И зловеще закончил.
– Пока живы.
Я пару минут отходила от шока, затем тщательно анализировала свои ощущения, которые оказались весьма рады случившемуся (всё-таки внутри я оказалась намного мстительнее и злопамятнее, чем я думала), а затем прищурилась и со смешком поинтересовалась.
– И за что я тебя люблю, кровожадного такого?
– Наверное, потому, что мы идеально друг другу подходим, шилопопая моя.
Эпилог
– Закрой глаза.
Закрыла, хотя любопытство выросло уже до таких гигантских размеров, что я еле себя сдерживала, чтобы не накинуться на мужа и не вытрясти из него информацию силой.
А как иначе?
Мы летели почти час, приземлились на прогалине глухого леса, затем шли невнятными тропами ещё минут сорок, забрели не пойми куда, а теперь мне предлагают вообще глаза закрыть!
Ла-а-адно…
Джерардо взял меня за руку и дальше мы пошли медленно-медленно.
– Аккуратно…
Из-за закрытых глаз обострились все остальные органы чувств, которые последние пять месяцев и так пошаливали.
И немудрено, ведь я была беременна.
Подумала и тут же улыбнулась, накрыв пока ещё не очень большой животик ладонью. Малыш моментально откликнулся, пнув мою ладонь пяточкой.
Думала ли я ещё десять лет назад, когда сказала «да», что буду так рада оказаться не только замужней леди, но и с нетерпением ждать появления нашего первенца на свет, буквально считая дни до его рождения? Ой, вряд ли.
Все мои грандиозные планы на как минимум сто лет вольной жизни канули в небытие, когда я поняла одну простую истину – я люблю. Люблю так, что просто жизни себе не представляю без своего обожаемого демона. Без Джера… такого вредного, упрямого, строгого, властного, но невероятно заботливого, нежного и романтичного.
Вот и сейчас ведет меня куда-то… Неведомо куда! И самое главное, отказывается говорить, куда именно! Вот что мы не видели в лесу? Тут ни рассветов, ни закатов… Травы тоже в самой глуши не росли, а что тут могло быть ещё такого интересного, я просто не представляла.
Хотя пахло очень вкусно и… странно. Невероятно свежо, нежно, с едва уловимыми пряными нотками, которые были мне смутно знакомы, но я никак не могла вспомнить, откуда.
– Пришли.
Мы остановились, и супруг сначала обнял меня со спины обеими руками, расположив ладони на животе, а затем тихонько шепнул на ухо:
– С десятилетием нашей свадьбы, любимая. Можно открыть глаза.
Я открыла их резко… и тут же ахнула.
– Дже-е-ер…
Мы стояли в роще алькадий. Тех самых деревьев, которые стоили золотом по весу. Нежная резная листва потрясающего оттенка солнечного изумруда, изящные стволы с корой персикового цвета. И запах. Тот самый запах, который я почти узнала.
Но не это было главным, из-за чего я расчувствовалась так, что в глазах непонятно откуда скопилась соленая влага. Главной была она. Девушка, вырезанная из целого дерева. Девушка, в чьих утончённых чертах без труда можно было узнать меня. Девушка…
Красивая, изящная, невероятно женственная, одетая лишь в коротенькую прозрачную ночнушку, с потрясающими сказочными крылышками, чьи жилки были вырезаны настолько искусно, что они казались настоящими и даже просвечивали насквозь. Девушка сидела в очень скромной позе, сложив руки перед собой, но кокетливое выражение её лица намекало на то, что поза – не более чем лукавство и игра. Волосы распущены, на лбу венец наместника, на пальчике обручальное колечко, а в глазах смешинки.
Я рассматривала её, наверное, не меньше получаса и только потом смогла благоговейно выдохнуть.
– Она такая красивая… Ты настоящий мастер, самый лучший! Это потрясающий подарок!
– Спасибо, – Джер поцеловал меня в губы и, нисколько не пряча гордость, сполна отражающуюся в его благодарных глазах, добавил. – В свою очередь хочу отметить, что как бы я не оттачивал своё мастерство, ни одно моё творение не в силах сравниться с оригиналом. Он в тысячи раз лучше. И даже умеет преподносить такие подарки и сюрпризы, рядом с которыми меркнет любое рукотворное творение.
Широкая ладонь легла на мой животик, намекая на то самое творение, которое для нас обоих стало полнейшей неожиданностью, но при этом такой приятной, что меня буквально недавно перестали носить на руках круглосуточно, начав делать перерывы на еду и сон. А уж как радовались наши родственники, особенно ба и свекровь, словами не передать!
Вот только гремлина им тухлого, а не участие в воспитании моего сына! Сама справлюсь!
К тому же я уже знала, что малыш примет не только силу отца, но и мой внутренний огонь, так что уверена – первые двадцать лет нам будет ох как не скучно! А если ещё и шилопопость мою унаследует вкупе с папочкиной кровожадностью, так и вовсе стоит начать воспитание буквально с самого рождения.
Мы пробыли в роще до самого позднего вечера, отправившись обратно лишь, когда начало темнеть, но стоило нам вернуться в замок, как супруг сразу отметил, что я необычайно тиха и сосредоточена.
– О чём задумалась?
– О том, что малышу будет очень скучно расти одному. Как насчет сестрички или ещё одного братика? Через пару лет.
– Какие у тебя грандиозные планы, – задумчиво потерев подбородок, муж неожиданно склонился и прижал ухо к моему животу. Что-то с умным видом покивал, скосил глаза на меня и с улыбкой произнёс. – Сын согласен. Просит как минимум и сестричку, и братика. В свою очередь могу выразить абсолютную солидарность в этом вопросе.
Заявление было серьезным, поцелуй в живот нежным, а моё настроение настолько игривым и беспечным, что смеялась я громко и счастливо.
Тёмный, и всё-таки я самая-самая везучая!
И счастливая. И любимая.
И…
И самое главное – это только начало!
КОНЕЦ
