Теперь все иначе, потому что между ними разница в тысячи лет. И ее не перешагнуть.
Если только не пойти на жертву…
Сначала он, Бьельндевир, сознательно отгородился от эмоций Лютера Рейвела, чтобы не бередить душу. Но с Диарой, которая хотела эти эмоции пробудить, оказалось сложно бороться. Обычная некромантка, маленькая девчонка, не прожившая и сотни лет, встряхнула его так, что все внутри вспыхнуло, очнулось, как может очнуться спящий вулкан.
И он сдался ей. Малышке, с которой играл, когда был еще мертвым иллишарином. Девушке, которую полюбил, когда стал человеком…
Мужчина последний раз прокручивал все это в голове, пока чешуя полностью не исчезла на его коже, а тело не преобразовалось до конца. Затем он вздохнул и упал на колени, чувствуя слабость от заклятия, которое пришлось применить на самом себе.
Это было непросто. Драконья магия — сильнее, чем что-либо иное, древнее, чем этот мир, пронзила его разум, сердце, каждый миллиметр тела, даря ему то, чего больше всего на свете желала Диара.
Чего желал и он сам.
Стоило лишь признать это, как выбор оказался невероятно прост.
— Что с тобой, Лютер, ты жив? Тебе больно?! — воскликнула Диара, падая рядом с ним на колени и пытаясь посмотреть в его глаза, заглянуть в бледное лицо, от которого отлила вся краска. — Откуда кровь?!
— Все в порядке, — глухо ответил он и улыбнулся через силу. Легкая тошнота подкатывала к горлу, голова кружилась, но он был… счастлив. Поднял голову, посмотрел в золотисто-карие глаза Диары и улыбнулся. — Я в порядке, а это кровь вампирши, — ответил он, перехватывая женскую ладонь, протянувшуюся к его щеке.
Диара мгновенно замерла, вглядываясь в него. На ее лице было написано потрясение, удивление, надежда… И блестящие дорожки от слез. Так много всего сказанного и несказанного. А Лютер смотрел и не мог насмотреться. Насладиться не мог теми чувствами, которых не чаял уже когда-нибудь ощутить.
А потом просто потянул некромантку на себя и поцеловал. Коснулся губ, перехватывая женское дыхание, сходя с ума от головокружения, но уже вовсе не от слабости. От жара ее тела, мгновенного отклика и восторга, которые проходили сквозь Диару и передавались ему.
Она не верила, но надеялась. Она любила его, и теперь он видел это как никогда ясно.
А он… любил ее с детства. Все то время, что помнил себя еще ребенком. И до того момента, как проклятое болото с мертвецами разорвало его память надвое. Но и после этого вновь полюбил, словно и не было разлуки в пятнадцать лет.
Когда их губы оторвались друг от друга, некромант снова взглянул в глаза девушке, без которой не представлял самого себя. Он впервые не знал, что говорить. Да и что можно сказать, попросить, спросить, если у тебя не было ничего, а вдруг появился весь мир?
Но в этот момент Диара улыбнулась в его объятиях, и Лютеру показалось, что окружающая ночь стала светлее.
— Значит, в постели я «так себе», правильно я тебя понял? — спросил он нарочито грозно, приподняв бровь.
Диара мгновенно покраснела и прикусила губу, сдерживая смех.
— Прости, я сказала это специально, — ответила она негромко. — Хотя… Если ты захочешь доказать мне свою состоятельность в этом вопросе, я не буду возражать.
Лютер улыбнулся, прижавшись к девушке лбом и обхватив ладонями ее лицо, так ничего и не ответив. Он просто улыбался, как дурак, и молчал.
— Так как же ты… — вдруг спросила Диара тихо и немного неуверенно опустила взгляд, — как же ты решил стать человеком? Я ведь видела все то, что ты показал мне. Все твое прошлое. Все промелькнувшие столетия… Их было так много, Лютер. А ведь я не смогла осознать и половины…
Она болезненно скривилась, словно не хотела вспоминать увиденное.
Мужчина вздохнул и задумчиво посмотрел на горизонт. Луна была уже высоко, но небо там все еще имело необычный красный оттенок. Словно черные облака запечатлели в себе вспышки творящейся здесь невероятной магии.
— Я больше ничего не помню, Диара, — ответил он, вновь взглянув ей в глаза.
— Что, совсем??? — ахнула девушка, выпучив глаза так забавно, что Лютер рассмеялся.
— Нет, — покачал головой он, когда она несильно стукнула его в грудь кулаком. — Не совсем. Я помню все наше детство, юность, помню академию и как мы заново познакомились. Помню себя Лаэртом и Лютером. И знаю, что я — не совсем человек.
Улыбка на его лице медленно угасла.
— Знаю, что где-то внутри меня живет древний иллишарин по имени Бьельндевир. Но ничто, связанное с его памятью, мне больше не доступно.
Диара резко выдохнула.
— Не может быть… Ты, наверно, жалеешь, — протянула она виновато, опустив глаза.
Но Лютер коснулся пальцами ее подбородка и заставил посмотреть на себя, покачав головой.
— Зато я помню, что мне ни в коем случае не стоит пытаться вернуть эту память. И поверь, я не буду этого делать ни при каких обстоятельствах.
— Почему? — задержав дыхание, спросила некромантка, завороженно глядя в его глаза.
Лютер улыбнулся, но как-то так по-доброму, что все волнение мгновенно исчезло с лица Диары и она сама вот-вот была готова улыбнуться в ответ.
— Потому что тогда я потеряю тебя. А я не готов пойти на это ни за какие богатства вселенной.
Диара зажмурилась от удовольствия, напоминая маленькую сытую кошку, и все-таки улыбнулась.
— А как же огромная магия и чудовищная сила? — спросила она, склонив голову набок. — Самый честолюбивый аспирант Мертвой академии не будет скучать по неограниченной мощи? По силе самих темных богов?
Лютер тоже склонил голову, демонстративно почесав подбородок.
— Что, прямо самих темных богов? Дай-ка подумать… Ну, если ставить вопрос именно так и выбирать между тобой и божественностью… То, наверно…
— Эй! — воскликнула Диара, не давая ему договорить и снова ударив его по груди.
Лютер запрокинул голову и громко рассмеялся. А затем обхватил девушку за талию, поднял и быстро-быстро закружил.
— Лютер, поставь меня на место! — вскрикнула девушка и тоже засмеялась.
Некромант послушался, обхватил ладонями женское лицо и прошептал прямо в губы, перед тем как поцеловать:
— Даже на всю магию мира не променяю возможность обнимать, целовать и доставать свою дерзкую самоуверенную соседку…
А после того, как она обмякла в его руках, отвечая на поцелуй и окончательно успокаиваясь, добавил:
— К тому же я все равно самый сильный.
И невозмутимо пожал плечами.
Диара открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в результате закрыла его и только усмехнулась в ответ.
Они оба чувствовали себя абсолютно счастливыми. Настолько, что и не заметили, как неожиданно, будто прямо из воздуха, неподалеку от них образовалась темная фигура.
