Занятия мужчин от 20 до 74 летв свободное время в Европе, 1998–2002 годы
Источник: ЕВРОСТАТ, 2004
Наконец, количество занятий в свободное время. В 2000 году европейцы не только стали подолгу смотреть телевизор – они также наполнили свой день гораздо бо́льшим количеством видов деятельности по сравнению со своими предшественниками. За последние три десятилетия время на чтение немного сократилось
[1231], зато в разы возросло время, потраченное на походы в музеи и просто развлечения по вечерам. Несмотря на то что общение перестало быть доминирующей частью, которой оно было столетие назад, оно по-прежнему играет важную роль в повседневной жизни. В прошлом было меньше свободного времени, но и оно всегда было предсказуемо и последовательно распределено: утром – в церковь, потом работа по дому, обед и послеобеденная прогулка. Сегодня у человека больше свободного времени, однако оно менее структурировано, и возможностей провести его тоже гораздо больше, причем каждый вид деятельности требует больше времени и пространства. Посещение спортзала нужно спланировать так, чтобы успеть отвезти детей на урок музыки и заехать в супермаркет. Сегодняшние европейцы используют автомобиль больше для своих личных нужд, чем просто как средство перемещения до работы
[1232]. Одновременное повышение физической мобильности и уменьшение коллективных, предсказуемых ритмов привели к тому, что семьи теперь должны сами организовывать свой досуг. Свободное время, как любое время вообще, подразумевает искусственное упорядочивание неструктурированной реальности. Когда-то люди ориентировались по звону церковных колоколов и фабричным часам, теперь ориентиром все больше становится семейный распорядок. Современные информационные технологии позволяют нам подстраивать время под себя – мы можем заранее записать фильм на диск или нажать на паузу, когда смотрим прямой эфир. Однако высвободившееся при этом время заполняется другими видами деятельности, что сокращает промежутки между задачами. То же самое и в оплачиваемой работе (где начиная с 1960-х почти полностью исчезли перерывы)
[1233] – свободное время стало и более гибким, и более турбулентным одновременно. И это одна из причин, по которой мы все больше ощущаем себя опустошенными и усталыми.
Занятия женщин от 20 до 74 лет в свободное время в Европе, 1998–2002 годы
Источник: ЕВРОСТАТ, 2004
А что, если чувство гонки напрямую связано с беспокойным характером сегодняшнего потребления? Стаффан Линдер, консервативный экономист и министр торговли Швеции, в своей книге The Harried Leisure Class («Спешащий праздный класс») (1970) утверждает, что так оно и есть. Он описывает ситуацию, которую мы назвали «синдромом ребенка в кондитерском магазине». Мы стали богаче, чем когда-либо, пишет Линдер, однако вместо того чтобы наслаждаться идиллией и гармонией, мы ощущаем, что «темп нашей жизни… становится все более лихорадочным». Причина этого парадокса изобилия кроется в «растущей нехватке времени». Потребление, замечает Линдер, требует не только денег, но и времени. Когда благодаря повышению производительности относительная стоимость труда повысилась, свободное время тоже подорожало. Сидеть на скамейке и смотреть на птичек уже не очень-то хочется, потому что за это время можно заработать немалое количество денег. Кроме того, продукты становились все более дешевыми. И Линдер считал, что естественной реакцией на подобные изменения было переключиться с медленных культурных видов деятельности, требующих большого количества времени, на дешевые товары, обеспечивающие мгновенное получение удовольствия. Он предсказал, что потребление в будущем станет еще более «товароинтенсивным»
[1234].
Спустя сорок лет можно проверить, насколько сбылись его предсказания. Действительно, шкаф и гаражи еще никогда не были так забиты товарами и устройствами. Однако Линдер говорил не только о темпах приобретения – он утверждал, что потребительские товары уничтожают те виды досуга, на которые уходит много времени. И правда, время на чтение сократилось почти во всех обществах изобилия начиная с 1980-х, хотя и там все по-разному, в зависимости от страны и возрастной группы. Скандинавы по-прежнему читают в два раза больше, чем жители Южной Европы. Однако сегодняшние французы в возрасте от 55 до 64 тоже чаще берут в руки книгу, чем десять лет тому назад. В целом в Великобритании за последнее десятилетие люди вообще стали читать больше книг
[1235].
Тем не менее существует огромное количество доказательств того, что свободное время в обществах изобилия вовсе не превратилось в сверхскоростной материализм. В конце концов, больше всего времени проводится перед телевизором. Да, реклама идет быстрее и чаще, чем 50 лет назад, есть специальные телемагазины и «гуляние» по каналам, однако нельзя сказать, что телевидение как таковое стало активнее стимулировать спрос на товары. Телевизор меняют раз в несколько лет, появились так называемые «телеужины», а также программы, которые пробуждают в людях желание поехать, увидеть и купить, однако, если посмотреть с другой стороны, два часа в день перед телеящиком – это два потерянных часа, которые можно было бы потратить на покупку товаров. Более того, нередко просмотр телевизора подразумевает интенсивное общение. В 1980-х житель Германии В., 56-летний машинист экскаватора на пенсии, сообщил исследователям, что он может смотреть телевизор до шести часов в день, когда показывают футбол (он был фанатом футбольного клуба «Боруссия», Дортмунд), однако он не считает, что такое продолжительное время у телевизора как-то негативно сказывается на его отношениях с людьми: он нередко смотрел футбол вместе с соседями, и иногда они вместе играли
[1236].
