Она кивнула. Он снова подумал, что она красивая и мужественная
женщина, раз согласилась на такое нелегкое испытание.
— Надеюсь, вы договорились о способах связи друг с
другом в ближайшие несколько месяцев?
Она взглянула на мужа. Тот явно смутился.
— У нас еще будет время об этом поговорить, —
несколько раздраженно заметил супруг, снова доставая из кармана расческу.
Лейла Махмудовна встала.
— Я вам больше не нужна?
Дронго покачал головой. Блумберг вскочил.
— Позволь, я тебя провожу.
Она сухо кивнула Дронго на прощание и вышла из кабинета в
сопровождении мужа.
Дронго на некоторое время снова остался один. Но вот
скрипнула дверь, и в комнату вошла девушка в темном, обтягивающем фигуру
коротком платье. Он невольно отметил ее красивую фигуру и длинные ноги. Тонкий,
с чуть заметной горбинкой нос не портил лица, придавая ему строгость и
элегантность. При правильных чертах лица обращали на себя внимание ее
миндалевидные глаза.
Очевидно, кровь ее предков была смешана с кровью азиатской
расы.
Она замерла у двери, демонстрируя вышколенность
превосходного секретаря.
— Добрый день, Лариса, — поздоровался Дронго,
вставая с кресла, — проходите, садитесь. Мне нужно с вами поговорить.
Она прошла к креслу, в котором только что сидела супруга
банкира, и села, оказавшись напротив собеседника.
— Вы давно работаете с Сергеем Леонидовичем? —
спросил Дронго.
— Не очень. Чуть больше года.
— Точнее?
— Года полтора.
— А где вы работали до этого? Она улыбнулась:
— Неужели вам это нужно, чтобы убить Сергея
Леонидовича?
— Чтобы убить — не нужно, а чтобы скрыть следы —
необходимо знать. Так где вы раньше работали?
— В разных фирмах, — неохотно сказала она, —
но долго нигде не задерживалась. Везде считают, что молодая девушка должна еще
и услаждать своих хозяев, а я так не считаю, вот и не приходилась ко двору.
— А здесь пришлись? — нужно было определенное
усилие, чтобы не смотреть на ее красивые ноги.
— Пришлась, — с вызовом сказала она. — Сергей
Леонидович очень порядочный и хороший человек.
— Это я знаю, — улыбнулся Дронго, — а что вы
думаете о вашем вице-президенте?
— Скрытный, изворотливый и хитрый тип. Спит и видит,
как стать президентом. Сегодня наконец сумеет потеснить Блумберга. Он ведь
родственник премьер-министра. Разве вы не знаете?
— Не очень его любите. Вам трудно будет с ним работать.
— А я и не собираюсь, — пожала она плечами, —
у него есть свой секретарь. Завтра я уволюсь, мне такого добра не нужно.
— И куда вы пойдете?
— Найду работу, — улыбнулась она, — сейчас
это не такая проблема. Да и Сергей Леонидович меня неплохо обеспечил, перевел
на мое имя некоторую сумму в немецкий банк. Значит, с голоду не умру.
— Вчера вы были вместе с ним, помогали убирать его
личные вещи. Когда он вам рассказал о своем решении исчезнуть?
— Почти два месяца назад. Его так донимают этими
проверками, звонками.
Он сам говорил, что нужно быстрее сворачивать дела, пока еще
живой.
— Получается, что он вам заплатил за молчание.
— Хотите сделать из меня дешевку? — вспыхнула она.
— Нет. Просто считаю, что он поступил правильно. И вы
тоже все делаете верно. Вам нельзя оставаться в банке ни при каких
обстоятельствах.
Она помолчала. Потом спросила у Дронго:
— Вы думаете, все пройдет благополучно?
— Надеюсь, — ответил он, — хотя сама задумка
Сергея Леонидовича на грани фола. Это очень рискованно — умирать таким образом.
Ему потом будет трудно доказать, что на самом Деле он жив. Да и прокуратура,
которая будет вести следствие по факту убийства банкира, может придраться ко
всякого рода мелочам.
— Не может, — возразила Лариса, — прокурор
нашего района — купленный человек. Он получает из банка очень неплохие деньги.
— Во-первых, дача находится не в вашем районе, —
терпеливо объяснил Дронго, — здесь другая прокуратура. Убийства
расследуются не по месту жительства убитых, а по месту совершения преступления
или обнаружения тела пострадавшего. Во-вторых, прокуратуру всегда интересует:
кто убил, зачем убил, как убил, мотивы преступления и тому подобная ерунда.
Сама жертва, вернее, ее труп, интересует их меньше всего. Если мы получим акт
экспертизы о смерти Блумберга, ни одному эксперту не придет в голову проверять
еще раз труп самого банкира. Убитым интересуются только по самому факту
преступления. А что делать с его телом — волнует лишь родственников и близких
друзей.
Она недоверчиво посмотрела на него:
— Зачем вы мне все это говорите?
— Чтобы у вас не осталось никаких иллюзий. Сегодня вы
видите своего патрона, может быть, в последний раз. Но о сегодняшнем дне вы
должны будете молчать хотя бы полгода, пока не стихнет вся эта вакханалия
вокруг имени Блумберга. Но в идеале, конечно, лучше молчать всю оставшуюся
жизнь. Это, кстати, прежде всего в ваших личных интересах. Иначе начнут
проверять, как именно погиб банкир Блумберг, и неизбежно выйдут на вас, а это
может очень не понравиться людям, которые сегодня преследуют вашего патрона.
— Вы думаете, они и после его смерти не
успокоятся? — заволновалась девушка.
— Пока не знаю. Но Сергей Леонидович, похоже, придумал
единственный способ, чтобы улизнуть от их рук.
— Что мне нужно делать? — решительно спросила
она, — Ничего. Просто нужно вести себя естественным образом. Я еще не
узнал, что вы думаете о жене своего шефа.
— А при чем тут это? — Просто интересно.
— Она красивая и умная женщина. Очень сильная, волевая,
как и все южанки. По-моему, Сергей Леонидович даже немного ее боится.
— Вы не были свидетелем семейных ссор?
— Нет, не была. Лейла Махмудовна все тонко чувствует.
Да и сам Сергей Леонидович не дает ей поводов для беспокойства.
— Понимаю. Можно я задам один не слишком приличный
вопрос?
Она опустила голову, словно догадываясь, о чем именно он
хочет спросить. Но промолчала, выражая этим свое согласие.
— Вы были с ним близки?
— Два-три раза, — тихо сказала она, — в самом
начале. А теперь мы просто друзья.
— Надеюсь, таковыми и останетесь, — подвел итоги
Дронго. И в этот момент в кабинет вошел сам банкир. Увидев его, Лариса вскочила
на ноги.
— Сиди, — устало махнул Блумберг рукой. — Не
понимаю, — сказал он, опускаясь в кресло, — просто ничего не понимаю.
Звонил Марков, уверял меня в своей любви. А сам приехать якобы не может.
Возможно, ему стало известно о начавшихся проверках.
