— Ты чё такой довольный? Чё лыба до ушей? — в комнату заваливаются близнецы.
Швыряю на пол штангу, выдыхаю, заканчивая последний подход, как вдруг замечаю, как эти упыри ржут и пялиться на мой острый стояк, который таранит влажные от усиленной тренировки треники.
— Парни, я кажется того… — невнятно лепечу, залпом осушая бутылку с водой, но они перебивают.
«Влюбился» — практически ляпнул это дерьмо в слух.
— Может шлюх снимем после боя и отпразднуем ещё одну победу?
Больше никаких шлюх! Отныне буду дрочить в собственный кулак и думать только о ней. Дам ей время. Столько, сколько захочет. Чтобы привыкнуть, чтобы принять решение лечь со мной в койку. Тогда, когда она сама захочет.
Я сбрендил!
Что за чертовщина такая?
Не узнаю себя. Не я это.
Хотя, если честно, новый я нравлюсь себе больше.
— Идите нахрен со своими шлюхами. Не могу больше ни на кого смотреть. Что со мной, бля?
— Ты просто лошара. — Отвечают хором, продолжая давиться хохотом.
В комнате появляется Димас с Максом. Теперь все в сборе.
Димас мнётся, но всё равно выходи в центр помещения и уверенным тоном вещает:
— Слушай, бро ты это… — неловкая пауза, — прекращай свои понты. Нам не нужны проблемы. Не связывайся с девкой. Не влюбляйся. Сам знаешь, что будет.
— Или её грохнут. — Рычит Егор.
— Или тебя. — Продолжает Антон.
— Или всех нас. — Выносит свой вердикт Макс.
— А что будет, когда правда вскроется? За собой бедолажку потащишь? Долго ведь на одном месте не засиживаемся. — Димон смотрит на меня исподлобья, будто собирается бросить вызов.
Близнецы прекращают ржать. В воздухе начинает вонять презрением.
Я не собираюсь молчать, обдумывая это дерьмо. У меня на уме есть только один выход.
— Нет. Я просто уйду “на пенсию”. — Заявляю твёрдо, с уверенностью, с хрустом в кулаках.
— Дебил. — Димон лукаво корчит рожу. — На завод пойдешь? Там ты особо бабла на лечение сестрёнки не заработаешь.
— Выбирай… Или братва, или шлюха. — Макс окончательно теряет страх.
Вот тут я не выдержал.
Рехнулся! С катушек слетел и превратился в лютого монстра.
Это было ошибкой… Ошибкой назвать мою девушку шлюхой!
Ублюдок будто бы мне только что в лицо плюнул. А затем, ещё и вылил на голову ведро с говном.
Врезал. В живот. Со всей дури.
И пусть скажет спасибо, что не в морду. Иначе, замучился бы потом собирать раздробленные зубы с пола.
***
Пулей выскочил из зала, с яростью сплющил в руках пачку с куревом. Вытащил одну сигарету, закурил.
Млять! Бросил же! И снова взялся за это дерьмо. Просто бесит! И я не знаю как справиться с этим бешенством. Когда в моей жизни появилась ОНА приступы одичалости усилились. Итак страдаю от проблемы с самоконтролем гнева, а тут сорвался! Въебашил Максу. Из-за девчонки.
Мне предстоит сделать сложный выбор.
Они… или она.
Кажется, когда я врезал своему брату, я уже сделал этот выбор.
***
Немного остыл, затушил бычок об асфальт, снова вернулся в помещение.
Надеюсь, Буйный долго харится не будет.
Сам виноват. За базаром нужно следить.
Некоторое время парни со мной не разговаривали. В принципе, они считали меня лидером, поэтому вскоре обиды забылись. Буйный занялся своей новой тёлкой, подругой Сони, остальные усердно готовились к бою, ну а я, после бодрящего душа, вышел устремился навстречу нежного голоса.
Крошка вернулась с прогулки. Мне пришлось встретить её в полуголом виде, ибо тело ещё не обсохло после банных процедур.
Какая милота!
Щёки малышки вспыхнули алым румянцем, в кукольных глазёнках блеснуло изумление! Меня здорово трухнуло, сердце в груди затарахтело как заведённое, а ширинка взъелась в член.
Гребанные джинсы! Трещали по швам!
Вряд ли это связано с новым гормональным курсом и резким набором мышечной массы. К тому же сегодня с утреца я вжарил себе в зад двойную дозу тестостерона.
Как же не вовремя она ворвалась в мою жизнь. Именно тогда, когда я сел на новый курс. Самоконтроль сейчас ни к чёрту. Переживаю, что всё же сорвусь нахрен и оттарабаню милашку во всех позах, во все её узенькие дырочки, наполняя Крошку своим горячим белком. Чтоб аж до моей глухоты и до её потери голоса, она верещала от удовольствия, пока я властно и грязно показывал ей весь необъятный космос, вбиваясь свои огромным членом в ее миниатюрную киску.
Я улыбнулся… И делал этот каждый раз, когда она, во время приветствия, задирала вверх свою миниатюрную головку, чтобы посмотреть на меня, как на огромный американский небоскрёб.
В этот миг по венам пульсировала не абы какая гордость. За свой внешний вид, за свои достижения во внешности. Мне приходилось много пахать, ломать себя, работать над своими изъянами. Очень долго и ооочень много. В итоге цель была достигнута. Я накачался до таких размеров, что люди стали преклонять передо мной голову и уступать дорогу. Это была самая приятная награда за непосильные старания.
Иногда я даже боялся обнимать Соню. Мог переборщить, не рассчитать силу и случайно раздавить мою хрустальную девочку. Но вскоре, научился контролировать свою мощь. Ради любимой малышки.
Сам не понял ка как сдурел. Наверно ещё тогда, в баре. Когда её впервые увидел. В башке что-то переклинило. И не только в башке. В груди тоже.
Сердце провалилось в желудок и забилось там, как проклятое, в критической агонии!
Между нами вспыхнула некая мощная связь!
Подаренная небесами.
Я посмотрел на неё, и в тот миг, когда наши глаза встретились, внутренний голос отчётливо произнёс в голове:
«Это она».
***
Когда мы приехали в Подполье, перед выходом на ринг, я закрыл глаза, сжал кулаки, представил в уме её сладкий образ и… даже услышал, как там, в зале, Соня выкрикивает моё имя.
Что ж, настало время в очередной раз бросить вызов смерти, чтобы произвести на девчонку ещё большее впечатление.
И я, естественно, не сомневаюсь, что выйду из этой схватки победителем.
Глава 14
Через два часа я снова вернулась в зал. И как только переступила порог спорткомплекса, остолбенела, увидев Карину, вместе с Максом. Они практически изнасиловали друг друга на одном из тренажёров.
Девчонка, без грамма стеснения перед окружающими, вульгарно обхватила ногами бёдра парня, скрестила их на упругих ягодицах спортсмена, и страстно вгрызлась губами в его влажные губы. Сначала Максим по-свойски шарил своими сильными руками по её гибкой спине, задирал футболку, оттягивал лямки лифчика, а затем, будто голодный пёс, с алчностью принялся массировать полную, налившуюся неистовым желанием грудь.
