Еще больше негативных последствий имеет масштабная нелегальная торговля опасными электронными отходами, которая при неправильной переработке вызывает загрязнение окружающей среды. В городе Гуийю, китайском центре для переработки использованной электроники в провинции Гуандун, рабочие нагревают печатные платы на стальных плитах, чтобы извлечь из них микросхемы, а затем с помощью кислотного раствора добираются до меди и золота. Большинство детей в этом регионе страдают от заболеваний органов дыхания. В 2000 и 2001 годах Китай и Вьетнам запретили импорт использованных электрических приборов, однако обе страны сделали исключение для тех товаров, которые можно восстановить для повторного экспорта. В результате развернулась мощная и прибыльная нелегальная торговля отходами
[1743]. В Европе законы, касающиеся электронных отходов, гораздо строже, и тем не менее бо́льшая часть этих отходов продолжает свободно перемещаться, не привлекая внимания европейских инспекторов благодаря тому, что маскируется как подержанные товары. Выборочные проверки в портах Дании и порту немецкого города Гамбурга, проведенные в 2006 году, показали, что ежегодно 250 000 тонн выброшенных телевизоров, компьютеров, мониторов и холодильников отправляются из Европы в страны, не входящие в ОЭСР. И хотя истинные цифры трудно обнаружить (некоторые европейские страны вообще не ведут учет нелегальным отгрузкам), можно смело предположить, что большинство экспортируемых устройств не подлежат восстановлению и ремонту, а поэтому являются настоящими отходами. По данным Секретариата Базельской конвенции (принятой в 1992 году для контроля за трансграничной перевозкой опасных отходов и их удалением), треть всех электронных приборов, отправленных из Европы в Гану в 2010 году, не работала, поэтому ее следует считать нелегальным мусором
[1744].
Нельзя не признать, что, хотя богатые потребители и перерабатывают сегодня больше отходов, их привычка отказываться от старых моделей в угоду новым приводит к тому, что отходы их образа жизни скапливаются в более бедных странах.
В добрые руки
До сих пор мы обсуждали дальнейшую судьбу ненужных продуктов и вещей, оказавшихся в мусорном контейнере. Однако это не единственный маршрут, который им известен. Чтобы понять, насколько люди в действительности расточительны, следует взглянуть и на другие способы избавления от лишнего, например, дарение, передачу на благотворительность или складирование в гараже.
Сегодня многие люди бесплатно или за некоторую цену отдают использованные вещи другим для повторного использования. Благотворительные магазины, платформы EBay и Freecycle серьезно способствовали популярности этой стратегии. В одной только Великобритании существует около 7000 благотворительных магазинов. Каждую неделю миллион человек приходит на блошиный рынок
[1745]. В момент написания этой книги во Freecycle состояло почти 10 миллионов членов по всему миру. Здесь можно обменять все, что оказалось ненужным владельцу, начиная с посуды и заканчивая автофургонами. Владельцы загружают фото своих вещей в виртуальные мусорные контейнеры. Модники «избавляются» онлайн от своих ненужных дизайнерских сумок; для садоводов также есть сайты, где они могут обменятся семенами растений.
Однако подобные новые тенденции не представляют собой повод для особой радости. Новая культура совместного пользования не смогла заменить частную расточительность. Да и не так-то много существует вещей, которыми можно пользоваться совместно, так что они оказываются лишь каплей в море. Совместное пользование прокатным авто (каршеринг) и раздача старых диванов и телевизоров, конечно, приносят пользу обществу, однако все плюсы этих явлений меркнут, если учесть, что все меньше людей желает делить жилье с кем-либо и большинство предпочитает жить в одиночестве, имея в своем распоряжении холодильник, стиральную машину и телевизор. За последние несколько десятилетий число таких граждан резко выросло: со 153 миллионов в 1996 году до 277 миллионов в 2011-м. Сегодня в Соединенных Штатах каждая четвертая семья состоит только из одного человека; в Соединенном Королевстве – каждая третья. Было бы неразумно винить в этом единственно рыночный материализм. В странах всеобщего благоденствия, таких как Швеция и Норвегия, 40 % населения – одиночки. А так как оптимисты любят указывать на молодежь как на тех, кто распространяет новую культуру совместного пользования, стоит заметить, что именно молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет составляют самую быстрорастущую группу одиноко живущих граждан
[1746].
Да, Интернет упростил сдачу в аренду и возможность предоставить свой загородный дом отдыхающим, однако это вовсе не означает, что люди в целом стали использовать меньше ресурсов или что количество загородных домов сократилось. В Европе данные о них собираются нечасто, а в некоторых странах статистика по загородным домам и вовсе отсутствует. И все-таки даже то небольшое количество данных, которые можно получить, позволяет предположить, что число загородных домов растет. Жители Франции в 2005 году владели 2,9 миллиона летних дач, и доля тех, кто их снимает, возросла с 6 % (в 1997 году) до 9 %. В Испании Министерство жилищного строительства объединило данные переписи с результатами зарубежных исследований и пришло к выводу, что 1,5 миллиона домов в стране в 2008 году представляли собой дачи. Благодаря строительству таких домов за период между 2001 и 2008 годами общий жилищный фонд увеличился на 37 %. А ведь это означает огромный расход кирпичей и раствора, покупку множества бытовых приборов и мебели. Около 58 % построек находились в главных туристических зонах у моря. За десятилетие после 1997 года число англичан, владеющих домом за границей, увеличилось в два раза и достигло четверти миллиона в 2007 году; а число норвежцев, имеющих два дома, выросло в 4 раза за период между 2002 и 2008 годами
[1747].
Конечно, сторонники «экономики взаимопомощи» (sharing economy) могут заметить, что онлайн-сервисы вроде Airbnb предлагают альтернативную возможность размещения и краткосрочной аренды, тем самым позволяя более эффективно использовать существующие ресурсы, а значит, и отелей потребуется меньше. Новый 2014 год более полумиллиона жителей планеты встречали в квартирах, которые они сняли через Airbnb. Конечно, исследования демонстрируют связь между распространением Airbnb и падением числа броней, особенно в дешевых отелях. В январе 2015 года выручка отелей в Нью-Йорке упала на 15 % по сравнению с предыдущим годом. Причина отчасти связана с сильными снегопадами и слабым евро, однако в большей степени ответственность за это все же лежит на Airbnb. Тем не менее снижение спроса на дешевые номера вовсе не означает отказ от расточительности. Популярность краткосрочной аренды ударила по карману владельцев отелей, но никак не отразилась на их клиентах. На самом деле отелям даже пришлось снизить цены, в результате чего у обеспеченных туристов появилась возможность потратить сэкономленные деньги на что-то еще. Увеличение выбора и снижение цен позволили пользователям Airbnb больше путешествовать и чаще делать остановки в пути – этакий синдром рикошета. Наконец, сами хозяева, сдающие жилье, смогли благодаря этому получить дополнительный доход. Совместное пользование сокращает расход ресурсов только в том случае, когда оно действительно совместное – например, если хозяева живут в соседней комнате или временно переезжают к друзьям за углом. Однако многие отдают в распоряжение гостей полностью всю квартиру, а сами отправляются в отпуск. Таким образом, сокращение потребления или перемещение ресурсов и спроса в одних сферах нередко сводятся на нет ростом в других сферах. На критику в свой адрес владельцы Airbnb отвечают, что благодаря их деятельности в городских центрах стало больше малого бизнеса, а в магазины и рестораны пришли деньги
[1748].
