Если бы мы не встретились — она была бы счастлива. Без меня.
Время ослабить давку, Безжалостный. Пусть судьба подскажет тебе путь.
Сбросить этот камень с её шейки? Или как?
Как быть? Как нам жить дальше?
Не могу больше находится рядом с ней. Я её проклятье, её лютый кошмар. Столько боли ей причинил, столько страданий, что не могу… не могу больше так жить.
Рыдаю. Как трусливая баба.
Смахиваю слёзы дрожащими пальцами, а после, сделав глубокий вдох, впиваюсь руками в руль рычащего байка. Поддаю газку. Железный монстр хрипит ещё громче.
Вечер. В округе ни души.
Лишь изредка проезжают встречные машины.
Солнце плавно ползёт за горизонт. Иссиня-жёлтое небо постепенно темнеет.
Красиво…
Возможно, я вижу закат в последний раз в жизни.
Передо мной широкая, пыльная дорога. Разметка практически стерлась, а асфальт покрыт трещинами.
Это трасса Е 666.
Байкеры называют её просто и лаконично — «Дорога смерти».
Никто ещё не проезжал E 666 на скорости более шестидесяти километров в час. Идеальное место… чтобы сдохнуть.
Сегодня я преодолею этот промежуток трассы на рекордно максимальной скорости.
Если судьба — значит стоит ещё пожить.
Что ж, сыграем в рулетку.
Безысходность сводит с ума… Давит не только на голову, но и на сердце.
Газую. Мой «Харлей» рычит, готовясь к старту.
Оранжевое солнце практически касается земли…
В уме начинаю отсчёт.
До старта считанные секунды…
Как вдруг…
Я чувствую, как чьи-то руки оборачиваются вокруг моей талии. Крепко. Нежно. Бережно. И жар растекается по венам, а кровь превращается в пар. Я чувствую, этот дурманящий запах, это восхитительное тепло хрупкого тела.
Так может пахнуть лишь один человек… Во всей необъятной вселенной.
— Давид. — Шепчет так сладко, так жалобно, что мне выть хочется, что есть мочи. Но двигатель не глушу. — Я искала тебя. Я волновалась…
Молчу.
Она знает. Черт возьми! Знает, что я задумал!
— Молю, давай вернёмся домой. Мне плохо без тебя. Очень плохо.
Мы начнем жизнь заново. С чистого листа. Мы ворвёмся в светлое будущее вместе. Я никогда тебя не отпущу. — Томно шепчет на ухо, сильнее прижимается телом к телу.
— Мне нечего терять. Хочешь уйти? Навсегда? Давай. Давай уйдём вместе. Меня в этом мире больше ничто не держит. Если там… не будет тебя.
— И ты готова меня простить за все, что причинил? — Накрываю её маленькие ручки своими, громоздкими ручищами.
— А ты? Я ведь ломала тебя не меньше…
— Ты ни в чем не виновата. А вот я…
— Хватит! Замолчи! И прими решение!
— Тогда слезай.
— Нет! Я буду с тобой до конца…
Пауза.
— Тем более, когда… когда я узнала, что внутри меня растет… твой ребенок.
Шок.
Голова кругом.
Душа в пыль!
— Что? К-как? — глотая буквы, пытаюсь обернуться, чтобы увидеть её глаза. Чёрт возьми! Я хочу видеть её лицо! — Правда? Но ты же…
— Молчи. — Властно накрывает мой рот ладошкой и чувственно целует в шею. — Это правда. Ты скоро станешь отцом. То, что утверждали врачи — полный бред. Мне нужен был только ты. Только ты! Безжалостный! Моё тело, как и душа, отказались принимать другого мужчину. Я не больна. Я абсолютно здорова! Это была, скорей всего, просто проблема психологического характера. Не иначе как… отторжение нелюбимого мужчины. Да, Давид! — Смеётся, покрывая поцелуями мою шею, которая уже покрылась холодной испариной. — Да, любимый! Я в положении! И таблетка, забравшая жизнь нашего первого малыша, тут ни при чём…
Солнце исчезает за горизонтом, и мы срываемся с места.
Адреналин сжигает все внутренности! Пульс достигает предела.
Стрелка спидометра преодолевает отметку «шестьдесят».
Какого чёрта я млять делаю!!!
Резко даю по тормозам. Вскакиваю с байка. Подхватываю Соню на руки, с бешеной алчностью впиваюсь в её сладкие, нереально вкусные губы и рычу ей в рот, глотая бурные стоны моей любимой, моей потрясающей девочки!
— Ты победила, маленькая…
— Нет. Не так. Скажи по-другому. — Улыбается. Черт! Я готов поставить на колени весь мир, ради этой несравненной улыбки.
— Крошка… Ты победила! — С неописуемым волнением кладу ладонь на бедро Сони, забираюсь под кофточку и глажу упругий животик, чувствуя странное, но такое ощутимое, такое родное тепло. Как будто уверен на все сто, что там, в её нежном животике, бьётся сердце нашего малыша, или малышки. Может даже… близнецов.
А затем, вместо тысячи слов, вновь с дикой жадностью целую любимую в губы!
Целую так, как поцеловал впервые.
Тогда.
На ринге.
На глазах у тысячи лиц.
Конец
