– Уже нет. Но он, видимо, считает иначе.
Они прошли по коридору, подгоняемые охранником с пистолетом в руке, и их втолкнули в комнату.
– Остаться здесь, Альдар? – спросил громила.
– Иди, Гарик. Мне нечего их бояться, – прозвучал ответ.
Мейер ничего не понял. Он поднял взгляд, рассматривая большой, со вкусом обставленный кабинет. За столом из морёного дуба стояло кожаное кресло, которое тут же повернулось. В нём сидел темноволосый кареглазый мужчина лет пятидесяти с сигарой в руке. Плотного телосложения, с короткой стрижкой и заметными залысинами.
– Альдар! – бросилась было к нему Кристина, но мужчина остановил её жестом.
– Стой на месте. Ты знала, на что нарываешься, Крис?
– Да, Альдар. – Она потупила взгляд и сделала шаг назад.
– Решила меня опозорить, зажимаясь на людях с этим типом? – указал он на Фабиана. – Забыла, что обещала мне, Крис?
– Он здесь совершенно не при чём. Он не понимает по-русски. Это его деньгами я покрыла долг тебе…
Но мужчина её тут же перебил, не дав договорить.
– И за это ты повела его в квартиру, которую я тебе купил? Забыла, на каких условиях я вытащил тебя? Ты бы ещё лет десять провела на зоне за свои махинации. – Он протёр лысину платком, нервно бросив его на стол. Затушил сигару. Глаза недовольно сверкнули.
– И что, теперь мне никогда от тебя не избавиться? – с горечью в голосе спросила Кристина и вдруг, посмотрев на Мейера, сказала: – У него выдающиеся способности. Он мог бы работать на тебя. Он видит карты насквозь. Ты бы не прогадал.
– Я тебе больше не верю, Крис. – Альдар поднялся из кресла, подошёл к Мейеру, рассматривая его лицо. Он был ниже Фабиана, но заметно крепче. – Эй ты! Ду ю спик инглиш? – спросил он.
– Конечно, – ответил Фабиан, дёрнувшись.
– Она хороша в постели? Хорошая шлюшка? Уж мне это отлично известно. – Он обошёл Мейера с другой стороны и крикнул: – Отвечай, когда тебя спрашивают!
– Да! – громко сказал Фабиан.
Он не понимал до конца слов этого человека. Поэтому думал, была ли Кристина заложницей обстоятельств или же вела странную игру.
– Отпусти его. Я останусь с тобой, Альдар, – взмолилась девушка.
Но тот развернулся и с силой ударил её по лицу.
Кристина упала, схватившись за нос, откуда потекла тонкая струйка крови.
– Козёл… – прошипела она.
Мейер не мог стерпеть подобного отношения к женщине, которую он уже мысленно присвоил себе. Он бросился на Альдара с кулаками, но напоролся на направленный на него пистолет, который перед тем находился у мужчины в кармане.
– Думаешь, она будет твоей? Я бы мог тебя убить, – произнёс Альдар на ломаном английском. – Веришь – мне ничего бы не было, твой труп бы просто не нашли. Но ты мне не интересен. А она… – указал он пистолетом на Кристину, – выйдет отсюда, когда я позволю.
Мейер понял наполовину, но смысл дошёл быстро. Он передёрнулся от мысли, что Кристине придётся остаться здесь, в обществе этого страшного человека.
– Забирай иностранца, Гарик! – крикнул Альдар, открыв ногой дверь кабинета. – Выброси за Ярославкой, сам разберётся, куда идти. – Он повернулся к Мейеру и добавил: – Если приведёшь ментов, с тобой будет то же, что и с ней. Понял? Я всё равно тебя найду.
Фабиан хотел было что-то сказать, но его уже вытолкнули из кабинета. Он шёл по коридору в компании громилы-охранника, а перед глазами мелькали страшные картины…
Ему так и не дали сосредоточиться на видениях, вывели из дома и усадили в машину.
Чёрный бронированный мерседес быстро двигался по Ярославскому шоссе, маневрируя между другими участниками дорожного движения. Смеркалось. Корнел сидел впереди, рассматривая подмосковную трассу и вспоминая о более привычных дорогах Калифорнии, когда водитель вдруг произнёс:
– Через пять километров съезд.
– Зря мы всё это затеяли, – послышался голос Александра с заднего сиденья. – Неизвестно, что там вообще происходит. Хочешь предложить за Мейера выкуп? У нас и так с финансами тяжело!
– Ты говорил, что мы и по адресу зря поехали, – бросил Корнел в ответ, – однако всё оказалось правдой. Хотя бы выясним, в чём дело.
Они уже свернули и ехали вдоль леса, рассматривая знаки и мелькающие рекламные щиты, когда Корнел вдруг воскликнул:
– Стой! Смотри! Вот и сам Мейер!
Соколов выглянул в окно, не сразу поверив его словам.
– Точно он. Тормози! – приказал водителю.
Автомобиль перестроился в правый ряд и остановился метрах в трёхстах от молодого человека, что шёл по обочине в сторону города. Корнел выскочил из машины, бросившись к Мейеру.
– Фабиан! – громко крикнул он.
Мейер обернулся, сразу же узнав Корнела. На его разбитом, с кровоподтёками лице промелькнула улыбка. Холодный ветер практически сбивал с ног. И сам Фабиан не понимал, почему до сих пор не поймал попутку и не уехал в гостиницу. Мысль о том, что его Кристи осталась в руках того человека, не давала покоя. И он никак не мог далеко уйти от места, где его высадили люди Альдара.
– Мистер Коллинз, рад вас видеть, – проговорил Фабиан, чувствуя небольшое облегчение от того, что встретил в этом лесу хоть кого-то знакомого. Значит, сообщение было отправлено не зря.
– Что случилось, Фабиан? Чёрт, да ты весь дрожишь! Холодно. Давай быстрее в машину.
– Кристи… Она осталась там, у этого русского мафиози, – произнёс Мейер разбитыми до крови, опухшими губами.
– Я уже знаю, кто он. Что теперь делать? Эта Кристина, она твоя девушка?
– Нет… Хотел бы, чтобы так было, – ответил Фабиан, усаживаясь в машину. – Чёрт побери, что же теперь делать?
Корнел обернулся назад, рассматривая обескураженного Мейера. Тот ещё дрожал, но постепенно отогревался, и его взгляд становился более осознанным.
– Где она, – резко спросил Корнел, – осталась там?
Фабиан утвердительно кивнул, сжав зубы.
– Поехали! – Корнел обратился к водителю Александра, но тот вопросительно взглянул на своего начальника.
– Куда?
– Да дальше, по этому адресу! – настаивал Корнел.
– Джейк! Не стоит этого делать, – возмутился Александр. – Мы ведь нашли, кого искали.
– Давай выясним, что с девчонкой. Полицию я бы всё же вызвал…
– Он убьёт её, – прошептал вдруг Фабиан. В его глазах мелькнули яркие голубые искры.
– Откуда ты знаешь? – повернулся Корнел.
– Я вижу…
– Что?.. – Корнел не сразу понял, что происходит, хотя в мыслях мелькнула догадка.
Мейер закатил глаза. Перед ним всё ещё стояло видение, которое оформилось в конкретную картину.
