К счастью, дополнительных вопросов никто задавать не стал. Ведь на самом деле ни один человек не был способен скрываться так долго и успешно, как это делал он, Лютер. И при попытке копнуть глубже его семья рано или поздно узнала бы, что прятаться ему удавалось благодаря силе Бьельндевира. Последнего из иллишаринов. А эту тайну Лютер раскрывать не планировал.
Но в этот момент Диара вдруг переплела с ним пальцы, с задорной улыбкой раскрывая совсем другую тайну, которую они вообще-то планировали сообщить родителям чуть позже:
— Кстати, мы поженились!
— Что?!! — ахнула мать, вскочив на ноги.
Большой стул черного дерева, обитый красной кожей, наклонился назад и упал.
Леора не обратила на него ни малейшего внимания, приложив ладони к щекам.
— Правда? Это правда?! — восклицала она.
Все, кто сидел за столом, повернули к ним головы, воззрившись с немым удивлением.
Лютер вздохнул. Вот этих взглядов он и планировал избежать. Однако раз уж Диара полезла в бой, он был готов прикрывать ей спину.
— Да, ма, это правда. Надеюсь, вы не против, — твердо сказал он и вынул их переплетенные ладони из-под стола.
Диара вздрогнула и подарила ему немного нервную улыбку.
Они действительно поженились сразу же после того, как все закончилось. Вампиры оказались уничтожены, а на пост внезапно исчезнувшего ректора ЦИАНИДа временно назначили магистра Лару Ториман. В тот же день они с Лютером сбежали в ближайший ИОР, Императорский отдел регистраций, где фиксировались все важные события в жизни граждан. Так что теперь Диара официально носила фамилию Лютера — Рейвел. Ту, что ему присвоили эти же самые органы, когда его, потерявшего память, привел туда опекун.
Им казалось, что это самое правильное решение. Они оба торопились так, будто если этого не сделать, то обязательно появится еще какой-нибудь темный бог, очередная банда вурдалаков или произойдет нашествие драугров. И все будут стремиться разделить их, снова разорвав их сердца, только теперь, возможно, не на десяток лет, а навсегда.
Диара даже не помнила, кто первый это предложил. Просто в один момент они вдруг оказались около ИОРа, а через пару минут уже подписывали свидетельство о браке.
— Да это второй счастливейший день в моей жизни! — воскликнула мать, захлопав в ладоши и выбегая из-за стола, чтобы их обнять.
И вслед за ней начали улыбаться и все остальные. Тайрел тоже вышел, чтобы их поздравить, а братья говорили что-то невпопад, перебивая друг друга и смеясь:
— Лаэрт, вот ты шустрый жук!
— И никому не сказали!
— Нет, это ж надо, — усмехнулся кто-то, кажется, со стороны светленького брата. — Правильно, чего за женой далеко ходить, если можно взять поближе?!
И засмеялся громче, заражая этим всех остальных.
А потом и братья по очереди обняли их обоих.
Поднялась радостная суета. Мать убежала, чтобы отдать распоряжения прислуге готовить пир, а отец послал Шерхияз за Реем, другом семьи, который обязан был здесь присутствовать.
В этот момент Лютер вдруг повернулся к Диаре и тихо проговорил:
— У меня есть подарок, который я давно тебе задолжал, цветочек.
— Правда? — улыбнулась Диара, чувствуя себя абсолютно счастливой и безо всяких подарков, но все же весело потирая ладошки в предвкушении. — Давай доставай скорее, чего же ты ждешь?
Лютер усмехнулся, встряхнув головой, когда черная непослушная прядь упала ему на глаза. А затем вынул из кармана…
— Перстень? — выдохнула девушка, с изумлением рассматривая кольцо с просто громадным камнем очень странного цвета.
Само украшение казалось довольно простым. Обычное золото без гравировки и завитков. Но светло-золотистый камень в форме капли размером был почти с целую фалангу, а внутри него виднелись будто бы настоящие маленькие жилы, блестящие рубиновым цветом. Складывалось впечатление, что камень немного пульсирует, словно живой.
— Что это? — выдохнула Диара, засмотревшись на дивное украшение и чувствуя от него знакомую силу и даже немного — притяжение. Ту же энергию, что у Лютера.
— Это шархитский бриллиант, — ответил мужчина, внимательно глядя на некромантку.
— Не может быть! — ахнула она. — Эти камни жутко редки! Говорят, они обладают удивительными свойствами.
— Так и есть, — кивнул мужчина.
— А жилы внутри это…
— Именно то, о чем ты думаешь, — ответил Лютер. — Я напоил его своей кровью, и теперь он связан со мной и моим анарель неразрывно. Благодаря этому, если будешь носить это кольцо, ты в любой момент сможешь узнать, где я нахожусь. Будешь иметь доступ к моей силе. То есть если у тебя вдруг закончится магия, то этот бриллиант откроет локальный пространственный переход, через который к тебе потечет моя сила, где бы я ни находился. А еще есть кое-что, что тебе понравится больше остального, — он хитро улыбнулся, — ты всегда будешь знать, что я чувствую, и, если я отсутствую дома, будешь уверена, что в этот момент я не ночую у соседки.
Диара сжала кольцо в ладони и через силу улыбнулась, успокаивая бешеный стук сердца. А затем проговорила:
— А ты собираешься ночевать у соседки?
— Ну, теперь-то точно — нет, — с ухмылкой ответил некромант.
— Эй! — воскликнула она, шлепнув его ладонью по груди, и Лютер громко рассмеялся, тут же сжав ее в объятиях.
— Ну, не переживай. Тебе все равно незачем беспокоиться. Кроме тебя я нужен разве что королям вампиров да императорским ловчим для опытов.
Диара хмыкнула, добавив с притворным возмущением:
— Ага, а еще толпам девиц, которые, почувствовав твою драконью кровь, начинают задирать юбки, забывая обо всем.
Но на самом деле она уже не беспокоилась и не переживала. От подарка Лютера у нее перехватывало дыхание. Его дар был просто бесценен, и он давал ей слишком многое. На это некроманту явно было непросто пойти, ведь он открывал ей целиком свою душу.
После такого сокровища она могла вообще ничего не бояться. Оставалось лишь придумать, чем отплатить ему в ответ.
Лютер же приподнял бровь, весело согласившись:
— Толпам девиц? Ну и им тоже. — А потом добавил серьезнее, пока Диара снова не успела начать возмущаться: — Только мне это все не нужно. Я с удовольствием пожил бы с тобой в тишине от этого всего. А еще подальше от видений своего прошлого. Они все еще преследуют меня, несмотря на заклятие костяного дракона, в котором я до сих пор иногда вижу себя. Знаешь, это бывает странно, когда кажется, что ты — это и не ты вовсе. И только рядом с тобой, Диара, во мне зреет уверенность, что я — Лютер Рейвел, и никто другой. Именно это чувство для меня бесценно. А потому кольцо — лишь малость, которой я могу тебе отплатить.
