— Что именно я должна выполнять?
— Пыль лазуритовых шахт забила твои уши пробкой и ты не слышишь меня? Или твой мозг припудрен ею настолько, что ты не понимаешь самого элементарного?
От резких слов Тирана Гая я съёживаюсь и становлюсь ещё меньше, чем есть, бросая на него взгляды исподтишка. Он подходит ко мне и цепляет пальцами за подбородок:
— Повторяю. Для заторможенных. Первое — выполняешь все предписания медика. Если он говорит тебе спать по девять часов в день, ты спишь. Если он выписывает тебе лечебную диету, ты её придерживаешься, ясно?
Я согласно киваю. Не так уж сложно. Первый пункт больше напоминает курортное лечение где-нибудь на благоустроенной планете в центре Сектора.
— Второе. Никаких линз.
Рэмианн словно бьёт меня наотмашь по щеке этим условием. Нельзя маскировать внешность иллюзорным чипом или скрывать сведения о расовой принадлежности, но пользоваться обычными линзами можно. Теми, что спрятали бы наши истинные эмоции за одноцветной завесой радужки. Я бы выбрала бирюзовый…
— Но…
— Никаких но.
Хватка мужских пальцев усиливается.
— Никаких линз — и точка. Хочу видеть, что на самом деле ты чувствуешь, чтобы не смогла соврать или даже подумать о лжи. Ясно тебе?
Чувствую, что вот-вот разревусь. Ходить без линз — это всё равно, что ходить с грудной клеткой нараспашку, доступной любопытным взглядам любого. Никаких преград.
— Всегда? Или только в твоём присутствии?
— Всегда, крыска. Потому что я так хочу.
Рэмиан отпускает моё лицо, отходя от меня. Он выглядит невозмутимым и собранным. Больше всего мне сейчас хочется залезть ему под кожу и посмотреть, что на самом деле он чувствует и думает. Одёргиваю саму себя: не стоит, Кейт.
Тиран пережуёт и выплюнет тебя.
— Тебя временно разместят в жилом центре. Я приставлю к тебе сопровождающих людей.
Тиран Гай быстрым шагом пересекает комнату. Я окликаю его у самой двери:
— Рэмиан?.. Я могу увидеться с родными?
— Зачем, крыска? Боишься, что их уже умертвили?
Всё во мне холодеет от этой мысли и взметается ярость. Если… если это на самом деле так, то…
— Успокойся, крыска. Я не позволю, чтобы ты вредила возможному плоду или себе. Ясно?..
— Я увижусь с родными?
Глава 13. Кейтлин
Рэмиан не отвечает. Разумеется. Он оставляет меня наедине с тревогой и страхом, вгрызающимся в меня. В глянцевой поверхности капсулы я вижу своё отражение: блёклая капля, только тёмным пятном виднеются губы и глаза затянуты тёмно-серой мутью.
У моего страха был именно такой цвет. Чтобы успокоить себя, я пытаюсь представить, какого цвета страх был бы у Кастора? Он — дагоррианец, полукровка, но без защитных линз я видела его всего лишь однажды. И тогда в его глазах плескалась удивительная нежность и забота. Аметистового цвета. А страх?
Может быть. Кастор не знает его вкуса. Когда нас схватили, он вёл себя так отважно. Может быть, безрассудно. И нам бы не удалось уйти… Но зато он попытался. От мыслей о брате становится только хуже: паника начинает обгладывать моё сердце.
Что сделали с моими родными? Можно ли верить словам Тирана? И как же мне хочется увидеться с родными!
Теперь им придётся распрощаться с возможностью покинуть планету. Брат и отец не посвящали меня в свои планы, но я была не столь глупа. Шансов покинуть планету было мало. Если ты не свободный житель Альянса, обладающий достаточными средствами, чтобы перебраться в более благополучный мир, ты можешь покинуть планету только для того, чтобы отправиться в ещё более негостеприимное место.
Есть ещё один шанс — договориться с контрабандистами, шныряющими мимо официальных постов. Опасно. Дорого. Вне закона. Я не знала наверняка, но чувствовала, что отец с братом хотят поступить именно так. А Кастор однажды вскользь упомянул о Теневом секторе, держащемся особняком от Альянса.
Теперь все наши мечты оказались растоптанными. И отцу с братом придётся несладко. А каково придётся мне?
Мороз пробежал по коже. Тиран Рэмиан Гай не станет церемониться. Как он уже наглядно это продемонстрировал. Между ног саднит и больше всего хочется вымыться. Вымыть своё нутро от его прикосновений и тех картин, что он подкинул мне в голову.
Дверь медицинского отсека открывается и входит Мердок. Я чувствую себя ещё хуже. Меня только что поимели, как сучку для вязки, а этому врачу с холёным красивым лицом известно всё. Более того, он будет для меня постоянным напоминанием. Мердок проходит к своим приборам, становясь ко мне спиной. Не пялится на меня откровенно. И хотя бы за это я ему благодарна.
— Можешь привести себя в порядок. В коридор выходить необязательно. В левом углу находится встроенный душ.
Я верчу головой, но помещение просторное и полное непонятных мне приборов.
Кажется, что за каждой панелью в стене скрывается комната, ещё и не одна.
Мердок правильно понимает мою медлительность и подходит, беря меня за руку.
Он ведёт в угол помещения, показывая на полупрозрачную панель со значком воды:
— Вот здесь. Можешь умыться, но не стоит пытаться чересчур активно подмываться…
Моё лицо полыхает жаром. Янтарные глаза Мердока трогает лёгким смехом.
— Я врач, Кейтлин. Теперь моя главная обязанность… Нет, даже не так. Теперь моя единственная обязанность — это ты и здоровье будущего ребёнка. Так что умойся, но не пытайся избавиться от семени, хорошо? Неприятности нам ни к чему. Рэмиан Гай отдал приказ мне сделать это самому, чтобы ты не смогла…
— Нем.
Я прижимаюсь к панели. Меня начинает колотить дрожью: теперь каждый будет трогать меня… там?
— Но я не стану смущать тебя ещё больше. К тому же в этом нет нужды. Душевая оснащена камерами.
— Ты будешь наблюдать за каждым моим движением?
Мердок улыбается:
— Я думаю, что ты заинтересована в успешном зачатии даже больше самого Тирана. И очень хотела бы, чтобы всё получилось именно сегодня, в наиболее подходящий для этого день, не так ли?..
Я согласно киваю и отворачиваюсь. Панель после лёгкого нажатия плавно съезжает в сторону, открывая передо мной пространство душевой кабины.
— В настенной панели — одноразовая рубашка. Твоя испорчена.
Вот и всё. Панель бесшумно задвигается. Твоя рубашка испорчена. Не только рубашка, но и я сама, не принадлежащая себе. Остаётся только надеяться, что моя жертва была не напрасной, и я ещё увижусь с родными. Не просто увижусь, но буду жить, как раньше. Сейчас наша жизнь в тесных клетушках для рабочих вдруг показалась мне сладким раем. Я променяла бы все лазуриты, так любимые некоторыми из рас, чтобы вернуться в прошлую жизнь. К прошлой себе и своей семье.
