– Prithee, Horatio, tell me one thing… – закончил Мейер, ловко уворачиваясь от клинка. – Скажи мне одну вещь, если ты такой правильный! Зачем ты спал с Кристи, когда знал, что я её люблю?!
– Она тебя не любит. Понимаешь это, или у тебя совсем мозги съехали?
– А ты её любишь? Да твои джентльменские замашки давно устарели, как и ты сам. Да и она не нужна тебе!
– Я сам разберусь с ней, когда мы решим все проблемы.
– Зря я тебя послушал! Это же мой корабль, мой фрегат! Нужно было сразу же разворачиваться и идти за ней! А теперь мы застряли в этой чёртовой дыре. Застряли, понимаешь?
– Мы выйдем отсюда, – произнёс Корнел, хотя в голосе звучало сомнение. – Выйдем. Мы захватим цитадель Штыка, спасём Крис. Мы вернёмся на Землю! – Он беспомощно опустил меч, потом сел рядом с ним, положив голову на колени. – Ты ничего не знаешь обо мне. Не знаешь, что я пережил за эти годы. Мне пришлось оставить двух девушек из-за этих дурацких поисков истины и выхода из этого замкнутого круга. Будто кто-то дёргает сверху за нитки и управляет нами. И эта пещера – один из остановочных пунктов. А дальше начнётся следующий круг игры.
– Смотри. Солнце показалось с другой стороны. И оно ярче, чем утром. Кажется, с запада трещина гораздо больше.
Они синхронно повернули головы. Луч высветил один из тёмных проходов, который Корнел уже исследовал. Но теперь в нём что-то мелькнуло. Корнел уже видел нечто подобное. Он точно знал, что там нет выхода, но его манило туда как магнитом. Он поднялся и последовал за лучом, словно за ориентиром. Мейер отбросил в сторону череп и, осторожно ступая, пошёл вслед за ним.
__________
Пер. с англ.
Увы, бедный Йорик! Я знал его, Горацио;
человек бесконечно остроумный,
чудеснейший выдумщик; он тысячу раз носил
меня на спине; а теперь —как отвратительно
мне это себе представить!.. Прошу тебя, Горацио,
скажи мне одну вещь.
Земля. Москва.
В то время как Ника ждала возвращения Александра из Парижа, чтобы поговорить с ним без возможных свидетелей и узнать, что произошло на самом деле, Ярослав Белецкий не ждал. Он действовал. Выяснив адрес загадочного Мика Ронга, утром он выехал из управления.
Ехать пришлось почти два часа. В городе творилось что-то невообразимое, день был не слишком удачным. Да ещё и начальник несколько раз напомнил о себе, грозя уволить Белецкого «к чертям собачьим», причём это было самое мягкое из его выражений. Ярослав успел постоять в длинной веренице машин, оптимистично подумал: «Хорошо, что сейчас не лето» и вскоре всё же выскочил на развязку, посматривая на экран навигатора.
Ехать оставалось километров пятнадцать, ведь жил Мик не в самом городе. И вскоре заунывный голос прибора привёл его в новый микрорайон подмосковного городка.
Шлагбаум на въезде во двор трёх пятиэтажек заставил остановиться. Белецкий вскинул голову, рассматривая это место. Потом вышел из машины и закурил.
Несколько автомобилей ровным рядом стояли на огороженной парковке. Остальные жители дома уже разъехались до вечера. Квартира Ронга находилась на пятом этаже дальнего дома.
Пока Белецкий изучал обстановку, из подъезда вышли двое. Кажется, одним из них и являлся тот самый Мишель Ронг – Ярослав понял это по своеобразному разрезу глаз. Второго мужчину он не знал, но его странное поведение бросалось в глаза: незнакомец оглядывался, словно ему на голову вот-вот должен был упасть кирпич. Тёмные, сведённые вместе брови надвигались на такие же чёрные глаза. Волосы были острижены коротко, лицо гладко выбрито, но опытный Белецкий обратил внимание на то, что нижняя часть лица белая, а верхняя имеет загар, словно ещё недавно человек носил бороду и усы. Когда они проходили мимо, пришлось отвернуться и уткнуться в телефон, прикуривая очередную сигарету, чтобы не вызвать подозрений.
Мужчина, что шёл рядом с Ронгом, шарахнулся от Ярослава, когда сработала турбина зажигалки. Но Ронг потянул незнакомца за рукав явно короткой ему куртки и отворил дверцу ярко-красного автомобиля. Мужчина сел, но с какой-то опаской, словно боялся транспорта. Складывалось впечатление, что он или душевнобольной, или же никогда не ездил на машине.
Ярослав даже забыл, зачем сюда приехал. Он лишь проводил взглядом выезжающую со двора машину, а потом прошёл к своей иномарке. Сел за руль, желая проследить за Ронгом, но его отвлёк очередной звонок из управления. Пока он договорил, то понял, что упустил их.
От злости майор ударил кулаком по рулю. Машина просигналила, и Белецкий выругался.
Винкрос. Южные острова.
Урсулийский фрегат отнесло довольно далеко на восток, прямо в открытое море, да ещё здорово потрепало во время злополучного шторма. Они потеряли из вида корабль Лиоса ещё ночью, когда бушующая стихия поглотила своей пастью последний отблеск бортовых огней пиратского судна. И вокруг наступила непроглядная мгла, в которой периодически проносились порывы ветра и хлестали тяжёлые капли косого дождя. К юго-западу буря разошлась сильнее, до фрегата добрались лишь отголоски. Вымокшие и продрогшие моряки ползали по мачтам и реям с самого рассвета, чтобы натянуть паруса и вернуться на судоходный путь.
Никто из команды толком не знал местности, ведь эта акватория уже давно не принадлежала Урсулу. Но карты, приобретённые ими на О-Фриле, весьма пригодились.
Направляясь в сторону заветного места, о котором Стайген вспоминал пару дней назад, он и представить себе не мог, какую шутку решила сыграть с ним судьба на сей раз. Он даже не думал, что может повстречать здесь того, кого надеялся увидеть в абсолютно ином месте, да и не так скоро.
Он уже думал, что зря ввязался в эту авантюру, подчиняясь зову сердца, но не разума, когда один из моряков прокричал, что справа по борту обнаружен неизвестный корабль. Вскоре фрегат уже менял направление, паруса разворачивались по ветру, а большая часть людей высыпала на палубу, снова включившись в работу.
На всякий случай ан Эрикс отдал приказ зарядить пушки, но пока никакой опасности не предвиделось. Стайген прищурился, рассматривая незнакомый корабль, а дыхание вдруг перехватило, словно в нём действительно было что-то особенное.
Люди на втором судне радостно кричали, и Стайген пока не понимал в чём дело. Кто-то из урсулийцев навёл на боевой фрегат подзорную трубу.
– Это мне снится, или там действительно Кайон? – вскричал моряк, а потом вновь приставил оптический прибор к глазу: – Это точно он!
– Значит, уже переметнулся к пиратам, – заключил другой урсулиец из команды.
– Кажется, они сели на банку. Что будем делать, милорд? – повернулся к Стайгену капитан.
– Идём к ним!
– Впереди скалы, а скоро стемнеет. Это слишком опасно!
