легче. Он стоял на коленях рядом с Рианом и пытался понять, что вообще произошло.
Внезапно небо заволокло тёмными облаками, скрыв красно-бурые лучи солнца. Стайген упал на спину, смотрел на неожиданную смену погоды и думал, нужна ли ему была эта битва. Слишком поздно! Он ошибся. И его армии больше нет.
Крупные капли воды упали на лицо, принеся спасительную прохладу. Князь Стайген ан Эрикс, наследник короны Арниана, лежал на прошлогодней траве, до которой не добрался огонь, закрыв глаза под проливным дождём. Ему хотелось умереть, чтобы смыть с себя позор поражения.
Когда Ника очнулась, вокруг не было ни души. Она находилась в абсолютно незнакомом месте, в мрачноватой комнате. Почувствовав холод, она натянула на себя меховой плед, которым её кто-то заботливо укрыл. Затем, превозмогая мигрень, поднялась и села. Голова не только болела, а ещё и кружилась, во всём теле чувствовалась слабость. На миг решив, что она в плену, Ника всё же дошла до двери, но комната оказалась не заперта. И Ника выглянула в полукруглый коридор. Какое странное здание! Она подошла к маленькому не застеклённому окну, откуда дул холодный ветер, и от холода стало немного легче.
