Ещё поворот…
И вот тут Фортуна то ли мне улыбнулась, то ли зловеще ухмыльнулась, потому как я оказался в небольшом холле, где около одной из дверей со скучающим видом стоял солдат и глубокомысленно ковырялся в носу.
Правда, как только он меня увидел, то сразу же бросил это увлекательнейшее занятие и стремительно вскинул абордажный автомат…
Недостаточно стремительно.
Ударом левой руки отшиб в сторону абордажник, выпустивший в потолок несколько пуль, а ладонью правой ударил в грудь солдата, прямо по бронекирасе. Больно, но ничего не поделаешь. Зато когда «томми» согнулся пополам, ещё добавил ему коленом в незащищённое поднятым забралом лицо, разбив его в кровь. Правда, бил я не в полную силу — всё-таки мне нужен был источник информации, а не очередной труп.
Открыл дверь, зашвырнул тело в какое-то помещение, подобрал автомат, прошмыгнул следом.
Чёрт. Темно. Так, выключатель, выключатель… Ага!..
Просторное помещение оказалось каким-то складом, заполненным небольшими пластиковыми контейнерами. Но, учитывая, как легко я сюда попал, вряд ли в них хранится что-нибудь особо важное — скорее всего, какие-нибудь носки да трусы…
Так, теперь осмотрим «пленника».
Стандартная серая форма корабельных или внутренних войск, табличка с именем «Рядовой Дж. Фокс», штурмовые ботинки, шлем с забралом, кираса… Промятая моим ударом. Вот что за дрянь нынче в армию поставляют? Экономисты, чёрт их дери…
Так, так… Вибронож, лаз-пистолет в кобуре, абордажный автомат — неплохо, очень даже неплохо… Да и по комплекции мы с ним почти одинаковые, так что…
Вот только что-то меня беспокоит… Только что? Ещё один вопрос…
И только тут до меня дошло.
Оружие и форма.
Они почему-то в мелочах отличались от того, что я ожидал увидеть. На форме прибавилось карманов, а её материя стала какой-то не такой на ощупь, у ботинок были по-другому расположены бронечешуйки, а рукоять ножа стала более длинной и тёмной… И я уже молчу о пистолете и автомате.
Новые образцы оружия, новая форма? Если ввели повсеместно, то сколько же я провалялся без памяти? А если не ввели, то, что это за секретное подразделение?
Хотя, неважно. Это просто мелочи…
Которые только добавляют путаницы в общую картинку.
А она вообще есть эта общая картина?
Кто знает, кто знает…
Так, хватит, Алекс. Для начала переоденемся во всё трофейное и свяжем пленника… Да и с новыми образцами оружия разобраться было бы не грех…
Пистолет. Лазерный, модели «Веблей Мк.3». На сколько у него тут батарея — на двадцать, сорок выстрелов? Ах, даже на сто… Сойдёт. Главное на спейсере им не пользоваться, а то ещё или что-нибудь прожжёт, или продырявит насквозь. Лазганы — это для космоса и поверхности, а внутри корабля лучше воспользоваться чем-то вроде такого вот абордажного автомата…
Так, значит «Велрод Мк.25»… Ну-ка, ну-ка… Баллон с водой, батарея, магазин с пулями — старая, как само время кинетическая схема, только теперь вместо пороха используется превращаемая в плазму вода. Немного сложновата конструкция, но зато легче регулировать мощность выстрела, чтобы можно было действовать в условиях боя на корабле. Нет, на абордажи уже, конечно, никто не ходит, но всякое случается…
Стоп.
А ведь здесь есть проблема. Существенная проблема.
Ведь всё оружие Имперской армии заточено исключительно под ДНК и опознавательные сигналы солдат, числящихся в рядах войск и в чужих руках работать просто не будет.
Проклятье!..
Со злости я нажал сенсор на рукояти автомата, и тот, неожиданно для меня, с грохотом выплюнул в ближайший пластиковый контейнер пяток свинцовых пулек, разнесших его на клочки.
Занятно… Так значит кронпринцы тоже числятся в рядах армии, даже если и не находятся на службе? Интересно…
— Эй! Очнись, — похлопал я солдата по щекам спустя минут пятнадцать, уже переодевшись в его форму. Которая оказалась мне слегка мала… Но это уже несущественно.
На меня уставился мутный взгляд ещё совсем молодого парня.
— Пришёл в себя? Быстро отвечай, где мы находимся.
В глазах солдата мелькнуло что-то странное.
— Дерьмо… Да ведь ты же образец…
Чертыхнувшись, я потянулся было захлопнуть забрало… Но потом решил, что это уже бесполезно.
— Я не спрашивал тебя, кто я. Я спросил тебя, где мы находимся.
Пленник молчал.
— Не вынуждай меня переходить к крайним мерам, — достал из чехла нож и выразительно покачал им перед лицом солдата.
Грубо работаю, ой грубо. Не такому меня учили ведь когда-то в рамках «того, что необходимо знать правителю Империи на всякий случай». Людей в первую очередь необходимо ломать психологически…
Да какая, к чёртовой матери, тут психология! Экстренное «потрошение» в полевых условиях, разве что… А меня такому не учили. Меня учили давить на собеседников интеллектом, вынуждая их делать то, что мне нужно…
Впрочем, никогда не поздно научиться чему-нибудь новому и необходимому, верно?
— Ну, раз не хочешь по-хорошему, будет тебе по-плохому… — пробормотал я, вцепляясь в короткие волосы солдата и запрокидывая ему голову. — Господь дал нам всем по два глаза… Один, видимо, в качестве запасного.
Пленник задёргался, но крепко связанный по рукам и ногам, ничего существеннее подёргиваний он сделать не мог.
— Не вертись, раз уж решил играть в героя, — ворчливо произнёс я. — Я вообще-то хочу только вырезать тебе один глаз, а не ковыряться в мозгах клинком…
Нажал активирующую клавишу, нож тоненько завибрировал, и я начал потихоньку примериваться для нескольких аккуратных разрезов…
— Это госпитальный спейсер Его Величества «Асклепий»! — выпалил в последний момент солдат.
— Неплохо, — нож замер в паре сантиметров от глаза пленника. — Но мало. Больше информации, виллан, больше. Где именно мы находимся, откуда и куда идём, что перевозим… Ну и так далее.
— Я всего лишь простой солдат, милорд, почти ничего не знаю… — завёл вполне ожидаемую песню пленник.
— Значит, ты вообще бесполезен, — резюмировал я и сделал вид, что собираюсь перерезать ему горло.
— Стойте, стойте! Подождите! Я всё скажу, милорд!
— А чем ты мне можешь быть полезен, виллан, если ничего не знаешь? — презрительно протянул я, втайне испытывая удовлетворение от собственной тактики, оказавшейся достаточно результативной.
— Яаа… Я скажу …
— Ну, так говори, а не мямли! А то я с каждой секундой начинаю разочаровываться в собственной милосердности…
— Мы идём с исследовательской станции на Леруике-3 в…
