И мне кажется, я сейчас сдохну. От чувств, что захлёстывали меня с головой, от пожара, в котором сгорал мой живот, от желания, в котором я рассыпалась на атомы, как будто меня прокрутили в центрифуге со скоростью падающей кометы.
– Я с тобой, детка. Сейчас я буду тебя любить.
– Да, да, да. Пожалуйста, люби меня. Люби! Залюби! Зацелуй, закусай, заласкай! Только не тяни. Сделай уже что-нибудь, наконец. Люби и не останавливайся. Я хочу большего. Покажи, на что ты способен! Мой бык.
Я дышала бурно, часто, задыхаясь от эмоций, от того, что сейчас произойдет.
Обвила руками его мощную шею, губами прижалась к его уху, мурча:
– Вот сейчас и проверим, такой же ты крутой в постели, как и на ринге.
– Ах ты ж… маленькая проказница! – поцеловал меня взасос. С больной одержимостью. Разорвал на мне мокрый клок того, что по идее должно называться одеждой, швырнул на пол и свистнул, осматривая моё абсолютно обнажённое тело, что покрылось мурашками. Соски превратились в твёрдые вишенки. На груди, пупке, бёдрах рассыпались мурашки. Мне хочется прикрыться, но по его взгляду я поняла, если сделаю это… Буйный меня убьёт. Я просто закрыла глаза. Просто отдалась эмоциям, пока адреналин бушевал в крови после кровавого зрелища на ринге. Максим положил руку на моё бедро. Чувственно погладил мои ноги. Скользнул ладонью ниже, к коленям, вызывая во мне всё новые и новые электрические импульсы, мурашки, хриплые вздохи. Затем он раздвинул мои ноги. Наклонился ближе. Я ощутила первое прикосновение головки члена к моему животу. Задержала дыхание. Прогнала плохие мысли прочь. Твердила в уме одно и то же, одно и то же:
«Это Максим. Максим. Максим. Мой Макс. Он – мой любимый. Он – самый лучший. Сейчас он навсегда заставит меня забыть о боли. И сейчас я узнаю, что такое оргазм».
Огромное и горячее тело мужчины накрыло моё. М-м-м, как это блаженно. Какой он, черт побери, сильный! Страстный, желанный, горячий, неповторимый.
– Ты сама красивая девушка на свете, Дюймовочка. Я никого и никогда так сильно не любил, не желал, не хотел, ни о ком так озверело не мечтал. Ты моя. Ты – моя жизнь. И моя… вселенная. Детка. Крошка. Малышка. – Головка члена коснулась моих складок, потонула в их влаге. Макс погладил мою кожу. Да. Они влажные. И это хороший знак. Я полностью готова. – Чёрт, – прохрипел Максим. – Я безумно, неимоверно сильно тебя люблю! – подхватил меня ладонями под попку и одним мощным рывком наполнил собой.
– А-а-ах! – крикнула я. Мамочки! Нет, не от дискомфорта. А… от наслаждения.
С ума сойти. Он такой твёрдый и большой. И мне приятно от его размеров.
– Как ты? Что? Больно? – Максим схватил меня за подбородок, посмотрел в мои глаза. Пьяные, удовлетворенные, блестящие от слез счастья.
Я покачала головой:
– Напротив. Приятно, Макс! Мне так, блин, приятно! Если бы ты знал… как мне хорошо.
Улыбнулся. Поцеловал очень нежно. В губы. Сначала в нижнюю, затем в верхнюю. Продолжил придерживать за подбородок. И двигался. Осторожно. Сжимал свои упругие подтянутые ягодицы и толкался бёдрами. Скользил во мне плавно, неторопливо. Вперёд-назад. Вперед-назад… Чтобы я привыкла к его размерам и к этим новым, невероятным ощущениям.
– Хочу быстрей, – требовательно прорычала.
– М-м-м, девочка вошла во вкус, – он ехидно лыбился.
– Заткнись! И трахни меня уже, наконец!
Ого! Что это? Я что сказала эту гадость вслух?
– Аха-ха-х! – он рассмеялся и ускорился.
– Всаживай! Давай, Буйный! Не жалей! Бери меня! Ну жееее! – я кричала, злилась и начала хлестать парня ладонями по ягодицам, потому что хотела большего. Что-то внизу живота напирало. Как огромный огненный шар, который скоро лопнет. Я начала двигаться вместе с ним, хотя, честно, не понимала, что нужно делать, ведь это мой первый опыт в любви ниже пояса. Я позволила своему телу действовать самому, интуитивно. Просто подстроилась под ритм Буйного и наслаждалась новыми эмоциями. Вот это да. Никогда не думала, что заниматься сексом – это будто оказаться в раю. Я не заметила, как начала стонать. Нет, кричать. И царапать его мускулистую спину ногтями, надеясь получить желанный взрыв. Его член пульсировал во мне, задевал самые чувствительные зоны моего тела. Мой любимый доводил меня до точки невозврата. Как петарда, я разорвалась на тысячи мелких частиц. А Макс – одновременно со мной.
Наверное, наши вопли слышал весь город. Поэтому мужчина заглушил мои оры жесткими поцелуями. Уставшие, мы провалились в крепкий беззаботный сон.
Нам следует хорошенько выспаться, набраться сил, успокоиться. Завтра нас ожидает непростой день. Я надеюсь, мой чемпион не будет меня сильно ругать. Надеюсь, он сбросил свой пыл и направил его в нужное русло.
Сегодня он сделал меня своей. Сегодня я впервые почувствовала себя женщиной. Красивой, любимой, желанной. Не оскверненной грязной тряпкой, над которой издевались и которую рвали все те утырки, которые, к счастью, сейчас стёрты с лица земли, а истинной королевой. Лишь благодаря ЕМУ одному.
Я готова повторять этот «акт присвоения» хоть каждый день. По несколько раз на день. Ибо, чё-ё-ёрт! Как я же дико ошибалась. Как жила без Макса все свои двадцать три?
Люблю его. Неимоверно. Боженька, спасибо за это чудо, что ты мне послал, как спасение в вечной пучине тьмы. Я буду чтить его и наслаждаться им до самого последнего своего вздоха.
* * *
– Ну что, детка, готова?
Глубокий выдох, и я кивнула:
– Да.
– Звони.
Нажала на кнопку вызова, прислушалась к гудкам. Считала их в уме и нервно перебирала пальцами край футболки.
– Алло, – прозвучал прохладный и очень приятный мужской голос.
– Здравствуйте.
– Здравствуй.
– Это Д-Давид?
– Верно.
– Я по поводу объявления. Вы ведь дом продаёте? Можно приехать посмотреть?
– Когда?
– Через час.
Посмотрела на Макса, он весь позеленел, затем ухом прижался к телефону вместе со мной, когда услышал голос собеседника в смартфоне. Он нервничал. Кажется, тот мужчина на проводе действительно его названый брат, с которым они не виделись четыре с половиной года. Даже больше. А расстались в суде, когда их избили и «расфасовали» по разным клеткам в колониях строгого режима.
– Хорошо. Приезжайте. Ждем вас.
И абонент отключился.
– Ну? – вернула Максу телефон. – Он? Его голос?
– Он, – любимый растерян и одновременно взвинчен. – Поверить не могу. Он жив. Странно, что Давид не пытался меня вытащить из клетки всё это время.
– А вдруг пытался, но ты не знаешь? Вдруг ему сказали, что ты умер?
– Верно. Скорей всего, так и есть, – с грустью выдохнул Макс, взял меня за руку и крепко сжал. – Поехали, малыш. Прокатимся. Точнее ты поедешь, а мне нельзя.
