Да и само исламское возрождение во многом почерпнуло силу из стратегического альянса с потребительскими товарами. Новые мусульманские товары, даже мода, новые медиа и технологии сыграли существенную роль в популяризации мусульманской идентичности и образа жизни. Например, от американской куклы Барби в мусульманском мире отказались, посчитав ее неприличной (сначала в Саудовской Аравии в 1994 году), но спустя несколько лет на ее место пришла сирийская кукла Фулла в хиджабе, с накрашенными губами и на высоких каблуках. В набор, помимо самой куклы, входит даже коврик для молитвы. Атаки на Pepsi и Coca-Cola не покончили с газированными напитками как таковыми, просто вместо американских брендов популярность обрели местные бренды, такие как Zam Zam Cola в Иране. Дети мусульман тоже играют в видеоигры, только в них после падения вражеских самолетов на землю на экране появляется надпись «Во имя Аллаха». А для тех, кто предпочитает более старомодное времяпрепровождение, есть настольная игра по Корану, авторы которой называют ее «веселым способом познакомиться с Кораном». Существуют специальные часы для молитв, куклы для молитв и даже интерактивные устройства для молитв с сенсорами, цифровой камерой и вибромоторами, отслеживающие верное расположение тела
[1666]. Исламское возрождение нельзя назвать направленным против потребления, скорее, оно больше нацелено на создание определенного стиля потребления со своими продуктами. Рынок халяльной продукции – «всего, что разрешает ислам», – неуклонно растет, и речь идет не только о мясных продуктах, но и о музыке, фильмах, косметике, отелях; на Ближнем Востоке и в Малайзии на халяльную косметику пришлось до 20–25 % всех продаж 2014 года
[1667].
За последнее десятилетие произошло несколько потребительских джихадов, в рамках которых объявлялись бойкоты зарубежным компаниям вроде Nestlé за то, что они спонсируют американский империализм и помогают Израилю. Однако даже в этих случаях война объявлялась не товарам и устройствам как таковым, а компаниям с антимусульманским поведением. Например, в 2008 году мусульманские покупатели отвернулись от Beko, крупного турецкого производителя бытовой техники, тем самым выразив свое недовольство руководством компании, отказывающимся брать на работу сотрудников с усами или бородой, которые так часто носят мужчины-мусульмане. При этом холодильники и телевизоры других компаний покупали по-прежнему.
Пожалуй, самым важным потребительским товаром с точки зрения популяризации ислама стала аудиокассета. Проповеди на кассетах иногда ассоциируют с фанатизмом – первыми их стали использовать в 1970-х годах «Братья-мусульмане». С тех пор их важность в общественной жизни росла, особое значение придавалось прослушиванию Корана: «Бог запечатывает сердца тех, кто отказывается слышать» (Коран 7:100). В результате возникли новые религиозные пространства и общности. Проповеди теперь можно услышать не только в мечети, но и из громкоговорителя в кафе, такси или дома. Кассеты приобщили новое поколение людей к молитвам. Наиболее популярные проповедники (khutaba), такие как Мухаммад Хассан, стали настоящими медийными звездами, хотя пока этому жанру удалось избежать судьбы стандартизированной культурной индустрии и он продолжает распространяться в виде кассет, выпускаемых небольшими фирмами под присмотром Совета по исламским исследованиям. Как тип медиа эти кассеты демонстрируют способность религии применять развлекательные технологии себе во благо, не пасовать перед ними. Впрочем, конечно, не обходится и без влияния технологии на религию. Ведь вместе с ней в ислам вошли новые виды общения с паствой, и проповедники иногда говорят в манере звезд телевидения и кино
[1668].
Да и чадра, надо сказать, пережила настоящую модную революцию за последние десятилетия. Особенно заметные изменения прошли в Турции, где отказ от чадры был частью плана построения современного, светского государства, после того как Мустафа Кемаль Ататюрк провозгласил в 1923 году республику и упразднил халифат. Хотя официально закон не запрещал ношение чадры, в действительности на носивших ее женщин смотрели косо. Но с конца 1970-х годов чадра стала внезапно появляться все чаще и чаще. И не только в деревнях – ее все чаще выбирали горожанки, работающие и образованные женщины. Для многих чадра стала попыткой обрести утерянные защиту и уважение во время глубокого политического и экономического кризиса; Турция как раз переживала серьезный долговой кризис, после которого последовали военный переворот в 1980 году и гиперинфляция, а потом при поддержке Международного валютного фонда был открыт рынок для иностранных компаний. Ислам, мусульманская одежда и женские клубы предлагали одновременно стабильность и общение. Поэтому, как и пятидесятничество в Африке и Латинской Америке, возрождение ислама хотя бы отчасти можно рассматривать как реакцию на либерализацию и нестабильность, которую она принесла с собой.
В начале 1980-х годов стал популярен чаршаф – сочетание большого шарфа, покрывающего голову и плечи, и бесформенной одежды, покрывающей все тело за исключением кистей рук; этот большой шарф быстро вытеснили маленькие шарфы, которые носили преимущественно в деревне. Тогда турецкое правительство запретило носить платки в школах и муниципальных зданиях. Однако вместо того чтобы отступить, платки нашли поддержку у бизнеса. И рост популярности чаршафа – прекрасное доказательство того, как мода и мусульманский образ жизни отлично уживаются друг с другом. Когда-то скромные и простые, шарф и одежда, покрывающие все тело, обрели цвет и стиль. В 1992 году Tekbir, крупная мусульманская компания по производству одежды, провела в Турции первый показ моделей чаршафа. Задумка компании состояла в том, чтобы привлечь внимание женщин к платкам и шарфам, показав им, как «это может быть красиво». Хиджабы становились меньше. Цельные платья подрезали или заменяли на более облегающие кофты и брюки. Между модой и набожностью возникали неизбежные трения. Не всем нравились люксовые шарфы французских и итальянских дизайнеров. Некоторые домохозяйки и толкователи Корана из бедных районов Стамбула видели во всем этом самолюбование, совсем не подходящее благоверной женщине, потому что она должна быть скромной и бескорыстной. Тем временем богатых и работающих мусульманок, выбирающих платки, и в Турции, и в других странах становилось все больше. Теперь уже не редкость женщины в платках, гардероб которых состоит из нескольких десятков стильных нарядов и которые отдыхают в отелях, играют в теннис днями напролет, а вечером отправляются на женскую дискотеку
[1669].
