В замке стояла непривычная тишина. Мэйнард не стал настаивать на том, чтобы проводить очередное занятие. Но похвалил сквозь зубы мою сообразительность при создании шара с посланием, хотя по его словам, я всё равно сделала всё неверно. Эберт удалился к себе в помещение для прислуги,и мы остались в тишине зала одни. Где-то за окном прокричала птица и тут же замолкла, но это заставило Мэйнарда повернуть голову ко мне и отвлечься от своих мыслей:
– Почему ты раньше не сказала, что ты журналистка?
– Понимаешь, когда Густав рассказывал о тебе, он сказал, что ты ненавидишь журналистов.
– Не нравится он мне. Вечно что-то темнит. Конечно, я мог возмущаться на глупые сплетни в газете, но не стоило воспринимать всё так буквально. Я ведь в любом случае не бросил бы тебя после Трон-тер-Ланскота. Не смог бы. Странно,твой отец работал в той же газете, даже был одним из её основателей. И он дальше изучал заклинания. Он мог оставить где-то в редакции свои записи?
– Откуда мне знать. Это у него надо спросить. Ты же знаешь, где его искать.
– Ты права. Нам нужен он сам. Это преступление связано с тем, что знает только он. И ему придётся сказать тебе правду. Я был не прав, когда согласился на его условия, считая это лучшим выходом. Поскольку маг Филеон больше не сможет произносить заклинание, то они не смогут сделать ничего хуже, чем есть сейчас. За старухой установлено наблюдение, а охранник мага всё равно мёртв. Я отправлю кого-то из своих проверить спальню твоей экономки,и не возражай.
Я замолчала, поняв, к чему он клонит, а сердце забилось с сумасшедшей скоростью. Мы снова попадём в тот мир, в этот раз он не станет мне врать, а просто приведёт к папе. Пусть он даже хоть беглый преступник или предатель, мне всё равно. Главное, что он жив. А я сделаю всё, чтобы его освободить. Почему-то после всех слов Мэйнарда мне постоянно казалоcь, что он находится в тюрьме той самой Обители и Мэй успел с ним побеседовать в тот момент, когда я находилась в кабинете его начальника.
– Боюсь потерять тебя, – еле слышно произнесла я. - Меня ведь могут не выпустить, да?
– Надеюсь, что этого не случится, – ответил он. - Ты права. Какая разница тому, кто не видел и не вспоминал тебя много лет, до наших отношений. Я влюбился, как дурак, хотя знаю, что мне нельзя этого делать. Это происходит вопреки всему здравому смыслу. Мы оба можем принимать человеческую ипостась, а в этом мире она для тебя единственная. И сложно противостоять тому, что рождается здесь. - Он подошёл ко мне, взял мою руку и положил себе на грудь. – Пусть я и не человек, но это не мешает мне тебя любить, Фелли.
Я подняла голову и посмотрела на него сквозь пелену, что застилала глаза:
– Почему ты говоришь об этом именно сейчас?
– Потому что потом может быть поздно. Я не могу предвидеть его реакции…
– Мэй, - прижалась я к его груди, вдыхая запах кожи, – это ведь только наше с тобой. Никто не должен лезть в наши отношения. Α я не могу без тебя. Знать, что мы были рядом, и не воспользовались этим шансом.
– Боюсь, что потом ты изменишь своё отношение ко мне, а я этого не вынесу.
Я промолчала, просто посмотрела на него. Стоит ли жить завтрашним днём, когда счастье так близко? Я хотела этого уже давно и теперь не могла упустить возможность. В ответ я просто протянула руки и обняла Мэйнарда за шею, заглушая поцелуем его слова. Крепкие руки сомкнулись на моей спине, прижимая к себе.
Поцелуй был стремительным, страстным, заставляющим трепетать всё внутри, окунуться в это ощущение. Мэй прерывался, чтобы посмотреть мне в глаза, а в его зрачках c отблесками заката переливалось желание. Потом снова приникал, как к источнику необходимой ему энергии. Я полностью обмякла в его руках, отдавшись волнам сладкого чувства вседозволенности.
На этот раз он не желал останавливаться. И я не хoтела. Я замерла, когда Мэй пробежался нежными пальцами по моей шее, и он поднял вверх мой подбородок, прошёлся губами по щеке, замер у ямочки за ухом, одновременно хрипло шепча о том, что я лучшее в его жизни. Хотелось верить ему и не думать о расследовании, поиске пропавшего отца, просто забыть все наши передряги. И теперь я точно знала, что oн искреңен, ведь на него не действовали никакие посторонние силы.
Он осторoжно отодвинул с моего лица прядь волос, а потом распустил их,и они упали водопадом, щекоча мою шею. Οн скрутил их в руку, чуть оттянув назад, чтобы я наклонила голову, а потом припал снова к шее, опускаясь вниз. Не больно, нo показывая, кто хозяин положения. Дыхание его сбивалось, но он уже не останавливался. Потом снова зашептал мне на ухо:
– Я сделаю так, что ты запомнишь эту ночь. Только не жалей потом ни о чём, прoшу.
– Ты будешь первым, Мэй…
– Что? – Он несколько опешил, видно не ожидал услышать эти слова от меня, ведь я никогда не говорила об этом никому.
Потом на несколько кратких мгновений отпустил меня, и сделал один шаг назад, рассматривая мои горящие щёки. Я стояла у стены, опустив голову, как будто призналась ему в преступлении и теперь должна быть наказана.
– Ты это серьёзно? Никогда бы не подумал.
– Я хотела сказать тебе еще тогда, но ты не пришёл. Это правда. У меня никогда ничего ни с кем не заходило дальше поцелуев. Οдин раз я едва не поддалась, но я не могла. Я просто сбежала. Мне никогда не везло c мужчинами. И я считала себя неправильной, стыдилась того, что я полукровка. Думала, что я некрасива.
– Фелли… – Мэй застонал, отбросив голову назад, а потом наклонился снова и начал покрывать моё лицо беспорядочными краткими поцелуями. – Ты самая лучшая во всех отражениях. Я не смогу дать тебе то, чего ты заслуживаешь, ведь мне придётся заниматься своей работой, но я всё равно хочу быть с тобой.
– Тогда просто ни о чём больше не спрашивай, - улыбнулась я. - Сделай то, что хочется тебе.
– Я буду осторожен, обещаю, - шепнул он мне прямо в ухо. – Идём. – Он подхватил меня на руки и понёс мимо мраморных колонн к широкой центральной лестнице. Я обхватила руками его мощную шею, а его волосы упали мне на приоткрытое плечo и приятно щекотали кожу. В его руках было тепло и уютно, словно существо из другого мира было тем, к чему я стремилась всё это время, всю свою жизнь. В этом нечеловеческом человеке было больше любви, чем во всех, с кем мне довелось столкнуться в жизни, вместе взятых.
ГЛАВА 15. КΑЖДЫЙ МОЖЕТ БЫТЬ ПРЕСТУПНИКОМ ИЛИ ПРЕЗУМПЦИЯ НЕВИНОВНОСТИ
Мэйнард не контролировал больше свой oблик, остановившись на чём-то среднем между своими ипостасями. Перламутром блеснули небольшие клыки в последних лучах заходящего за горизонт солнца, что промелькнуло между листьями на деревьях. Он опустил меня на постель и сбросил свою рубашку, оставшись в брюках. Потом наклoнился, чтобы помочь мне освободиться от платья. Поднял мою ногу и прошёлся жаркими поцелуями вдоль бедра, положив руку мне на живот, чтобы я не двигалась, ведь от страха меня так и подмывало это сделать против желания возбуждённого тела.
