– Водка есть, – коротко ответила мулатка. – И пиво есть.
– Это правильно, – отозвался Витек, нагибаясь пониже, словно бы завязывал ботинок, и заглядывая официантке под короткую юбку. – Пиво без водки – перевод денег, и водка без пива тоже не то.
– Что будете?
– Для начала бутылку водки и четыре пива. И пожевать чего-нибудь, только немного – орешки, конфеты, сухарики – чего-нибудь соленого. Неси орехи.
– У нас сразу платят.
– Не проблема.
Деньги легли на стол, и вскоре мулатка вернулась с пластиковым подносом, на котором стояла бутылка «Московской», четыре пластиковых полулитровых стакана с пенистым пивом и мисочка с подсоленными орешками.
– Ваш заказ.
– Пониже нагибайся, когда поднос ставишь. – Витек облизнул губы.
Официантка смерила его равнодушным взглядом.
Загремела музыка. Было невозможно даже понять, на каком языке поется песня – то ли английский, то ли русский. Для Витька и Андрея все сливалось в оглушительном грохоте, но к грохоту, правда, к другому, они были приучены, могли разговаривать, находясь рядом с работающим крупнокалиберным пулеметом.
– А ничего здесь, барабан долбит, как «АКМ», – разливая водку по стаканам, сказал Андрей.
Мужчины переглянулись, чокнулись и выпили залпом. Тут же зачерпнули по пригоршне орешков и, жуя, стали осматриваться. Затем выпили еще, еще зажевали. Бутылка водки опустела, они даже не заметили, как появилась вторая.
Мир понемногу стал преображаться. Худосочные девицы уже не казались такими несъедобными, музыка стала вполне приемлемой. В зале вовсю шли танцы, с пивом, с сигаретами в руках молодежь – любители металла – танцевала у сцены.
Витек первым заприметил двух свободных девиц в блестящих платьях в обтяжку, в кожаных куртках, наброшенных на плечи. Они стояли на краю площадки, потягивали пиво через соломинки и пританцовывали, всем своим видом показывая, что свободны и не прочь к кому-нибудь присоединиться.
– Иди, пригласи.
– Куда пригласить? – спросил Каверин.
– Сюда. Место-то есть. Чего они стоят, дрыгаются, как будто их током долбит?
– Давай, схожу, – Андрюха поднялся, передернул сильными плечами, опустил немного голову и двинулся через зал, как таран, рассекая танцующую толпу.
На него старались не обращать внимания, он был чужеродным телом в зале. Андрюха прошел танцующих насквозь, как проходит камень сквозь листву деревьев, и стал напротив девчонок, которым было-то лет по шестнадцать, а может, и того меньше. Но их тела уже вполне сформировались, и природа брала свое: им уже требовались мужчины.
Андрей их поразил. Во-первых, никогда раньше они его здесь не видели, а во-вторых, он не был похож на тех парней, с которыми им раньше приходилось иметь дело.
– Привет, девчонки! – сказал Каверин. – Стоим?
Скучаем?
– Да нет, не скучаем, – вяло потягивая пиво, ответили девчонки в один голос.
– Может, составите компанию?
– Может и составим. А что ты можешь предложить?
– Могу предложить водку с пивом, а потом.., посмотрим чего…
– Чего именно? – спросила девица с малиновыми в прозелень волосами.
– А чего вы хотите?
– Мы пока сами не знаем, не решили, чего хотим.
– Тогда пойдем, – Андрей взял их за руки, причем без их согласия и без особого усилия потащил за собой.
Он подвел девчонок к столу и толкнул одну к Витьку чуть ли не на колени, вторую усадил рядом с собой. – Эй, иди сюда! – крикнул он, подзывая официантку. – Принеси еще два стакана, водку, пиво и шоколадки.
– Мы не едим шоколад.
– Мы сожрем, – и Витек, и Андрюха даже не спрашивали у девиц имена, разговаривали с ними просто на «ты».
Девицам было немного не по себе, но в то же время и любопытно, что за двое здоровяков затесались сюда, каким ветром их занесло. Уверенности девицам придавало то, что рядом было много знакомых: и парней, и девушек. В случае чего за них заступятся. А пока можно на халяву выпить. И они выпили.
Что, что, а спаивать девиц и Витек, и Андрюха умели, тщательно следя за тем, чтобы водка выпивалась до дна, а затем запивалась пивом.
– Шлифуйте, шлифуйте.
– Может, у вас и закурить найдется? – хитро посмотрев в глаза Витьку, спросила девица с зелеными волосами.
Тот протянул сигареты.
– Нет, не это. Травка, может, есть?
Мужчины переглянулись. , – Купить дурь здесь можно? – спросил Андрей.
– Конечно можно, только она денег стоит.
– Это понятно. Может, купишь, и мы покурим?
– Давай деньги.
Купюры легли на стол. Денег у этих двоих парней было много, с такими деньгами сюда никто не ходил.
И у одного, и другого лежало в карманах по пачке крупных банкнот, перетянутых резинкой. Девушка взяла деньги, вильнула тощим задом и затерялась в толпе танцующих. Через минут пятнадцать она вернулась со спичечным коробком и четырьмя «Беломоринами».
– Вот, принесла. Говорят, хорошая.
– А будет плохая, – сказал Андрей, – ты покажешь, кто продал.
– И что тогда?
– А мы его по стене, козла, размажем в оторвем ему яйца.
– Ну уж, отрывать-то зачем?
– Думаешь, он яиц не отрывал? – произнес Андрей, кивая на Витька. – Он козлам чеченским уши отрезал и глаза выкалывал.
Девицы подумали, что парни их разыгрывают, прикалываются, рисуются. Они уже решили, что долго с ними не пробудут, так, немножко порисуются, на халяву травку покурят, выпьют и аккуратно смоются. А мужчины уже со знанием дела принялись вытряхивать табак из папирос. Делали они это так, как может делать лишь человек искушенный.
– И вам набить?
– Мы сами умеем, – оживились девчонки и принялись наманикюренными пальцами не очень умело разминать папиросы.
– Не порти, дай сюда!
Была расстелена салфетка, на нее вытряхнули табак, высыпали половину содержимого из коробка и смешали все спичкой. Карандаш стоял в салфетнице, такой тупой, что писать им было невозможно, а для набивания папирос он годился, как нельзя лучше. Через пару минут четыре папиросы уже тлели. И девчонки, и мужчины сидели, полуприкрыв глаза. Витек курил так, чтобы ни капли дыма не пропало даром, беря папиросу огоньком в рот. Андрей курил, спрятав папиросу в ракушке ладоней. Девицы же курили в открытую.
«Сейчас поплывут», – подумал Витек, переводя взгляд с одной девчонки на другую. Но те держались.
